«Чинук» осторожно опустил свой груз на площадку перед лабораторией исследования транспортных средств. Выбежавшие эксперты Бюро, в белых халатах, трепещущих в турбулентных завихрениях от несущих винтов, затащили платформу с пикапом в ворота. Сняли обгорелый остов и установили его посреди просторного ангара. Расставили вокруг софиты и зажгли их. Постояли, словно бригада патологоанатомов, готовых приступить к вскрытию трупа.

* * *

Генерал Джонсон вернулся тем же самым путем, которым пришел.

Спустился по Девятой улице, мимо музея естествознания, мимо музея американской истории, учащенно дыша, сжав рот в напряженный овал. Когда генерал обходил пруд, у него запершило в горле. Свернув налево на Конститьюшен-авеню, он дошел до Мемориала ветеранов Вьетнама. И остановился. Там как всегда стояла притихшая толпа. Генерал посмотрел на нее. Посмотрел на свое отражение в зеркально-черном граните. Он ничем не выделялся среди толпы. Обычный светлый костюм. Все в порядке. Поэтому генерал позволил слезам затуманить его взор, шагнул вперед, сел у основания стены и затрясся в рыданиях, прижимаясь спиной к высеченным золотом именам ребят, погибших тридцать лет назад.

Свернув свободный конец цепи в клубок, Ричер зажал ее в кулак и выскользнул из конюшни в предрассветные сумерки. Пройдя двадцать шагов, он остановился. Свобода. Вокруг простирался в бесконечность нежный ночной воздух. Однако Ричер понятия не имел, где находится. Конюшня стояла одиноко, на удалении пятидесяти ярдов от скопления сельских построек, таких же старых. Дом, два небольших сарая и навес, под которым стоял новый пикап. Рядом с пикапом трактор. Рядом с трактором призрачной белизной сиял в лунном свете грузовик. Ричер прошел к машине. Двери кабины заперты. Кузов заперт. Вернувшись бегом в конюшню, он обшарил карманы водителя. Один только ключ к навесному замку. Ключей от грузовика нет.

Ричер пробежал назад, сжимая тяжелую цепь, чтобы она не гремела. Пройдя мимо навеса, он посмотрел на дом. Обошел вокруг. Входная дверь заперта. Дверь черного входа заперта. А за дверью собака. Ричер услышал, как она ворочается во сне. Услышал тихое сонное ворчание. Он поспешно отступил назад.

На полпути к конюшне Ричер остановился и огляделся по сторонам. Сфокусировал взгляд на едва различимой полоске горизонта и описал в темноте полный круг. Пустынный, безликий ландшафт. Плоский, бесконечный, никаких характерных черт. В сыром ночном воздухе запах миллиона акров, засаженных какой-то культурой. Бледная полоска рассвета на востоке. Пожав плечами, Ричер вернулся в конюшню. Приподнявшись на локте, Холли вопросительно посмотрела на него.

— У нас кое-какие проблемы, — сказал Ричер. — Ключи от наручников в доме. Как и ключи от грузовика. Войти в дом я не могу, потому что там есть собака. Она залает и разбудит всех. В доме есть еще кто-то помимо наших двух друзей. Это что-то вроде фермы. Здесь есть пикап и трактор. Так что в доме четыре-пять вооруженных людей. Как только проклятая собака залает, я получу по первое число. А уже начинает светать.

— Проблемы, — согласилась Холли.

— Верно. Мы не можем раздобыть машину и не можем просто уйти пешком, потому что ты скована, потому что у тебя болит нога и ты не можешь идти, и потому что мы за миллион миль до чего бы то ни было.

— Где мы находимся?

Ричер пожал плечами.

— Понятия не имею.

— Я хочу взглянуть сама. Хочу выйти на улицу. Мне уже тошно от того, что я столько времени нахожусь взаперти. Ты не можешь вырвать и эту цепь?

Подойдя к стене, Ричер осмотрел чугунное кольцо. Доски здесь были лучше, чем в его стойле. Прочные, подогнанные. Ричер потряс кольцо и понял, что надежды нет никакой. Холли подавленно кивнула.

— Будем ждать, — сказала она. — Будем ждать другого случая.

Пройдя в середину конюшни, Ричер проверил стены, в самом низу, где была самая большая сырость, а доски обшивки были самые длинные. Выбрав одно место, он с силой надавил ногой. Доска выгнулась, вытаскивая ржавый гвоздь. Воспользовавшись образовавшимся зазором, Ричер оторвал соседнюю доску, затем еще одну. В результате получилась щель, в которую мог пробраться ползком человек. Вернувшись в центральный проход, Ричер уложил свободный конец цепи на живот мертвому водителю. Порывшись у него в карманах, достал ключ от навесного замка. Зажал его в зубах. Нагнулся и поднял труп с лежащей на нем цепью. Вынес его через открытые ворота.

Отнес ярдов на двадцать пять. В противоположную сторону от дома. Поставил труп на ноги, поддерживая его под плечи, словно танцуя с пьяным партнером. Нагнулся и взвалил его на плечо. Подхватил свободной рукой цепь и пошел прочь от конюшни.

Ричер шел быстро в течение двадцати минут. Прошел больше мили. Достиг дороги. Свернул налево и пошел по дороге. Вокруг расстилались конские пастбища. Вдоль дороги справа и слева тянулись ограждения. Бесконечные плоские луга, прохладные и влажные в последние ночные часы. В темноте кое-где виднелись силуэты деревьев. Узкая, прямая, ухабистая полоска дороги.

Некоторое время Ричер шел прямо посреди дороги. Затем, свернув к заросшей травой обочине, отыскал канаву. Она шла вдоль самого ограждения. Ричер описал полный круг, разворачивая мертвого водителя, лежавшего на плече. Он ничего не видел. Ферма осталась больше чем в миле, а до следующей, вероятно, было еще миль сто. Нагнувшись, Ричер сбросил труп в канаву. Скрывшись в высокой траве, труп упал лицом вниз на сырую землю. Развернувшись, Ричер пробежал милю до фермы. Небо озарилось полоской рассвета.

Ричер свернул к конюшне. В окнах дома уже зажегся свет. Ричер сделал рывок к конюшне. Закрыл снаружи массивные деревянные ворота. Задвинул засов в скобы и запер цепь на висячий замок. Отбежал от конюшни и забросил ключ далеко в поле. Над восточным горизонтом пламенело утро среды. Обежав конюшню, Ричер отыскал проделанную в обшивке щель. Просунул сначала цепь. Протиснул плечи, затем забрался сам. Постарался как мог вернуть старые доски на место. Затем вышел в проход и остановился, учащенно дыша.

— Готово, — объявил он. — Труп никогда не найдут.

Ричер поднял с земли миску с остатками холодного бульона. Пошарил в стойле, собирая упавшие шурупы. Сгреб все щепки, какие только смог найти. Окунул их в холодный бульон, а затем вставил в рваные дырки в досках. Вернулся в стойло к Холли и поставил миску на землю. Взял ложку. Вставил шурупы в отверстия в основании чугунного кольца, закрепленного на конце цепи. Засунул их в дырки, заполненные липкими щепками. Кончиком ложки дожал шурупы до конца. Поправил пропущенную петлей цепь так, чтобы она свисала вертикально вниз и лежала на каменном полу. Чтобы нагрузка на хрупкое соединение была минимальной.

Затем Ричер швырнул ложку Холли. Поймав одной рукой, та положила ее в миску. Опустившись на корточки, Ричер прижался ухом к стене и стал слушать. Собаку выпустили из дома. Ричер слышал, как она принюхивается. Затем послышались шаги людей. Подбежавших к воротам. Кто-то потряс и подергал засов, запертый на цепь. Отошел назад. Послышались крики. Повторяющие имя, снова и снова. Щель в воротах посветлела, озаряясь рассветом. Деревянные доски заскрипели, нагреваясь под лучами поднявшегося над горизонтом солнца.