В течение следующего часа слесарь сменил все замки во «Флип Сайд», а также в доме Джимми. Старые ключи больше не подходили, и я почувствовала себя в безопасности. Хотелось надеяться, что чувство это не было ложным. Я все еще помнила, как испугалась тогда ночью, когда убегала из закусочной. Воспоминания были свежи, и мне не хотелось, чтобы что-то подобное повторилось еще раз.

Я выписала слесарю чек, закрыла закусочную и принялась за уборку. Я занималась работой, а мысли мои блуждали. И что совсем неудивительно – я вспоминала, как губы Бретта прикоснулись к моим. Мне хотелось увидеться с ним как можно скорее, но в то же время в животе у меня засел легкий страх. Я ведь в городе только на время, и последнее, что мне сейчас нужно, – еще один повод для беспокойства. Так что стоит ли мне сильнее увлекаться Бреттом?

Я закончила вытирать последнюю столешницу, и тут раздался стук в дверь, избавив меня от необходимости искать ответ на собственный вопрос. Я посмотрела на часы. Если это первый кандидат на собеседование, то она вовремя.

Я открыла дверь и увидела невысокую, полную женщину лет пятидесяти.

– Беатриса Холл? – сказала я, вспоминая ее имя из ее заявления о приеме на работу.

– Это я.

Я отступила от двери.

– Входите, пожалуйста.

Мы обменялись любезностями, и я провела ее в кабинет.

– Прошу прощения за беспорядок, – сказала я, когда мы подошли к открытой двери. – У нас тут кое-что произошло. Я только возьму свои вещи, и мы проведем собеседование в комнате отдыха напротив.

Я взяла блокнот с вопросами, которые Джимми хотел, чтобы я задала кандидатам. Когда я вернулась к Беатрисе, она с поджатыми губами оглядывала разбросанные по полу бумаги. Очевидно, беспорядок пришелся ей не по вкусу, и мне пришлось приложить усилия, чтобы натянуть на лицо вежливую улыбку.

Я провела Беатрису в комнату отдыха и предложила сесть, а сама вернулась в коридор. Когда Джимми сообщил мне о предстоящих собеседованиях, он сказал, что неплохо, чтобы Иван тоже присутствовал. Я подумала, что это хорошая идея: все-таки, как шеф-повар, он будет работать в тесном контакте с новым сотрудником. Плюс кандидатам сразу бы стало примерно понятно, с каким человеком они будут трудиться бок о бок. Понятно, что не каждый сможет сработаться с хмурым, пугающим Иваном.

Я заглянула на кухню и позвала:

– Иван? Пришел первый человек на собеседование. Присоединишься?

Иван кивнул, вытерев руки полотенцем. Отложив его и сняв фартук, Иван последовал за мной в комнату отдыха, где он не стал садиться, а скрестив свои мускулистые татуированные руки на груди, прислонился спиной к стене. Не самая гостеприимная поза, но таков уж Иван, и нет смысла притворяться, что он общительный и дружелюбный парень.

Когда я села за стол напротив Беатрисы, я заметила, что она снова поджала губы. На этот раз ее пристальный взгляд был прикован к Ивану. Ей что, не нравились татуировки?

Кто знает, но ее настрой мне не нравился. И если она хочет устроиться к нам в закусочную, то ей это точно не на руку. Тем не менее я старалась изо всех сил оставаться открытой и приветливой и продолжила собеседование. Беатриса на все мои вопросы отвечала кратко, не распространяясь и ничего не добавляя сама. Узнать Беатрису получше было не так-то просто, я как будто все из нее вытягивала клещами.

Когда мы закончили собеседование, я проводила ее до двери, поблагодарила, что она пришла, и сказала, что перезвоню через несколько дней. Как только она ушла, я повернулась к Ивану и подняла брови.

– Она – нет. – И это все, что он сказал. Затем он исчез на кухне, дверь за ним закрылась.

Я прислонилась к стене и вздохнула. С вердиктом Ивана я была согласна. Остается надеяться, что другие кандидаты произведут впечатление получше. Скоро узнаем. Второй человек должен прийти с минуты на минуту.

Добравшись до кабинета, я услышала стук во входную дверь. По крайней мере, ясно, что этот кандидат столь же пунктуален, как и Беатриса Холл. Правда, этого явно недостаточно, чтобы тебя сочли подходящим человеком для работы в закусочной.

Я открыла дверь и оказалась в облаке сигаретного дыма. Я поморщилась и отпрянула, даже не заметив худощавого мужчину в нескольких шагах от меня.

– Я на собеседование, – сказал он, бросив сигарету на землю.

– Питер Эйлсворт? – спросила я, хотя и так было ясно, что это он.

– Пит – Он протянул руку, покрытую никотиновыми пятнами.

Пожав его руку, я открыла дверь пошире и пригласила его зайти внутрь. Пока он стоял ко мне спиной, я выскочила на улицу и наступила на его все еще зажженную сигарету, потушила ее носком туфли, а затем, скользнув обратно внутрь, закрыла дверь.

Сильный запах сигаретного дыма следовал за Питом по пятам. Мы дошли до комнаты отдыха, и я поборола желание откашляться. Одного лишь намека на сигаретный дым было достаточно, чтобы у меня начало першить в горле, и тогда мне срочно нужен свежий воздух. Я знала, что Иван тоже не поклонник сигарет и дыма. Но, может, нашему суровому повару понравится его компетентность, впечатлит опыт. Хотя сомневаюсь.

Как выяснилось, запах сигарет не был основной причиной, почему Пит не понравился Ивану. С самого начала стало ясно, что что-то с этим человеком не так. Мы обменялись парой вступительных фраз, и я попросила его рассказать о последней закусочной, в которой он работал.

– Да там и нечего особенно рассказывать, – ответил он, полез в карман рубашки, а потом снова положил руки на колени. В кармане у него явно лежала пачка сигарет. Видимо, ему уже хотелось покурить.

– В резюме у вас сказано, что вы работали в закусочной в Сиэтле, – начала я, надеясь, что он продолжит рассказ.

– Верно.

– А какого она была размера? Больше «Флип Сайд»? Меньше? – спросила я.

– Ну, примерно такая же.

– А какие у вас были обязанности?

– Да то одно, то другое…

Мы с Иваном обменялась взглядами, а затем я попросила:

– Можно поконкретнее?

Пит пожал плечами:

– Ну, резал там всякое, жарил.

Иван глядел еще угрюмее, чем обычно, и мне самой пришлось потрудиться, чтобы сохранить приятное выражение лица. Я задала еще несколько вопросов, но Пит отвечал на все одинаково неопределенно. В какой-то момент он сказал, что блины – это «ерунда из теста», и я сразу поняла, что этого человека на свою кухню Иван никогда не пустит.

Я постаралась закончить собеседование как можно быстрее, чувствуя, что Иван начинает злиться. Я проводила Пита до двери, поблагодарила за визит, а он выудил сигарету из пачки в кармане рубашки и уже держал ее во рту, выходя из закусочной.

Едва я закрыла дверь, как Иван сказал:

– Его резюме – фикция.

И с этим заявлением было не поспорить. Ответы Пита на мои вопросы и в целом его поведение говорили о том, что он выдумал большую часть – если не все – своего резюме. Не сомневаюсь, что если бы я решила проверить его прошлые места работы, то все они либо оказались бы выдумкой, либо там никогда не слышали про Питера Эйлсворта.