— Ах ты стерва! — проревел он. — Эта мантия у меня уже столько лет. Из-за нее я убил горного кота — всего лишь охотничьим ножом. Тот зверь отнял у меня глаз. А теперь ты сделала в ней дыру!

— Бегите, — прохрипел Мехмон.

Стоя на коленях, он тупо уставился на кровавый обрубок своей руки. Услышав его, дочери бросились бежать. Посмотрев, как они удаляются, Кразка повернулся к поверженному вождю.

— Меня можно было убедить даровать тебе быструю смерть, — сказал он. — Теперь этого не будет. Ты возвращаешься в Сердечный Камень. Там тебя ждет костер.

С той стороны, куда убежали девочки, неожиданно донеслись крики. Хрипы и рычание диких зверей перемежались отвратительными звуками раздираемой плоти. Илландрис затошнило.

— Похоже, Собратья догнали твоих девчонок, Мехмон. Так-то вот.

Кразка повернулся к отряду. Большинство воинов наблюдали за развернувшимся противостоянием в тишине. Подняв свой окровавленный меч высоко в воздух, он указал им на ворота.

— Представление окончено. А теперь мы атакуем и перебьем мужчин, женщин и детей — всех до последнего — за этими зловонными стенами. Никакой жалости.

Никакой жалости.Сделав глубокий вдох, Илландрис обвела взглядом сестер и приготовилась свершить правосудие короля над Морозной Твердыней.

Впереди слышалось бряцание стали. Снегопад продолжался, не позволяя ей разглядеть сражающихся, но было ясно, что защитники города оказывают слабое сопротивление. Мехмон не лгал. Голод поставил Морозную Твердыню на колени.

Что-то большое и бесформенное показалось в темноте перед ними. Это — повозка, засыпанная снегом, из которой в разные стороны торчали замороженные конечности.

«Телега с трупами», — осознала Илландрис. Они навалили мертвецов на повозку, но у них не хватило сил или воли увезти их.

Они прошли мимо земляной печи. Заглянув в нее, она увидела кости различных животных, большинство из них — странных размеров. До нее не сразу дошло, что это — останки городских собак. Она уже почти ожидала увидеть среди жутких останков человеческую бедренную кость или череп, но оказалось, что все еще не так страшно. Пока.

Слева от нее тяжело дышала Шранри. Они шли от городских ворот совсем недолго, но у нее уже появилась одышка. С обеих сторон от сестер круга Сердечного Камня шагали чародейки двух Пределов. Это был пестрый сброд: молодые, старые и совсем древние, гадалки и целительницы, мудрые женщины из многочисленных захолустных деревушек и городков, наспех собранные для участия в военном походе. В Сердечном Камне чародейки жили рядом друг с другом и составляли постоянный круг, в Пределах же им разрешалось собираться вместе только в особых случаях.

К колдовству относились терпимо, а иногда даже с уважением, но его не любили и ему определенно не доверяли.

Спереди до нее донеслись хрипы. К ним бежал один из защитников города. На его изможденном теле болтались грязные меха, но в глазах полыхала ярость, и над головой он занес для удара уродливую палицу.

Старая Агата подняла свой посох, быстро пробормотала вполголоса заклинание и направила на мужчину костлявый палец. Из ее вытянутого пальца вырвался огонь и объял его алым пламенем. Он вскрикнул и повалился в снег с громким шипением. Языки пламени почти сразу со свистом исчезли, оставив за собой обуглившееся месиво костей и обжаренной плоти.

Одну из чародеек из Восточного предела стошнило. Илландрис сощурилась. Он несся прямо на нее. Если бы не Старая Агата…

«Я бы сделала то, что было необходимо. Будущая королева Высоких Клыков не погибнет в этом заброшенном месте».

— Стоп! — внезапно прошипела Шранри. Группа резко остановилась. — Там, впереди, действует магия, — объяснила она. — Я это чувствую. Чародейки из Пределов, время пришло.

Волосы на затылке Илландрис встали дыбом. В воздухе повис острый запах магии. Вдалеке что-то замерцало, и в черном небе неожиданно возникли светящиеся зеленые сферы энергии, которые приближались к ним с устрашающей скоростью. Она затаила дыхание.

Над головами чародеек возник полупрозрачный голубой барьер. Илландрис видела, как напряглись женщины из Пределов, удерживая над чародейками магический щит.

Это было сделано вовремя. Долетев до барьера, сферы ударили по нему и взорвались, исторгнув пузырящуюся вязкую грязь, которая шипела и потрескивала. Женщина из Озерного предела поскользнулась на ледяном пятне, и участок барьера над ней, замерцав, исчез. Зеленая слизь полилась вниз и покрыла ее голову и плечи, которые тут же задымились. Завизжав, чародейка попыталась содрать с себя эту едкую мерзость, но та уже проела плоть и теперь разлагала кости и сухожилия.

Илландрис оторвала взгляд от жуткого зрелища. Небо перед ними снова замерцало, и в воздух стали взмывать новые сферы, чтобы, описав дугу, направиться к ним.

— Сестры, дайте мне вашу силу! — пронзительно выкрикнула Шранри.

В ответ Илландрис собрала всю свою магию и почувствовала, как она заструилась по венам, кожу стало покалывать от прихлынувшей энергии. Она словно просилась наружу. Илландрис удерживала ее в себе, пока не ощутила мягкий вызов Шранри. Содрогнувшись, она уступила свою магию старшей чародейке.

Шранри, ликуя, откинула голову назад и высоко подняла руки, вокруг которых заплясали языки пламени. Аккумулировав магическую силу своих сестер, охваченная восторгом и возбуждением, она вытянула руки в направлении вражеского круга.

Оранжевые пятнышки вереницей заструились в небо и исчезли. Все стихло. Казалось, ничего не происходит. Бросив взгляд на округлую маленькую женщину, Илландрис скривила губы.

«Ты опустошила нас для этого? Для милого показа танцующих огней? Тебе не по плечу возглавлять этот круг, ты — никуда не годный кусок…»

В небе неожиданно возникли сияющие шары золотого огня. Их было тринадцать, и они повисли красивым узором в сотнях футов над городом. Центральный шар плавал прямо над тем местом, откуда появились зеленые сферы. Он яростно задрожал и, казалось, стал сокращаться в размерах…

С неба на землю обрушился огромный огненный столб. Перегретое пламя испепеляло все, к чему прикасалось, обдав чародеек теплой волной.

Остальные шары тоже завибрировали и один за другим превратились в столбы бушующей огненной смерти. Вся северная половина Морозной Твердыни стала пылающей топкой. От этого зрелища у Илландрис перехватило дыхание.

Шранри радостно захлопала в ладоши. Ее сияющее лицо расплылось в самодовольной улыбке.

— Чудесно, — констатировала она. — И досадно, что мы потеряли члена круга Озерного предела. Такова цена беспечности.

Илландрис вновь посмотрела на неудачливую чародейку, которая поскользнулась на льду. Тело ее перестало подергиваться, и теперь труп лежал на снегу, скукожившись, будто ребенок. Она была совсем молоденькой — на пару лет младше самой Илландрис. Она метнула в Шранри взгляд, полный ненависти, который старшая сестра, к счастью, не заметила.