Нам пришлось схватить Альвареса под руки, чтобы он не распластался у входных дверей винной, запнувшись о высокий деревянный порожек. От бездомного за милю разило спиртным и вяленым мясом, которого он умудрился сожрать с добрых полфунта.

– Спасибо вам, хорошие люди, – Альварес в знак благодарности похлопал по плечу сперва меня, а затем и детектива Рида. – У меня еще никогда прежде не бывало таких друзей, как вы двое-то!

Он растроганно шмыгнул носом, а затем при помощи залихватского свиста подозвал к себе сонного пса. Очнувшись, животное со всех лап бросилось к нетрезвому хозяину, бешено виляя линялым хвостом.

– Сумеешь дойти до дома сам? – поинтересовался я, глядя, как он неумело переставляет ноги по тротуару. – Кажется, с вином ты сегодня явно перебрал.

– Как иначе-то, хорошие люди, – извиняющимся тоном пропыхтел бродяга. – Альварес так давно не пробовал такого отменного напитка!

– Ты об этом уже говорил, – напомнил Рид, и мы трое медленно двинули по аллее под катящимися отовсюду холодными каплями дождя.

Пес послушно семенил позади, время от времени притормаживая для того, чтобы обнюхать очередной фонарный столб.

В темное время суток эта унылая жилая улочка представляла собой жалкое зрелище. Узкая лента автомобильной дороги утопала в глубоких рытвинах, внутри которых громко булькала грязная жижа. По обе стороны от проезжей части в сизое ночное небо упирались мокрыми крышами одноэтажные домишки, в большей части окон которых уже не горел свет.

Если бы не оглушительный стук дождевых капель и оранжевое сияние придорожных фонарей, могло бы показаться, что эта часть Дарк Маунт совсем необитаема.

– Эх, какое вишневое вино раньше-то варили в той трактирной, – мечтательно протянул Альварес, едва не свалившись в глубокую канаву. – Сладкое и тягучее, а уж пахло-то спелыми фруктами так, что голова шла кругом от одного аромата!

– Я ведь предлагал тебе заказать все, что пожелаешь, – заметил я, аккуратно подхватывая бродягу под руку, когда тот в очередной раз принялся заваливаться в сторону. – Что ж ты не купил себе вино из вишен, если готов петь ему хвалебные оды?

– Так нету его-то в нынешнем году, хороший человек, – грустно сверкнув черными глазами, произнес мексиканец. – А прошлогодние-то запасы городские выпили еще зимой!

– Мне казалось, все полки в винной забиты бутылками, – встрял Рид, пригнув голову и стараясь держаться в гуще листвы. – Неужели ни одного бокала не нашлось бы?

– Ну что ты, хороший человек, – будто бы с укором протянул Альварес. – Уж я-то точно знаю! Вишни этой весной вызрели раньше обычного от несносной жары. А потом все плоды сгнили, прямо на ветках-то!

Пес, тащащийся позади процессии, наконец рванул вперед, обошел нас справа и теперь задорно бежал впереди, громко цокая когтями о мокрый асфальт.

– Почему же? Из-за сезона ливней?

Рид на ходу повернул голову и поглядел на опечаленного мексиканца. Но тот лишь громко вздохнул и развел руками в стороны.

– Кто ж его знает-то, – невнятно пробормотал он. – То ли от дождя, то ли еще от чего, но весь урожай отправился на помойку! Об этом писали еще, в газете-то городской. Мол, грузовики тащат несколько тонн гниющих вишен на окраину, чтоб скинуть их прямиком в яму. А когда везли-то по Кахлуа-роуд, вонь такая стояла гнили этой, мы с Бенджамином едва не померли!

Я резко остановился посреди тротуара, отчего некстати зазевавшийся Рид едва не налетел на меня, в последнее мгновение ловко увернувшись от столкновения. Пес, заинтригованный внезапной заминкой, замедлил шаг, а затем замер и уставился на меня своими грустными коричневыми глазами.

– Вишневая дама покорно гниет там, куда опускается солнце, – прошептал я одними губами.

– Ты что-то сказал? – детектив непонимающе таращился в мое лицо, стараясь догадаться, отчего я внезапно встал посреди улицы, окутанной колкими иглами дождя. – Фрэнк?

– Я знаю, где искать тело Мэдисон Брайт, – я посмотрел ему прямо в глаза, а затем обернулся к мексиканцу. – Альварес, ты помнишь, в каком именно месте зарыли гнилой урожай?

Бездомный растерянно почесал затылок, взъерошив мокрые курчавые космы, после чего кивнул и уверенно произнес:

– На западной трассе это было-то, неподалеку от выезда из города. Это я помню! Тяжело забыть-то, такой смрад оттуда стоял на весь город. Я уж и не думал-то, что вишни так дурно пахнуть могут!

Я ожидал, что мой напарник разразится возгласами восторга или хотя бы просто многозначительно посмотрит на меня в ответ. Но он, казалось, был занят чем-то совершенно иным.

Вглядываясь в черные стекла одного из домов, вплотную придвинувшемуся к самой аллее, он нервно застыл, парализованный не то ужасом, не то изумлением. Мне пришлось несколько раз окликнуть его перед тем, как он наконец отреагировал на мои слова и сбросил с себя странное оцепенение.

– Рид, ты слышал, что я тебе сказал?

Я стоял напротив, давно вымокнув до нитки, и напряженно вглядывался в глаза детектива. Я бы мог поклясться, что в эти мгновения в них плескался животный страх.

– Да… – он несколько растерянно кивнул. – Кажется, мы все же сдвинулись с мертвой точки.

– Что-то не так?

Его резкая перемена в настроении не могла ускользнуть от меня, пусть он и пытался ее всячески прикрыть, как будто стыдясь собственных чувств.

Сперва Алекс Рид собирался произнести что-то, и уже открыл было рот, но, наткнувшись зрачками на Альвареса, топчущегося неподалеку, лишь отмахнулся и с напускным равнодушием ответил:

– Ерунда, просто почудилось что-то. Не бери в голову, Миллер.

Когда я проснулся в отсыревшей постели рано утром под заунывную трель дешевого будильника, то с удивлением обнаружил в номере уже одетого и гладко выбритого Фрэнка. Развалившись на своей кровати прямо в обуви и закинув ногу на ногу, он с неподдельным интересом читал свежую утреннюю газету. На соседнем столике белела пустая кофейная чашка.

– Ты что, не спал всю ночь? – просипел я, поднимаясь на ноги и набрасывая на плечи тонкий белоснежный халат, такой же влажный, как и пятнистые обои на стенах.

За окнами мотеля привычно барабанил ливень, и низкое серое небо, полностью затянутое грозовыми тучами, не оставляло никаких надежд – этот день явно собирался быть столь же мрачным и дождливым, как и все предыдущие.

– Обычно первым делом воспитанные люди желают друг другу доброго утра, – детектив повернул аккуратно причесанную голову в мою сторону, блеснув стальными глазами. – Я проснулся на рассвете и больше не смог уснуть, так что решил использовать эти лишние пару часов с максимальной пользой. Чтобы не прерывать твоих безмятежных сновидений, я спустился вниз и позвонил шерифу из фойе.

– Да? – я высунулся из-за двери ванной. – И что он тебе сказал? Хотя постой, дай я угадаю сам – наша версия показалась ему маловероятной.