Но после трех мрачных дней Мэри Джо с огромной благодарностью увидела счастливую улыбку сына.

— Да, — согласилась Мэри Джо. — Думаю, обрадовался.

— Он поживет у нас?

— Не долго.

Улыбка Джеффа стала тире.

— Я так и знал.

— Постарайся не слишком привязываться к нему, Джефф. Он уедет довольно скоро. Его дом в горах.

— У нас появился новый дом, — напомнил Джефф.

— Это совсем другое дело.

— Почему?

Мэри Джо покачала головой. «Зачем» и «почему» были любимыми словами Джеффа и нередко ставили ее в тупик.

— Просто так, — ответила она. — Ну а теперь давай по кормим Джейка.

Джефф нахмурился, а Джейк впервые принял ее сторону. Его хвост лихорадочно забарабанил по полу от слов «Джейк» и «покормим».

Джефф неохотно поднялся на ноги, чтобы наполнить миску Джейка, и по его взгляду она поняла, что сына не удовлетворило ее высокомерное, невразумительное объяснение.

Но Мэри Джо не могла объяснить лучше. Она не могла рассказать сыну, что его любимый Уэйд Фостер убил не дрогнув трех человек, или что его прошлое скрывает еще худшие тайны, которые, как он полагал, когда-нибудь напомнят о себе. Он не боялся судного дня. Она подозревала, он вообще почти ничего не боялся. Он просто ждал, когда настанет этот день.

Все, кто когда-либо полагался на меня, теперь мертвы. Он произнес эти слова с огромной злостью. С полной безнадежностью. Она редко видела, чтобы эти два чувства сочетались в одном человеке, особенно с такой взрывной остротой. Еще два несовместимых качества. Только не в его случае.

Я чертовски ловкий убийца. Один из лучших, как когда-то говорили. Она была хорошо знакома с мужчинами, которые убивали. Она знала их. Была за одним из них замужем, чуть не вышла за второго такого же. Жила среди них. Знала, что с ними делает убийство, как иссушает их души, даже когда это убийство, по их суждению, справедливо. Из того, что говорил Уэйд Фостер, из его намеков она сделала заключение, что он не считал свои отступления от закона оправданными. Это был человек, который постоянно находился в бегах и давным-давно поставил на себе крест.

Меньше всего ей с Джеффом нужен был такой человек.

Несколько недель. Месяц. Потом он превратится в воспоминание.

Уэйд Фостер опустился на койку в сарае. Стены сомкнулись вокруг него, как в тюрьме, подумал он. Попытался пошевелить пальцами правой руки и почувствовал резкую боль оттого, что поврежденная рука пыталась подчиниться волевому приказу. Бесполезно.

В изнеможении от усилий он прислонился к стене. Сделал вторую попытку, обрадовавшись последовавшей боли. Нужно чем-то заполнить мысли, чтобы не думать о женщине, мальчике, собаке.

Он не мог себе позволить вновь обрести какие-то чувства.

Не мог, но позволил. Глубина этих чувств поразила его. Он с трудом сдерживался, чтобы не дотронуться до мальчика, как бы разделяя с ним его торжество, чтобы дружелюбно не улыбнуться женщине оттого, что вернулся Джейк. Он не имел прав ни на то, ни на другое. Это была чужая семья.

Но они все равно стояли у него перед глазами. Мэри Джо Вильямс. Такая умелая, такая… сдержанная. Не поднимала шума, что бы ни случилось. Ни когда нашла полумертвого мужчину возле своего дома, ни когда он признался в убийстве, ни когда она лгала полиции, ни когда ее сын чуть не утонул.

Ее явно сильно задело, что она не смогла найти себе работников. Ведь она, вероятно, была в десять раз умнее и способнее тех, кто посчитал ниже своего достоинства работать на женщину. А еще она была хорошенькая. Чересчур хорошенькая, когда ее рыжеватые волосы блестели на солнце, а в зеленых глазах вспыхивали искры.

Он не имел права так думать. Он не имел права целовать ее, вдыхать ее аромат. Пускать ее в свое сердце. Он намеревался отпугнуть ее, показать, что он бессовестный человек, не заслуживающий доверия. Но его действия обернулись против него самого. Он зажег пламя, которое теперь его же и пожирало.

Уэйд попытался думать о Чивите, о спокойствии гор. Он полагал, что обрел в горах покой. В общем-то так и было. Сын явился для него неожиданным подарком судьбы, а тихая преданность Чивиты служила бальзамом для его ран. Ночные кошмары почти исчезли.

Не думай о них. Не вспоминай о Дру. Но воспоминания как когти ястреба уже вцепились в него. Он опустил голову на здоровую руку и содрогнулся всем телом.

Мэри Джо едва успела перебинтовать руку своего пациента, когда примчался Джефф.

— Едет шериф.

Мэри Джо выпрямилась.

— Вы готовы?

Уэйд Фостер встретился с ней взглядом. Она уже рассказала ему то, о чем сообщила шерифу. Он должен назваться Уэйдом Смитом, братом человека, завещавшего ей ранчо. Он попал в аварию на железной дороге и теперь будет здесь поправлять здоровье, помогая ей вести хозяйство на ранчо брата.

— Вы уверены, что хотите пойти на это? Если кто-нибудь о чем-то пронюхает, у вас могут быть большие неприятности.

— А иначе я потеряю ранчо.

В ее голосе не было ни малейшего сомнения. Она множество раз обдумывала эту проблему и все время приходила к одному и тому же выводу.

— Я ничего не смыслю в железных дорогах.

Это была неправда. Он кое-что смыслил в том, как разрушать их.

— Не думаю, что он будет вдаваться в подробности. У него нет для того причин. Шериф знает, что Тай был рейнджером, как и отец Джеффа.

— И про вас никак нельзя подумать, что вы станете прятать убийцу?

Он понизил голос, чтобы не услышал Джефф, который отошел к дверям сарая, чтобы наблюдать за приближением шерифа.

— Да, — произнесла она с вызовом, понимая, что он снова пытается поддеть ее; это, видимо, доставляло ему какое-то удовольствие.

— А как же Джефф?

— Он все понимает.

— Я бы тоже хотел.

— Что именно?

— Понять, почему вы прячете меня.

— Я уже объясняла. Вы мне нужны.

Он пристально вглядывался в нее, пока они не услышали чужой голос во дворе.

Мэри Джо отступила под этим пронзительным взглядом. Она понимала, почему он все время расспрашивает ее. Он до сих пор считает, что ему нечего ей предложить. Даже то, что он спас жизнь Джеффа, не изменило его мнения. Искры, вспыхнувшие между ними, тоже не помогли.

Тут ее размышления прервались. В дверях появился высокий худой человек со шляпой в руке. Он кивнул хозяйке, потом сразу перевел взгляд на Уэйда.

— Я Мэтт Синклер, — представился он, — шериф этого округа. Джефф рассказал мне о вашем приезде.

Он смерил Уэйда настороженным взглядом темных глаз. Уэйд сразу понял, что перед ним не какой-нибудь простак.