Ник остановился перед небольшим ювелирным магазином в центре города: его внимание привлекла длинная тонкая цепочка из серебра с изящными плоскими звеньями, блестевшими под лучами искусственного света. Он колебался, помня о том, что до получения страховки Сэма с деньгами будет плохо, но все-таки решился и вошел. Ему нужно было что-то, что продемонстрировало бы глубину его чувства к Саре. Конечно, для человека, привыкшего к настоящим драгоценностям, в этой цепочке не было ничего особенного. Тем не менее Нику хотелось видеть ее на шее Сары.

В пять часов вечера Ник стоял на Первой авеню напротив захудалой гостиницы. На город уже опускалась ночь. У входа расположилась группа девушек в мини-юбках и облегающих нарядах. Они старались держаться поближе друг к другу, сгрудившись под ржавым навесом, который защищал от моросящего дождя. Клубы сигаретного дыма медленно рассеивались в воздухе. Стоял туман. Ник сделал пару быстрых снимков, раздумывая о том, были ли эти женщины знакомы с Клэр Скотт. Уличных женщин в Сиэтле становилось все меньше – проституция переместилась в Интернет и стрип-клубы. Ник прислушался к их прокуренным голосам. «Точно, детка. Не забудь о резинке. Глотай на свой страх и риск, крошка». Череда странных фраз сменилась смехом.

Одна из девушек открыла зонтик и направилась к проезжей части. Остальные последовали за ней. Выждав, пока они отойдут подальше, Ник еще раз взглянул на мрачное здание гостиницы и направился к входу.

Войдя в залитый искусственным светом коридор, Ник увидел потертый линолеум под ногами и темные пятна на стенах. За столиком, отгороженным от коридора пуленепробиваемым стеклом, сидел какой-то старик.

– Номеров нет, – тут же предупредил он. – Все сданы.

Ник оперся о прилавок из нержавеющей стали перед стеклом.

– А мне номер и не нужен.

– Так у нас их и нет, – повторил старик.

– Я кое-кого ищу. Человека по имени Блейк Вернер.

– Он вас ждет?

– Нет. – Ник заметил шарики гноя в уголках глаз старика и черную дыру во рту, где отсутствовал передний зуб. – Он здесь?

– Здесь он, здесь. Где ж ему еще быть?!

Достав из бумажника двадцатидолларовую банкноту, Ник положил ее в небольшой выдвижной ящик в перегородке.

– В каком он номере?

– Воспользуйтесь лифтом. – Зеленая банкнота исчезла из ящика, и электронный замок на двери, отделявшей проходную от основной части гостиницы, зажужжал. – Пятый этаж, налево по коридору до конца. Четвертый номер.

Поднявшись на лифте, Ник очутился в узком темном коридоре. Он слышал приглушенные голоса, доносившиеся из-за тонких стен. Оглядевшись в поисках номера Вернера, Ник увидел, что цифра четыре криво прибита к старой деревянной двери с облезлой краской. Он помедлил, прислушиваясь, а затем постучал. Цифра на двери закачалась из стороны в сторону и наконец встала на место. Ник услышал, как в номере заскрипела кровать. Раздался кашель.

– Блейк?

Дальше по коридору открылась еще одна дверь, и Ник, чувствуя на себе чей-то взгляд, оглянулся. Он постучал снова.

– Кто там?

Голос звучал натужно и невнятно.

Не зная, что делать, Ник взялся за ручку и попробовал открыть дверь.

– Кто там? – испуганно повторил обитатель комнаты, заметив, что дверь дрогнула.

– Мы с вами встречались пару лет назад, – сказал Ник. – Вы работали с моим братом.

Вернер помолчал, обдумывая услышанное.

– Чего тебе нужно?

– Ничего. Я просто хочу поговорить с вами.

– Убирайся!

Тем не менее, послышался скрип кровати, а потом заскрипели половицы. Это Вернер прошел по комнате.

Ник подождал. Запах перегара заставил его задержать дыхание, когда Вернер открыл дверь. Одетый в джинсы и истрепанную рубашку, небритый, с грязными всклокоченными волосами, Блейк был лишь тенью того человека, которого помнил Ник.

– Не совсем то, чего ты ждал, – грустно улыбнулся он, протягивая руку. – Блейк Вернер. Но, думаю, тебе это уже известно. Доктор Блейк Вернер.

– Да, я помню, – заметил Ник. – Мы встречались.

Хозяин пожал плечами. Даже в столь жалком виде он выглядел довольно внушительно, и по его глазам Ник понял, что Блейк осознает глубину собственного падения. Вернер сделал пару осторожных шагов к кровати и чуть не упал.

– Угощайся, – указал он на открытую бутылку виски, стоявшую на ободранном бюро. – Присаживайся. Мои дом – твой дом. Так ты брат Сэма?

Не глядя на выпивку, Ник подтащил к кровати стул, стоявший у стола.

– Да, брат Сэма.

– Как там говорит старая поговорка? Брат Сэма – мой враг? Или что-то в этом роде.

– Не слышал такой поговорки, – натянуто улыбнулся Ник.

– Я не могу спать. – Вернер сказал это так, словно отвечал на поставленный Ником вопрос. – Все время вижу сны, непрекращающейся чередой, черт побери! А просто спать не могу. – У него были темные крути под глазами, и руки сильно дрожали. Вернер проследил взгляд Ника. – Ага, у меня будто болезнь Паркинсона, да? А ведь я участвовал в марафонах. В Гонолулу. Или в Нью-Йорке. – У него загорелись глаза. – Помнишь Сиэтлский марафон? Ну, года два назад? Я пробежал милю за семь минут сорок пять секунд. Пришел одновременно с твоим братом, а ты знаешь, каким хорошим бегуном был Сэм. А теперь… – Вернер пожал плечами. – Я и стартовую линию бы не нашел.

Ник окинул взглядом захламленную комнату. В углу стоял маленький телевизор, он был выключен. На полу валялось пятнадцать-двадцать книг. Переплеты расклеились, обложки порвались. Часть книг выглядывала из-под груды грязной одежды. Над бюро Вернер повесил на обшарпанную стену свой гарвардский диплом в рамке.

– А вы тут, похоже, давно, – заметил Ник.

– Слишком давно.

– Насколько?

– Яне помню, – покачал головой Вернер.

Он поймал взгляд Ника на бюро.

– Слушай, дружище, – обрадовался он, – передай-ка мне бутылку!

Ник протянул руку за виски.

– Стакан не надо, – предупредил Вернер. – Не на кого мне тут производить впечатление. Только брат Сэма. Одного из моих заклятых врагов. – Сделав большой глоток, он вернул бутылку Нику. – Поставь ее на место, ладно? А то я и допить могу. И что тогда делать, а?

– Послушайте, Блейк, я хочу задать вам пару вопросов. Можно?

Блейк пожал плечами.

– О фирме «Матрикс Заркон».

– Ты же репортер, так?

– Да, правильно.

– Так почему бы тебе не спросить у своего брата? Если у тебя есть вопросы. Мне не хотелось бы вспоминать всю эту грязную историю.