Спустя некоторое время после рождения нашего ребенка жена однажды огорченно сказала: «Я потеряла себя, сижу взаперти». Такие жалобы, возникающие при послеродовой депрессии, иногда переходят в пожизненный статус женщин, мол, что было мне доступно, считалось моим, у меня это забрали. Мужчины же, свободные и идущие за желаниями, страстями, тоже сталкиваются с ограничениями. Слова «свадьба», «семья» звучат как угроза для молодого парня, он знает: его чего-то лишат. И я не был исключением, долго не подписывался на брак, как под угрозу узурпации меня, свободного мужчины, «вольного скакуна». Мало кто пытается сделать расчет, прикинуть, что человек получит, а что потеряет. Но как можно просчитать то, чего никогда не видел и не знал? Как просчитать, что ты получишь духовное что-то, когда ты его не видел, потому как душа твоя очень слаба, изредка подает зов о помощи. Ты получаешь в ответ лишь мелкие подачки в виде духовного «фастфуда».

Еврейский мудрец Хофец Хаим сравнил совместное проживание тела и души с браком между крестьянином и царской дочкой. Сравнение прекрасно показывает взгляды на развлечения, времяпрепровождение, которые свойственны этим двум людям разного происхождения. Но я должен с огорчением признать, что на моем пути не было царской дочки, а крестьянин был. Этакий одиночка, дикий необузданный бычок. Может быть, у кого-то и была царская дочка, которая подавала свой голос желаний, разума, мой крестьянин жил в глуши. Не было той плоскости, мира, что есть другая реальность, кроме реальности кексиков, машин и развлечений. Это несостоявшаяся война, битва, вторая сторона просто не пришла на нее. Ссоры не было. Ведь должна существовать и противоположная сторона, от которой нужно обороняться и готовить контрнаступление. Современный мир, мне кажется, есть тот пример, где попытки сгладить неровности брака перешли в область размышлений: «А зачем мне вообще жениться, выходить замуж…» Наверное, еврейский мудрец жил в эпоху, когда женщину, тонкую и чувствительную, можно было услышать, но сейчас ее часто просто запирают в чулане и не пытаются вести переговоры. Зачем? Эта война проиграна.

Тело стало силой во всем. Важно, какой у меня пресс, чтобы жена была красива всегда, дети умны, – и это моя политика, жесткая диктатура, где порой прорывается возглас к справедливости: «Он все бросил и ушел к молодой». Но в чем был ваш союз? Где было семейное соглашение, договор? Откуда возникло представление, что женщина должна быть красивой, позиционировать именно как лакомый кусочек, быть красивой, необузданной. Это устраивает всех. Любой союз, мотив, стремление, сопровождаемое лишь телесным, исключающее участие духовного, – это союз эгоизма и жесткой диктатуры, где я прихожу за своим желанием, где моя сила – это возможность получить желаемое. Но вокруг достаточно много людей, стоящих в той же оборонительной позиции, которые не дадут мне спуску. Это сила грубая и порой жестокая. Там нет победителя, где есть обман. В модном журнале я встретил интересное замечание от мужчин: они не хотели бы провести первое свидание с девушкой не на каблуках, без полного «обмундирования». Сейчас мне кажется это странным, даже обманом. Это как в автомобильном салоне сказать:

– Собираюсь купить у вас машину. У меня есть 10 тысяч долларов. Я хочу проехаться на самой дорогой, люксовой модели.

– Знаете, за такую сумму можно получить лишь самый бюджетный вариант.

– Не хочу слушать, дайте мне проехать на самом крутом авто!

Ему, конечно, дают проехать, и авто западает в душу, вот только в день, когда нужно забирать автомобиль, на который хватило денег, он получает самую бюджетную машину. Человек в ярости: «Я хотел ту, на которой ездил! С мягкой кожей и прекрасной музыкой в салоне, а не этот дерматиновый салон с еле шипящим радио…» И проблема не в том, что женщина внешне улучшает себя, а в общем стремлении сторон заведомо исказить, обмануть самих себя, чтобы скрасить кусочек жизни, не пытаясь всматриваться дальше. Сила желаний коротка, направлена на улучшение минуты, часа жизни, она не стремится далеко. Идя за желаниями, человек неизбежно обманывается. Те заинтересованность, стремление внутри не дают оценить реальную ситуацию, понимать настоящий расклад сил. Когда человек идет за желаниями, которые движут им, то это игра, прикрытая фальшивым выбором, и сделать по-другому нет возможности, ведь оппонент спит.

Книги зачастую учат ставить цели одну за другой, но если присмотреться, все они – те же желания в чуть большем масштабе. Человеку предлагают помечтать об отличном авто, которое он хотел. Он может насладиться будущим обладанием авто моей мечты прямо сейчас, не дожидаясь его покупки. Эти цели кажутся прекрасной дорогой, но она без альтернативы, это дорога в одну сторону. У нас не стало духовного советника. Может быть, крестьянин и не слушал бы свою мудреную жену, но это давало бы ему выбор. Когда ее нет, то и выбор пропадает. Часто слышишь о свободе выбора и о том, какой силой обладает человек, чего он достиг и куда смог придти? Но что же его привело сюда? Очень часто это обычное желание съесть, удобно поступить, доехать быстро, получить больше удовольствий. Но чем является выбор и почему его очень мало? Чем является духовная сила? Мне кажется, это способность сделать выбор, человек должен иметь альтернативу.

Желание – это то, за чем идти просто и приятно, это маленькое пирожное или это что-то большое, великое, поставленное перед глазами и называемое целью. Но, по сути, источник один и тот же. Съесть пирожное или торт – в чем тут выбор? Предпочтение отдается тому, что больше доставит удовольствие. Стать писателем или бизнесменом, врачом или юристом? Если в книгах выбор профессии и описывается маленькой главой о душевных предпочтениях, о тех склонностях, что есть в человеке, то в жизни больше замечаешь схожесть этого выбора с выбором между пирожными.

Что плохого в расчете?

Миром не управляют калькуляторы, они служат инструментом для человека. Когда я хочу продать какую-то вещь или услугу и знаю, что ее цена при сделке варьируется от 1 $ до 100 $, и это та цена, за которую можно продать. В современном мире такое не кажется удивительным, ведь понятие цены существенно отличается, казалось бы, на почти одинаковые вещи.

Когда я сижу за столом переговоров в попытке продать новый для рынка товар, я знаю: моя основная задача, ход, который определяет весь процесс переговоров, – узнать, какую цену готов заплатить клиент за товар. Он, конечно, захочет узнать, за сколько я предлагаю его, но все же стоит попробовать узнать чужие горизонты ожидания первым. Это будет большим преимуществом. Нет правильной цены, есть этап нежелания вообще включаться в эту сделку, но если человек захотел, то с этого момента какую бы цену ни озвучил, это будет ограничение, в котором он видит свой выбор. Когда человек ставит себе пусть даже высокую цель, таким образом, ограничивая себя, подчеркивая то, от чего он не готов отказаться. Порой желание и его цель жизни стали овладевать им, желание получить то, к чему стремился, стало тем пирожным перед глазами, от которого он не может отказаться. Иногда человек идет ва-банк, рискует, потому что идет за желанием, ему не дают трезво мыслить его фантазии и представления, он не может работать и творить просто, – у него есть цель. Стремление творить без цели кажется абсурдным и неуместным, но чем больше в человеке заинтересованности и ожидания, тем больше он не может двигаться гибко. «Если я пойду в этом направлении, то что получу? Что скажет душа?» Эти расчеты часто приводят в тупик. Я часто думал: «Все, вот скоро буду писать», – но не начинал. Я жил ожиданиями больших побед, денег и благополучия, ждал времени, когда мне будет нечего делать, а лишь только сидеть и писать…