Прошел почти месяц после отставки Питера, но скандал еще не утих.

Хвалебные заголовки, посвященные операции "Дельта" и успеху "Тора", продержались только несколько дней. Восторженные редакторские колонки, обложки и развороты, главная новость на всех телеканалах, экспансивные поздравление от руководителей всех западных держав, мгновенный триумф Питера Страйда и его героев - во все это быстро проникли странные ноты, и экстаз как будто выдохся.

Расистское правительство Южной Африки действительно согласилось освободить политических заключенных до нападения, один из террористов был захвачен живым и умер от огнестрельного ранения в здании аэровокзала. Один из освобожденных заложников оказался журналистом, освещавшим ход съезда хирургов на Маврикии и возвращавшемся на похищенном самолете. Он опубликовал сенсационную статья на основании собственных впечатлений, и десяток пассажиров подтвердили его показания, что четвертый террорист, женщина, просила о милости и была застрелена после захвата в плен.

Буря проклятий и поношений, поднятая левым крылом лейбористов, потрясла парламент Вестминстера и эхом отразилась в обвинениях демократов в американском Конгрессе. Само существование "Тора" было подвергнуто тщательному анализу и в самых экстравагантных терминах объявлено незаконным. Массовые протесты организовали коммунистические партии Франции и Италии, а взрыв ручной гранаты М26, одной из тех, что группа Баадера-Мейнхоф похитила на американской базе в Меце, - этот взрыв на стадионе "Парк де Принс" в Париже во время футбольного матча убил одного и ранил 23 зрителя. В редакцию "Франс Суар" позвонил человек, говорящий по-французски с акцентом, и заявил, что этот взрыв есть первая месть за убийство четверых похитителей карателями империалистов.

Вначале отставки Питера потребовал Пентагон, и не было никаких сомнений, что за этим стоит доктор Кингстон Паркер, хотя, как о главе "Атласа", о нем никогда не объявлялось публично и полная тайна по-прежнему окружала всю организацию. Газеты начали требоовать полного расследования всех обстоятелств, связанных с деятельностью "Тора". "И если будет установлено, что в ходе операции действительно происходили преступные нарушения законов, человек или люди, ответственные за это, должны быть преданы суду или военному трибуналу". К счастью, существование "Атласа" оставалось для средств массовой информации тайной. Только "Тор" подвергался критике; о существовании "Меркурия" и "Дианы" никто не подозревал.

В английском военном министрестве и в првительствах Великобритании и США у Питера было много сочувствующих и сторонников, но он облегчил положение своих друзей и свое собственное, подав прошение об отставке. Отставка была принята, но левые требовали большего. Они хотели крови. Крови Питера Страйда.

Глаза Мелиссы-Джейн цвета анютиных глазок наполнились слезами стыда.

- Я не хотела, правда, не хотела.

- Ну, не так-то плохо оказаться без работы. У меня теперь много времени для моей любимой девочки. - Он улыбнулся ей, но она не успокаивалась.

- Я не верю в ужасные вещи, о которых говорят. Я знаю, что ты человек чести, папа.

- Спасибо. - Он почувствовал боль вины и печали. Они долго молчали, стоя рядом, наконец Питер заговорил первым.

- Ты собираешься стать палеонтологом...

- Нет. Это было месяц назад. Я изменила свои планы. Старые кости меня больше не интересуют. Я буду врачом, детским врачом.

- Это хорошо. - Питер серьезно кивнул. - Но давай ненадолго вернемся к старым костям. К веку больших ящеров. Почему вымерли динозавры?

- Не смогли приспособиться к изменившемуся окружению, - сразу ответила Мелисса-Джейн.

Питер сказал:

- Это похоже на честь. Я думаю, не устарело ли в современном мире это понятие. - И тут же увидел изумление и боль в ее взгляде и понял, что она забрели на опасную территорию. Его дочь страстно любит все живое, особенно людей. Несмотря на возраст, у нее сформировавшиеся политические и социальные взгляды, она верит в идеалы и в основополагающую красоту и доброту человечества. Конечно, впереди ее ждут годы болезненной утраты иллюзий. Слова "человек чести" для Мелиссы-Джейн звучат как посвящение в рыцари. К кому бы ни прилагался в данный момент этот термин: к принцу Уэльскому или популярному певцу с нелепым именем, которое Питер никак не может запомнить, к Вирджинии Уэйд, недавней чемпионке Уимблдона, или к учителю Роудин [Роудин-скул - одна из самых привилегированных женских частных гимназий в Англии], который пробудил в ней интерес к медицине, Питер знал, что должен испытывать благодарность за то, что его включили в это избранное общество.

- Я постараюсь оправдать твое мнение обо мне. - Он наклонился и поцеловал ее, удивленный силой собственного чувства к этому ребенку-женщине. - А сейчас слишком холодно, чтобы стоять тут дальше, и Пат никогда не простит нас, если мы опоздаем на ланч.

Они простучали по булыжникам двора конюшни, ехали рядом, нога к ноге, и, прежде чем спешиться, Питер окинул взглядом здание, которое всегда было его домом, хотя теперь и принадлежит в соответствии с титулом его старшему брату Стивену. Правда, всего на три часа, но тем не менее старшему.

Дом из красного кирпича, с крышей, наклоненной под пятьюдесятью самыми разными углами. Чуть-чуть не хватало дому, чтобы стать уродливым, но именно это чуть-чуть делало его волшебным, сказочным. Питер никогда не завидовал Стивену, который любил это разползшееся здание с чем-то близким к страсти.

Может, именно желание обладать этим домом и вернуть ему прежнюю славу подвигло Стивена на сверхчеловеческие усилия, которые должен приложить житель Англии, чтобы вопреки налогам и социалистическим ограничениям заработать состояние.

Стивен эти усилия приложил, и теперь "Тисовое Аббатство" цветет, аккуратное и ухоженное, в великолепном саду, а Стивен живет в стиле баронета.

Дела его так сложны, разбросаны по стольким континентам, что, должно быть, даже английские налоговые инспекторы устрашились. Питер однажды поднял эту тему в разговоре с близнецом, и Стивен спокойно ответил:

- Когда закон явно несправедлив, как наше налогообложение, долг честного человека нарушать его.

Стармодная праведность Питера встала на дыбы, но он промолчал.

Странно, что именно так получилось у братьев, потому что более умным всегда считался Питер, и Стивена семейство называло не иначе, как "бедный Стивен". Никто не удивился, когда Стивен на последнем году ушел из Сандхерста, причем о нем ходили всякие темные слухи, но спустя два года он уже был миллионером, а Питер - всего лишь скромным вторым лейтенантом английской армии. Питер беззлобно улыбнулся этому воспоминанию. Он всегда очень любил своего старшего брата, но в этот момент нить его мыслей прервалась: краем глаза он увидел зеркальный конец серебристого лимузина, припаркованного у конюшни. Длинный "мерседес-бенц", такие любят поп-звезды. Шофер в синем мундире деловито натирает кузов до еще большего блеска. Даже у Стивена нет такой машины, и Питер был заинтригован. Гости "Тисового Аббатства" всегда интересны. Стивен Страйд не приглашал тех, у кого нет власти, большого богатства или исключительного таланта. За "мерсересом-600" стоял другой, меньшего размера, черный, и в нем два человека с жесткими лицами - телохранители.