— Шателен? — спросил маркиз, подняв брови. — Мой дорогой Джордж, ты, должно быть, давно уже не в курсе последних светских сплетен, если думаешь, что я могу привезти сюда женщину того типа, который нравится леди Тревор.

— Ну, я не могу, мой мальчик, винить тебя в том, что сейчас у тебя другие интересы, — сказал лорд Тревор, взглянув на Фортуну.

Она ломала голову, что его светлость хотел этим сказать, когда Колин Фицгиббон спросил, надеясь завести с ней разговор:

— Вам нравится деревня, мисс Гримвуд?

— Вся моя жизнь прошла в деревне, — ответила Фортуна.

— По вашему виду этого не скажешь, — произнес он, глядя на нее восхищенными глазами.

— Неужели девушка, выросшая в деревне, должна являться на званый обед в запачканной грязью обуви и с подойником в руке? — спросила Фортуна.

Он улыбнулся.

— Да нет, доказывать свое крестьянское происхождение таким оригинальным способом нет никакой нужды, — ответил Фицгиббон. — Его выдают веснушки на носу.

— Их можно было бы не заметить, — сказала Фортуна, смеясь. — А вы чем интересуетесь?

— Вы и вправду хотите, чтобы я вам сказал? — спросил юноша.

— Конечно.

— Больше всего на свете, — произнес он, — я хотел бы создавать новые дома.

— Иными словами, вы мечтаете стать архитектором? — спросила Фортуна.

Он кивнул.

— Но думать об этом — все равно что мечтать о полете на Луну, — добавил он.

— Почему?

— Поскольку мой отец убежден, что я должен заняться политикой, к которой у меня нет ни склонности, ни способностей.

— А какие дома вы хотели бы создавать? — вежливо спросила Фортуна.

И хотя в его голосе звучала горечь, она поняла, что у нее нет сил выслушивать рассказы об огорчениях и разочарованиях еще одного мужчины.

На лице Колина неожиданно появилось выражение, которое она хорошо знала — с таким выражением мужчины раскрывали перед ней свою душу.

— Мой отец недавно пристроил к дому новое крыло и обновил фасад, — сказал он. — Я провел много времени с архитекторами и строителями и многому научился. И еще я понял, что могу этим заниматься и все у меня получится.

Он вздохнул, а потом продолжил:

— Но когда я спросил отца, могу ли я заняться изучением строительного дела, он ответил категорическим отказом. Но я продолжаю работать, только проектирую не большие дома, а коттеджи для рабочих.

— А что за коттеджи вы проектируете? — спросила Фортуна.

— Которые можно построить очень дешево, — ответил он, — поскольку я хорошо понимаю, что, когда население нашей страны вырастет, по всей Англии не будет хватать домов. И нам потребуются такие дома, которые выдержали бы испытание временем лучше, чем те, которые строятся сейчас.

— И у вас есть какие-то идеи на этот счет? — спросила девушка.

— Слишком много, чтобы пересказать их вам, — ответил мистер Фицгиббон.

— Ну, расскажите хотя бы об одной, — попросила Фортуна.

— Я подумал… — начал было он, но замолчал. — Прошу прощения, мисс Гримвуд, но вам это будет невероятно скучно.

— Между прочим, меня эта тема очень интересует, — сказала Фортуна. — Прошу вас, продолжайте.

В ее голосе прозвучала искренняя заинтересованность, и он с живостью начал рассказывать:

— Если не настилать пол прямо на грунт, а немного поднять его, чтобы воздух свободно циркулировал, можно будет избавиться от сырости, поднимающейся с земли.

— Ну, конечно! — воскликнула Фортуна. — Я уверена, что ваша идея верна. Два дня назад мы проезжали через Ламбет, и хотя я не входила в дома, которые теперь снова принадлежат маркизу… — Она вздохнула. — Я уверена, что из-за того, что они стоят недалеко от реки, все стены на первом этаже не только сырые, но и, несомненно, покрыты плесенью.

— Не сомневаюсь в этом, — сказал мистер Фицгиббон, — и верю, что воплощение в жизнь моей идеи позволит очень сильно уменьшить сырость.

Фортуна была так сильно увлечена разговором, что с трудом оторвалась от него, чтобы посмотреть, что делает генерал, сидевший по другую сторону от нее.

Она обнаружила, что он увлечен разговором с сэром Хьюго о недавно купленных лошадях, и снова повернулась к мистеру Фицгиббону — на лице ее был написан неподдельный интерес.

— Расскажите мне еще что-нибудь, — попросила она.

Они разговаривали, пока не был съеден десерт, после чего Фортуна поняла, что пора уходить. Она поднялась. Увидев это, сэр Хьюго на другом конце стола поднял свой бокал.

— Предлагаю выпить, — сказал он, — за самую красивую молодую женщину, которую я, благодарение судьбе, встретил за последние годы.

— Да-да, конечно, — согласился лорд Тревор. — Ваше здоровье, мисс Гримвуд.

Генерал и мистер Фицгиббон тоже подняли бокалы. Фортуна смутилась, отчего стала еще прелестней, поблагодарила их нежным голоском и направилась к двери.

К ее удивлению, маркиз встал и пошел рядом с ней.

— Мы будем скучать без вас, Фортуна, — произнес он, взяв ее руку и поднеся к губам.

Ее глаза расширились от изумления, но, когда лакей закрыл за ней дверь столовой, она сказала себе, что маркиз разыграл это представление, чтобы произвести впечатление на друзей.

Она отправилась в библиотеку, как он и велел ей. Камин уже горел, и собаки маркиза с удобством устроились на коврике перед ним. Она уселась среди них, и они радостно завиляли хвостами и громко залаяли, приветствуя ее.

Но когда собаки успокоились, она подумала, что званый ужин был каким-то странным.

Неужели жены джентльменов, присутствовавших на нем, скажем, леди Тревор или миссис Рексфорд-Стирлинг, не удивились, что маркиз не пригласил их к себе вместе с мужьями?

И за кого принял ее сэр Хьюго, когда она вошла в салон?

На лицах двух других престарелых джентльменов появилось похожее выражение удивления, когда они увидели ее.

Они в изумлении уставились на ее волосы, словно не веря, что они настоящие, и с кончиков их языка готово было сорваться множество вопросов, но мужчины были слишком воспитанными, чтобы задать их.

Только мистер Фицгиббон не увидел в ней ничего необычного; его лишь удивило, поразило, что она согласилась выслушать его идеи о новом методе строительства домов и посочувствовала ему, узнав, что отец не разрешает ему стать архитектором.

«Интересно, — подумала она, — почему никто не получает от жизни того, что он хочет получить?»

Тут она вспомнила слова Гилли: «Если чего-то очень сильно хочешь, всегда добьешься этого. Но будь осторожна — желай только хорошего».

Она подумала, что, быть может, мистеру Фицгиббону и удастся осуществить свою мечту. Когда к маркизу возвратятся его земли, разве не возникнет необходимость строить новые дома?