среди моих подчинённых появилась первая парочка. Ну а что ещё сказать, когда те только поначалу пытались сопротивляться, а потом сами активно приняли участие в нашем междусобойчике, а затем в какой-то момент уже уделяли внимание друг-другу, во всю целовались, обжимались и обменивались недвусмысленными намёками во взгляде, после чего быстро оставили нас и явно ушли не блюсти долг охраны общественной безопасности…

Ну, а мы что? Мы ничего! Я выдал им немного выпивки с собой и наваренного заранее опохмела, А Юкари подогнала ребятам противозачаточного зелья. Можно сказать, что мы всем составом нашего клуба провожали ребят в путь и держали за них кулачки.

А вот Квил, словно предчувствуя неладное, побоялся подходить слишком близко к нашей аудитории и вовсе закрыл глаза на шум, идущий из временного помещения клуба журналистики.

Ага, там глава комитета общественной безопасности изволил «слегка пригульнуть»! Тут лучше не отвлекать его от такого важного и ответственного дела, ибо совсем недавно этот же глава – именуемый Цукуне Аоно, – конкретно так зашивался под горами бумаг, а также поминал всех причастных «добрыми словами» и грозился всех и каждого покарать раскалённой кочергой… короче, на данный момент глава Комитета общественной безопасности имеет полное право на отдых. Если Пит подумал примерно в таком ключе, тогда я буду полностью согласен с его выводами.

Естественно, наш «междусобойчик» не остался незамеченным и вскоре к нему присоединились знакомые лица, среди которых обнаружились соседки Куруму, мои парни из блока, парочка ребят из «охуелых ручек» и ещё некоторые относительно знакомые парни и девчонки…

…даже откуда-то нарисовался в зюзю пьяный Рок.

Ну а далее подтянулись дворфы и расчехлили новую партию продукции – выпивка потекла как из рога изобилия. Потом начались шутки, анекдоты, пьяные песнопения и танцы, различные игры…

А дальше уже мозг активно отказывался запоминать происходящее.

…

… …

… … …

И вот теперь я осознаю себя чем-то между шиншиллой и скисшим творожочком, то бишь человеком в крайне хреновом состоянии и с явным похмельем. Вот кое-как пришёл в себя, еле разлепил глаза и глядя на заплывший потолок ощущаю себя настолько дерьмово, будто совсем недавно я глушил не Башкирскую воду с другими качественными человеческими напитками, а яростно хлестал из ведра концентрат Чертокаменной, которую в пьяном угаре по приколу попытался зарядить божественной маной…

… ибо, судя по ощущениям, мне этой Адовой смесью вчера напичкали каждую клеточку с нейроном моего многострадального мозга. И походу заряжал я самогон исключительно маной Укура.

Пролежав ещё какое-то время, пытаясь прогрузить изнывающий от боли мозг, понял, что я каким-то странным образом зафиксирован на кровати. Нет, я не нахожусь в чьей-то пыточной или подвале поехавшей кукухой яндерки, так как обе мои руки и грудь сдавливает что-то тёплое, мягкое и приятное…

Осмотр территории показал, что нахожусь я… точнее, мы… в моей комнате в общаге. Только она почему-то в состоянии, будто случилась маленькая войнушка, а в довесок после неё прошёлся натуральный ураган. Вещи разбросаны то тут, то там, часть мебели изломана и больше не принадлежит восстановлению, а от женской одежды, походу, вовсе остались лишь одни тряпки…

Бляяяяя…

Хорошо ещё комп не зацепили… а самые нужные и хрупкие вещи у меня лежат в сумках с расширением. Повезло, до них не добрались…

Продолжив медленно оглядывать место дислокации, обнаружил под одним боком Куруму. Голую, уставшую, но жутко довольную. Сейчас она обвила мою руку, вжала её меж грудей и тихонько сопит с довольной мордашкой. Хорошо. Даже очень хорошо! Хоть я и ни черта не помню, но хотя бы знаю, что одно «Солнышко» рядом и смогло утихомирить меня и мою похоть.

Так, выходит с другого бока сейчас Кейто? Куда же без неё, если я начинаю что-то вытворять с Куруму и понимаю, что на ней дело не остановится.

Повернув кочан – а сейчас я больше никак не могу ощущать свою голову, кроме как кочан капусты – в другую сторону, обнаружил растёкшуюся в блаженной улыбке того, кто выиграл пару миллиардов «вечно-зелёных» в лотерею и слюнявящую моё плечо Рюко.

Неужели снова?!

Рюко что, одного раза оказалось мало?

Я думал, что после Микогабая эта дебоширка успокоится, но нет – она снова пришла и совратила меня!

Гадство! Вот теперь я жалею, что не могу вспомнить события вчерашнего вечера и ночи! При попытках вытащить хоть какие-то воспоминания, мозг жалобно заскрипел и выдал критическую ошибку. Будда, я упустил такой шикарный тройничок с суккубой и будущей элитной куртизанкой! Ну почему?!

А может быстренько прийти в себя, закинуться нужными зельями, поправить здоровье всем присутствующим, после чего расспросить их о том, что было вчера и как всё прошло, а затем уже провести следственный эксперимент и детально восстановить всё случившееся вместе с виновницами «преступления»? Ну а что – в принципе, могу себе позволить! Воспользуюсь-таки своими возможностями главы комитета и выпишу себе выходной… да и девчонкам тоже, если те вдруг включат пай-девочек, мол, мы боимся пропустить занятия, а то и вовсе заявят околесицу уровня «что ещё не вечер».

Как назло, Рюко открыла глаза и встретилась со мной взглядом, принявшись внимательно изучать меня в ответ. А я думал ещё немного полежать и обдумать сложившуюся ситуацию… что за непруха?!

- Рюко, прости, конечно, за албанский вопрос, но что ты тут делаешь? – голос у меня оказался до невозможного хриплым, поскольку во рту образовалась натуральная глиняная пустыня, где какие-то гомункулы-одесситы спиздили всю воду из оазисов и оставили лишь какие-то сухие ростки вместе с верблюжьим дерьмом.

- Лежу, – логично ответила девушка, не отрывая от меня глаз и слегка наморщив носик. – Лежу голая…

Она ненадолго прикрыла очи и прислушалась к ощущениям, после чего на её мордашке нарисовалась ехидная ухмылочка:

- …и, вроде, удовлетворённая.

Ухмылка на её личике перетекла в довольный оскал. Причём не просто довольный, так как подобная широкая-широкая лыба, от вида которой я начинаю осознавать, что либо эта дебоширка опять что-то учудила, либо я каким-то макаром сделал что-то такое, что сильно обрадовало девушку и она будет не прочь сделать мне приятно лишь при моём первом намёке – не предвещает ничего хорошего…

А ещё Рюко даже не подумала перестать нагло использовать моё плечо и руку в качестве подушки, а лишь сильнее прижалась к ней и остальному мне голым телом, давая сполна ощутить все прелести её изгибов и выпуклостей. И сейчас я хорошо осознал, насколько у неё стройное и слегка подкаченное тело.

- Кстати, дорогой, как