— Жизнь любого достойного воина и должна напоминать героическую былину, — решаю сам ответить на эту издевку. — Или ты не согласен, Денис?

— Романов, в отличие от Риты я не разрешал «тыкать» в меня, — хмурится он.

— В древности даже к царям общались на «ты», — парирую. — Чем ты лучше русских государей, Юсупов?

— Хотя бы тем, что я жив, а они нет, — язвит парень, нагнувшись вперед.

— Я бы не был так уверен, — широко усмехаюсь.

— Мальчики-мальчики, вы чего⁈ — спохватывается Рита, при этом берет меня за руку, что опять безумно бесит Юсупова. Чертовка играется с ним, а он и ведется, глупый ослик. — Прекратите ругаться. Мы пришли сюда веселиться. Вот я лично хочу танцевать, — и требовательно смотрит на меня.

— Отличная идея, — киваю и, вынув руку из пальцев Воскресенской, протягиваю ее князю в оранжевом платье. — Катя, не станцуешь со мной?

— Можно, — чуть розовеет она, сжимая мою ладонь через Риту, отчего та немного впадает в осадок. Лисичка осталось без завтрака.

Как раз начинается медляк. Я встаю, Катя проходит между столиком и Ритой, и мы отходим с брюнеткой на мини-танцпол. Далеко не убегаем, площадка расположена прямо тут, в центре зала, поэтому я отлично вижу надувшуюся симпатичную моську Риты. Но в одиночестве она сидит недолго, почти сразу ее зовет танцевать Юсупов, что, впрочем, не сильно прибавляет ей радости.

Я же, положив руку на талию Кати, вожу ее по танцполу в такт музыкальным обертонам.

— Тебе непривычно носить платье, — с усмешкой замечаю.

— С чего ты взял? — сразу рычит воительница, как загнанная в угол хищница.

Я смеюсь.

— Мне так показалось, — обвожу взглядом ее достоинства, выгодно подчеркнутые глубоким вырезом. — Но тебе не стоит волноваться. Твою изящность это нисколько не портит.

Она хмурится и отворачивает лицо, но шикарное тело воительницы, наоборот, подается ближе ко мне.

— Ты слишком откровенен, Романов. Это опасно.

— Я люблю опасность, — чуть подавшись, шепчу ей в ушко, от чего оно моментально краснеет. — Особенно красивую опасность.

— Боги, ты неисправим, — пищит она растерянно, посмотрев мне в глаза. — Откуда только ты такой взялся?

— Юсупов уже сказал — из былин, — снова смеюсь, и Катя фыркает, — Теперь мой вопрос. Почему ты надела непривычный наряд?

Она вспыхивает, как мак, отводит янтарные глаза и странным голосом произносит:

— Сам догадайся, раз такой умный.

После танца мы возвращаемся к диванчикам. По дороге я придерживаю Катю за локоть, пара Юсупов-Воскресенская садятся раньше. Рита вынужденно размещается у стены. Я же усаживаю к ней Катю, а сам падаю рядом с князем-защитницей. Такая рокировка тут же вызывает возмущение у Воскресенской:

— Кэт, Мишель — наш общий с тобой мальчик! А ты его себе присвоила! Нечестно!

— Но разве до танцев ты не сидела с ним также одна? — невозмутимо парирует Катя, и барышня вынуждена уступить.

Браво, воительница! Так ее! Смотрю, за время вашей дружбы ты научилась отвечать подруге.

Тем временем официант приносит мне стакан с питейным мёдом. Раздобыли-таки. Я пробую напиток. Уф, неплохо. Холодный, ядреный, на липовом сбраживали. Значит, Русь еще не совсем пропащая! Есть еще что спасать первому царю!

На мобильник приходит сообщение от Ады:

«Меня впустили. Я в общем зале. Убыхов нигде не видно».

Гхм, печаль. Неужели сегодня не день гульбы Заура?

Тут двери распахиваются настежь, и в зал с громким ржачем и гиканьем входит толпа горцев. На дорогих рубашках и клубных пиджаках вышиты золотом орлы и снежные пики. Горцы обнимают хихикающих девиц в открытых платьях и на шпильках.

Вся это толпа заваливается за свободный стол чуть дальше нашего. В зале становится заметно шумнее. И дело не в музыке.

Глава 10

Царь катает шары

Моей компании гости из ближайшего зарубежья совсем не по нраву. Особенно Воскресенской.

— Кто только впускает сюда этих варваров! — всплескивает руками Рита.

— Разве не ваш отец? — спрашиваю, и барышня удивленно на меня смотрит. — Я слышал, Совет имеет торговые отношения с убыхскими родами.

— Есть такое, — нехотя признает Андрей. Видимо, ему самому это не по нраву.

— Какая разница, кто с кем там торгует, — бурчит Рита. — Здесь проводит время высший свет города, а эти горцы совсем не умеют себя вести! Они же ржут как мулы!

— Раз Фиратам Совет дал такое право, мы ничего не можем с этим поделать, — замечает Юсупов. — Пока они не перейдут черты.

— Какой черты? Они уже насиловали девушек, — сухо чеканит Катя. — Да из этого клуба как раз уводили и насиловали.

— Разве есть доказательства? — спрашивает Андрей. — Бульварные новостные ленты не в счет. Желтые газеты пишут много вранья. Если им верить, то мой отец вообще по ночам убивает младенцев.

Отчасти это правда. Героиновой иглой Евгений Воскресенский погубил многих людей, в том числе и младенцев.

— Косвенных доказательств полно, — Катя хмурится. — Просто кто-то не хочет принимать их к сведению. Хотя бы нужно провести расследование, вы так не считаете?

— Зачем? То были всего лишь простолюдинки, — отмахивается Юсупов.

— А простолюдинки, по-твоему, не люди⁈ — вскидывается Катя. И ее яростный настрой мне сильно импонирует. — Разве так аристократы должны относиться к безродным⁈

Юсупов что-то ей отвечает в своей змеиной манере. Но я уже не слушаю — отправляю сообщение Аде:

«Фираты в вип-зале. Следи за выходом».

«Есть»

— Хватит про Фиратов! Мишель, теперь ты танцуешь со мной! — заявляет Рита, поднимаясь. Я лишь пожимаю плечами. Пока кавказцы не соберутся на выход, мне все равно нечего делать, кроме как попеременно обниматься с барышнями на танцполе.

Во время танца с Воскресенской замечаю, как пара убыхов жадно смотрят на соблазнительную фигуру моей напарницы. Среди этих двух узнаю Заура. Младшенький, любимый сын Даура, главы клана «орла». Еще безбородый, а уже насильник.

Почувствовав на себе непристойные взгляды, Рита прямо и смело смотрит в лица горцев, и они, узнав дочь грозного Воскресенского, спешат отвернуться и больше не пересекаться с ней взглядами.

Барышня фыркает и прижимается ко мне своей почти голой грудью.

— Мишель, как тебе с нами? Весело?

— Вполне, — усмехаюсь. — А тебе нравится злить Юсупова?

Она сначала теряется, а потом с улыбкой отвечает:

— Вполне, — и смеется. — Но на самом деле не очень. Дени всего лишь быстро вскипающий волчонок. Он предсказуем. Мне больше интересна твоя реакция.

— Я не волчонок, Рита, — со скукой отвечаю. — Без достойной награды я не вижу смысла тебя развлекать.

— А какую ты хочешь награду? — игриво сверкают ее глазки.

— Что может хотеть мужчина от женщины? — усмехаюсь, крепче сжав ее талию.

Девушка вздрагивает.

— Я не думаю, что…

— Послушание, — прерываю. — Можешь ты меня послушаться и помочь в делах с твоим отцом?

Я кружу ее, и она задумчиво смотрит мне в глаза, повиснув на моих руках.

— Тебе хочется получить прибыльный контракт с Советом? — предполагает она.

— Детали мы потом обговорим, — музыка заканчивается, и