Как только стоящий рядом Марко услышал имя Кирилла и о том, что похороны были вместе с его мамой, слегка поменялся в лице, но старался не подать вида. Я же делала вид перед Колей, что ничего не знала и для меня это новость. Благо, его на самом деле тогда на похоронах не было.

– Да ты что? А я не знала. Вот как? И бывает же такое? Сразу вместе! Вот что значит судьба! Да?

Ещё с пару минут обменявшись с Колей любезностями, я распрощалась с ним, и мы с Марко пошли к лотку за игрушкой. Марко старался не подавать вида, что всё понял из моего разговора с Колей, но я сама завела тему:

– Марко, именно здесь, на том самом месте, рядом с валютчиком, и изменилась вся моя судьба. Да ты же знаешь всё. Я ведь от тебя ничего не скрывала никогда. Именно тем морозным утром ко мне подошла Арина Вадимовна и попросила оставить для неё две баночки икры.

Марко вдруг остановился, обнял меня и прижал к себе.

– Любимая, что было, то прошло. Ты сейчас моя самая любимая и единственная женщина на свете. Не будем больше поминать прошлое.

– Конечно, Марко. Договорились, – я ответила ему поцелуем, а толпа прохожих смотрела нам вслед – кто завидовал, кто стыдил, а нам было абсолютно всё равно. Ведь мы любили друг друга, и нам было нечего скрывать друг от друга.

* * *

– Мамуля, мы пришли, – мы с Марко проникли в недра квартиры, увешанные сумками.

Ответа не последовало. Я прошла в зал и обнаружила на столе записку: «Доченька, кушайте с Марко борщик и котлетки. Мы с дядей Толей поехали к тёте Наташе в гости».

– Марко, любимый. Родители отчалили в гости к маминой подруге, и мы одни на хозяйстве. Сейчас будем кушать. Пойдём, мой родной, я тоже уже проголодалась слегка.

– Ой-ой, Света! – Марко вдруг резко схватился за живот с левой стороны.

– Что случилось? – испугалась я, глядя на Марко, согнувшегося пополам.

– Невыносимая боль! Ай-ай-ай!

– О Господи, этого ещё не хватало! Чем же тебе помочь, любимый мой? Пойди-ка приляг! – засуетилась я и реально запереживала.

Марко скорчившись сидел на кровати и менялся в лице: то бледный, то покрывался красными пятнами.

Послышался шорох ключей в замочной скважине.

– Светулечка, вы уже дома! Вы кушали? – мама с отчимом вошли в квартиру, и мама начала сыпать вопросами. – А Марко где?

– Мама, Марко плохо. Мы сами только недавно пришли и вот ещё даже содержимое сумок не успели вытащить, как его скрутило, – не на шутку переживая, объясняла я маме.

– Да ты что? А что с ним? А как это началась? Вы случайно чебуреки не ели на рынке? Они ж из разной гадости делают.

– Нет, мама, ничего мы не ели. Только по стаканчику сока берёзового выпили в лавочке и всё. Я, правда, съела «Сникерс», ты же знаешь, я сейчас без сладкого никак не могу.

Мы с родителями прошли в мою комнату, где на кровати лежал Марко, бледный как стена.

– Марко, как вы себя чувствуете? Боже, как же мне жаль! – мама посмотрела на Марко, который явно мучился от боли.

– Не волнуйтесь, – пытался выдавить он улыбку, – немного легче. Но всё равно болит.

– А что же это может быть? Желудок? С левой стороны, говорите, колет у Вас? – терялась мама в догадках.

– Да. Вот здесь. – Марко указал на предрёберную часть.

– Давайте скорую вызовем, – предложила я, уже не на шутку испугавшись. – Сделают укол, может, какой?

– Нет, Света. Никакой скорой, – категорично отказался Марко, наверное, зная наши больничные условия. – Если меня заберут в больницу, то могут там и задержать на несколько дней. А у меня завтра в Сумах серьёзная встреча с коллегами. Никакой скорой.

– Толя, набери, пожалуйста, Олю! – мама обратилась к отчиму. – Она врач, пусть срочно к нам приедет.

Отчим, напуганный приступом Марко, кивая головой, пошёл за телефонной трубкой. Вскоре мама поговорила с тётей Олей и, закрыв трубку, произнесла:

– Сейчас Оля примчится. Потерпите, Марко. Придёт моя подруга и, думаю, посоветует нужное для вас лекарство.

Спустя минут пятнадцать тётя Оля уже осматривала и расспрашивала Марко и вскоре постаивала диагноз:

– Панкреатит.

– А что это такое? – спросила я.

– Это воспаление поджелудочной железы. Марко, скажите, а раньше у вас не было таких приступов? – спросила тётя Оля, глядя на Марко.

– Нет, это в первый раз у меня.

– Сейчас я выпишу фестал. А по приезде в Италию советую вам обследоваться у врача по месту жительства и сдать анализы.

Тётя Оля выписала рецепт, и мы послали отчима в аптеку. Тётя Оля с мамой пошли на кухню покурить, вернее, тётя Оля. Моя мама раньше иногда покуривала, но сейчас в связи с сахарным диабетом и сосудами старалась этого не делать. Когда вернулся отчим, Марко сразу принял таблетку и уже спустя полчаса почувствовал облегчение.

– Ну, Марко, не болейте! Обязательно посетите вашего врача и соблюдайте диету. Счастливого вам пути на родину и ещё раз не болейте.

– Спасибо за помощь, – улыбнулся Марко. – Это вам.

Марко протянул тёте Оле пятидесятидолларовую купюру.

– Вы что? С ума сошли? Уберите немедленно! – тетя Оля вытаращила глаза, и без того большие от природы.

– Ольга, не упрямьтесь. Это мой маленький подарок вам.

– Да, тётя Оля, возьмите, это от души, просто Марко хочет вас отблагодарить, – вмешалась я.

– Света, ну что за глупости? Я же вам не чужая. А вы мне. И потом, я же медик и давала клятву Гиппократу. Мой долг и обязанность – помочь человеку, когда он болен.

– Но всё же не упрямьтесь, я вас прошу. Купите Аллочке, дочке, что-нибудь красивое, вещичку, например, какую-нибудь, она же подросток уже как-никак.

– Да у неё полно всего, благо, нас Таня снабжает и не обижает ни в чём.

Сестра тёти Оли Таня была довольно-таки состоятельной женщиной благодаря замужеству – ее муж заправлял нефтяным бизнесом, и она всегда помогала своей сестре, ни в чём не отказывая ни ей, ни её дочке.

– Прошу Вас, тётя Оля, возьмите. А не то Марко обидится, – настаивала я, – он же ведь от чистого сердца хочет вас поблагодарить, поверьте.

– Ну, ладно, уговорила. Раз Марко может обидеться, тогда возьму, – улыбнулась тётя Оля своей лучезарной улыбкой, на ее губах была ярко-оранжевая помада, так красиво сочетавшейся с голубыми тенями на веках и глазами цвета неба.

Тетя Оля взяла купюру, открыла кошелёк из кожи под крокодила цвета бордо и вложила её в отделение. Затем, пожелав Марко удачи и выздоровления, распрощалась с нашим семейством и удалилась.

* * *

На следующий день рано утром я провожала Марко. За ним приехало такси, чтобы доставить его в соседний город, где его уже ожидала группа коллег-итальянцев.