Впервые за десять дней Абельманс посвятил целый день своим внукам и даже Ноно, с которым играл в шашки. Зверь, надо сказать, был прекрасным игроком.

Вечером, почти в полночь, он собрал всех на верху квадратной башни, где старая пушка веками созерцала море. Боб, Офелия, Адель, Борис, Беа, Том и Ноно закутались потеплее и поднялись на лифте на террасу. Место было сказочным, с него открывалась чудесная панорама на побережье. Когда они приехали, Абельманс уже ждал их там в своем кресле. Все недоумевали — зачем он их здесь собрал? Доктор посмотрел на часы и скомандовал:

— Внимание! Сейчас начнется… четыре… три… два… один… пуск!

Абельманс нажал на кнопку электронной клавиатуры, лежащей у него на коленях, и гигантский фейерверк озарил небо над их головами. Десятки ракет взмывали ввысь и взрывались разноцветными огнями, мигающими в темноте. Дети стояли раскрыв рты. Шоу длилось около двадцати минут и закончилось букетом огней, выводящих поочередно имена детей — Адель, Борис, Беа и Том. Последняя петарда взорвалась в воздухе, нарисовав огнями очертания зверька, в котором все узнали Ноно.

— С Новым годом, дети мои!

Наступило первое января, а ребята даже забыли об этом. Они радостно бросились на шею дедушке, осознавая, насколько замечательным он был человеком. Боб открыл бутылку шампанского, ловко спрятанную в его плаще, а Офелия — бутылку лимонада. Под звон бокалов все поздравляли друг друга, обнимаясь и желая счастья, любви и исполнения желаний в новом году.

В двухстах пятидесяти метрах от берегов Норвегии, где-то в открытом море, дрейфовала огромная британская нефтяная платформа «Пайпер-IV». Высотой более тридцати метров, подпираемое четырьмя огромными столбами, это колоссальное сооружение, сражающееся с самыми суровыми ветрами, дующими в этом неспокойном море, напоминало гигантский конструктор, затерянный в сумерках. Это была платформа размером с футбольное поле, с бетонными колоннами, стальными балками и металлическими мостами, на которые со всей своей яростью набрасывались, но потом все равно отступали морские волны. Несмотря на свои сорок пять тысяч тонн, огромные понтоны, натянутые четырехкилометровые кабели, закрепленные на дне и позволяющие сохранять равновесие, «Пайпер-IV» тревожно качался на волнах. Сто сорок человек, находящихся на борту, понимали, что происходит что-то ненормальное. Ультрасовременная, полуподводная платформа была предназначена для выживания в самых экстремальных ситуациях. Ее несущая суперконструкция, состоящая из металлических трубчатых решеток, была неуязвима. Но сейчас ее метало из стороны в сторону как обычный поплавок. Натянутые до максимума два мощных троса, которые удерживали платформу со дна океана, как аэростат на земле, достигли предельного напряжения. Ситуация становилась критической. В любой момент тросы могли лопнуть, что означало гибель платформы.

Предупрежденный о ситуации начальником платформы Барри Нельсоном, Курт Соренсен, лейтенант центра спасения Бодо, отдал приказ о немедленном вылете вертолета норвежской морской службы «Супершмель» в место бедствия. Когда он прилетел, пилоты подтвердили аномальные движения конструкции, хотя само волнение было совершенно обычным для данного сезона и места делом. Командир вертолета сделал круг, но сильный дождь, бьющий в лобовое стекло, мешал ему хорошо рассмотреть происходящее внизу. Тогда он снизился еще немного, но не заметил ничего необычного.

Неожиданно платформа страшно затряслась, послышался неприятный, резкий звук.

— Святые угодники!

Пилот автоматически дернул рукоятку, и вертолет взмыл ввысь. Под давлением непонятной силы один из тросов лопнул, и его резко отбросило вверх. Еще чуть-чуть, и он бы попал в лопасть пропеллера.

Выдернутый кабель ослабил часть платформы, которая по инерции поднялась вверх, а затем всей своей мощью упала на воду. Появившаяся от этого гигантская волна захлестнула ее наполовину. Вертолет еле успел увернуться от удара сорокаметровой волны — пилот вовремя повернул штурвал. На борту нефтяной станции началась паника. Экипаж на главном мосту кричал, людей скидывало вниз. Одни разбивались о железные части платформы, других поглотила морская бездна. Заверещали сирены. Израненные металлическими обломками, изможденные моряки сдавались, и их уносило бурлящим течением в открытое море. Затем неожиданно волна схлынула, унося с собой безжизненные тела, дрейфующие как поплавки. «Пайпер-IV» продолжало опасно раскачивать. Пилот и его напарник, безмолвно наблюдавшие за этой сценой, снова подлетели поближе, чтобы оказать помощь пострадавшим. И тут вдруг пилот с ужасом воскликнул:

— СМОТРИ! ВОН ТАМ!

— ГОСПОДИ БОЖЕ МОЙ! ЧТО ЭТО ЕЩЕ ТАКОЕ?!

«Супершмель» резко развернулся и спикировал к морю. Пилот аккуратно приблизился к качающейся конструкции и завис на уровне плавающих подпорок. Глазам летчиков открылось ужасающее зрелище — гигантское щупальце с огромными присосками обвилось вокруг одного столба и с силой тянуло на себя платформу. Затем резко щупальце отпустило добычу и исчезло под водой. Через несколько минут «Пайпер-IV» восстановил равновесие.

В ожидании помощи экипаж подсчитывал потери. Семь человек исчезли без следа, более тридцати были ранены. Материальный ущерб был огромен, но по счастливой случайности удалось избежать катастрофы. Скважины и нефтепроводы были нетронуты. Чистое везение!

Вечером на приеме, устроенном Барри Нельсоном, самым главным человеком на платформе, два летчика «Супершмеля» под большим секретом рассказали ему об увиденном. Барри Нельсон, пятидесятилетний весельчак, в волосах которого виднелась проседь, принял их сначала за сумасшедших. Но лица пилотов выражали такой неподдельный страх, что лучшего доказательства и не надо было. Тогда Барри поднялся к себе в кабинет и взял телефон. Через несколько секунд вошел мужчина лет тридцати.

— Джек! Немедленно принеси мне все пленки со всех камер наблюдения, установленных на уровне плавающих подпорок!

— Сложно, шеф. Вся электрическая сеть была уничтожена, и ни одна камера не работает…

— А!..

— То же самое со средствами связи. Они очень пострадали, но мы все же успели подать сигнал бедствия. Десяток вертолетов сейчас должен эвакуировать раненых.

— Спасибо, Джек…

Мужчина вышел.

— Господа, в отсутствие подтверждения ваших слов я вас прошу держать в секрете все то, что вы мне рассказали. Я думаю, что не стоит беспокоить начальство, рассказывая о вещах, в которых мы не уверены. Английская нефтяная компания РЕХА, представителем которой я являюсь, хотела бы забыть этот инцидент как можно скорее. Экономические и финансовые интересы нашей страны слишком важны, чтобы нам делали подобную рекламу. РЕХА — очень могущественная организация, она умеет признавать чужие заслуги и поощряет верных ей людей…

С этими словами Барри Нельсон вытащил из ящика стола две толстые пачки денег, перетянутые резинкой, и протянул их потрясенным летчикам.

— РЕХА также умеет находить предателей… Но я не имею в виду, разумеется, никого конкретно. Мы ведь джентльмены, верно? И я уверен, что такие люди, как вы, прекрасно понимают, в чем их интерес…