– Чем займемся дальше?

До его отъезда в Берлин еще оставалось несколько недель. Расставаться с Вероникой Эйдану не хотелось. Несмотря на их редкие расхождения в мировоззрении, они прекрасно ладили. И уже успели стать не просто знакомыми, а друзьями.

– Даже не знаю. Наверное, мне стоит связаться с детьми. Двое приезжают сюда, так что надо заранее узнать, когда именно.

– Они приезжают повидаться с тобой? Или просто в отпуск?

– Этим летом я сняла дом в Сен-Тропе, но никто из девочек так и не навестил меня там. Они очень заняты. А приехать собираются по семейному делу, всего на несколько дней.

При этих словах он разглядел тоску одиночества в глазах Вероники. Она жила одна уже довольно давно – ей было не с кем делиться радостями и горестями, некого любить, несмотря на троих дочерей. Больше они не имели отношения к ее повседневной жизни. Только теперь Эйдан по-настоящему понял, насколько она одинока. Она не подавала виду, но он догадался, как ей тяжело.

Той ночью она позвонила Тимми – в Нью-Йорке продолжался день, Тимми находилась на работе. Она не стала спрашивать, как у Вероники дела и где она находится, предположив, что в Париже. Попытка дозвониться Джульетте оказалась неудачной: та не брала трубку. А у Джой автоответчик сообщил, что она всю неделю занята на съемках рекламного ролика, поэтому вряд ли сможет перезвонить.

– Как думаешь, когда девочки приедут посмотреть шато?

Вероника предположила, что сестры могли посвятить Тимми в свои планы, даже если сама она приезжать не собиралась.

– Понятия не имею. Спроси лучше у них, мама. Два дня назад я разговаривала с Джульеттой, она вроде бы готовилась к отъезду через несколько недель. И, кажется, сразу после этого уехала к друзьям в Вермонт. Она по-прежнему тоскует по папе.

– Если будешь созваниваться с сестрами, передай, пусть предупредят меня заранее перед приездом, – в просьбе Вероники не было ничего из ряда вон выходящего, но Тимми удивилась.

– А что такое? Ты чем-то занята?

– Возможно, мне понадобится поменять свои планы. Не хочу просто сидеть без дела и ждать, когда они приедут. Джой никогда не перезванивает, до Джульетты невозможно дозвониться теперь, когда она закрыла булочную на лето.

До сих пор Джульетта безотлучно находилось в булочной, дозвониться ей было проще простого. А вот теперь куда-то запропастилась.

– Отправь обеим эсэмэски, – подсказала Тимми, и Вероника удержалась от замечания о том, как трудно поддерживать отношения с взрослыми детьми. Почему-то они считали, что ей совершенно нечем заняться, кроме как сидеть и ждать их приезда, или что она охотно бросит все дела в любой момент, когда им вздумается навестить ее. Впрочем, на протяжении многих лет так и было. И вдруг Веронике захотелось сделать свою жизнь более насыщенной. Это желание возникло после смерти Пола, а после знакомства с Эйданом оказалось, что его легко осуществить. С ним Веронике было интересно и весело. С каждым днем он приобретал все больше значения для нее, хотя она понимала, что у него есть своя жизнь и что вскоре ему предстоит заняться организацией выставки в Берлине. Но пока оба были свободны, особенно она, поскольку Эйдану приходилось думать о работе.

– Так я и сделаю, – ответила она на предложение Тимми отправить ее сестрам эсэмэски. – Ну, как у тебя дела?

– Дел куча, и все в беспорядке. Здесь все по-старому.

Ее жизнь могла бы измениться теперь, когда отец оставил ей наследство, но решение Тимми пока не приняла. И даже поискать подходящее помещение не хватало времени.

– Постарайся все-таки не переутомляться. Ты вообще бываешь где-нибудь, кроме работы?

– В эти выходные еду с друзьями в Хэмптонс. В кои-то веки решила отдохнуть.

– Вот и правильно. Хорошего тебе отдыха, – пожелала Вероника, сказала, что любит Тимми, и только когда разговор был закончен, вдруг поняла: Тимми не спросила, как у нее дела и что с ней. Такое ее дочерям и в голову не приходило.

На следующее утро она сказала Эйдану, что не знает, когда приезжают ее дочери, но, возможно, лишь через несколько недель. И она объяснила, что до двоих не смогла дозвониться, поэтому их планы для нее загадка.

– Внимательным отношением это не назовешь, – заметил он деловито, пока они завтракали в отеле. – Ты что же, должна все бросить, когда они наконец соизволят появиться?

Похоже, он был неприятно поражен услышанным и считал такое поведение взрослых детей странным по отношению к их матери.

– Да, они невнимательны ко мне, – согласилась Вероника. – Я не жду, что они будут подстраиваться под меня, а они твердо рассчитывают, что ради них я отложу все прочие дела. И уверены, что мне нечем заняться. Порой сознавать это тяжело.

– В таком случае скажи им, что занята, – небольшой урок не повредит. Пусть наконец поймут, что ты им не служанка, – Вероника с улыбкой слушала его, а он добавил: – Видимо, ты слишком долго жертвовала своей жизнью ради них.

Он был прав, а причиной стало отсутствие в жизни Вероники мужчины и работы. И то, что она слишком сильно скучала по детям. Поэтому они нисколько не сомневались, что для них она всегда найдет время, и до сих пор ей это удавалось, даже если означало отмену собственных планов, как нередко бывало. Любые планы стояли для Вероники на втором месте, после детей.

– Все верно, – согласилась она. – Я выработала у них плохую привычку. Но на этот раз они приезжают не ради развлечения, а для того, чтобы осмотреть шато возле Сен-Поль-де-Ванса – этот дом завещал им отец. Наверное, они решат продать его. Им много лет никто не пользовался. Но сначала они хотят все-таки посмотреть на него.

– Видишь, что я имел в виду, когда говорил о богачах? – подхватил Эйдан. – Отец твоих детей владел шато, которым не пользовался. Что за расточительство?

Она улыбнулась, представляя, что сказал бы Эйдан, если бы узнал, что шато подарила Полу она. Эйдан явно считал, что Пол был богат, и Вероника не спешила развеять это заблуждение. К состоятельным людям Эйдан относился резко отрицательно, и теперь она боялась признаться, что на самом деле богата она, а не Пол, у которого до женитьбы на ней не было ни цента. Об этом Эйдану лучше было не знать. Вероника не хотела, чтобы он принял ее за одну из женщин, по двадцать лет живущих на алименты и отступные, но все же это было лучше, чем рассказать правду.

– Где ты встречаешься с дочерьми? – спросил Эйдан.

– В Антибе. А пока что делать мне совершенно нечего, – призналась она. – Я хотела бы когда-нибудь познакомить тебя с моими девочками.

Но Эйдан покачал головой.

– Не знаю, поладим ли мы с ними. Мне не нравится, как они к тебе относятся. По-моему, тебе от них достается слишком мало внимания. Ваши отношения напоминают улицу с односторонним движением: вся любовь и внимание исходят от тебя.

В своих выводах он не ошибся, однако из его уст они прозвучали слишком резко. Правда, Вероника не могла отрицать, что у нее зачастую создается то же впечатление, к тому же выводы он делал на основании ее слов.