правителю, не ведавшему справедливости оснований победителя» (выписка из Исократа у Аммиана, кн. XXX).

1390

[Приводится соответствующий греческий текст].

1391

Бембо (кн. IX).

1392

Король Теодорих у Кассиодора (кн. II, гл. 41) говорит: «Те из войн были удачны для меня, которые велись с умеренностью, ибо на самом деле побеждает неизменно тот, кто умеет во все вносить меру».

1393

Я не хотел бы возрождения этого обычая. Однако даже Иисус Навин повелел умертвить пленных царей (Иосиф Флавий, «Иудейские древности», кн. V, гл. 1). Дион Кассий о Соссии сообщает: «Он приказал сечь розгами Антигона, привязанного к кресту». При этом он предусмотрительно добавляет: «…чего ни один из царей не терпел от победителей римлян». То же событие излагается у Иосифа Флавия (кн. XV).

О Максимиане Геркулии Евтропий (кн. X) рассказывает: «Изрубив на куски франков и аллеманов и взяв в плен их королей, он заставил последних сражаться с дикими зверями на великолепных играх, устройство которых он подготовил» О повешении одного короля аллеманов на виселице см. у Аммиана (кн. XXVII). Теодорих, король вестготов, приказал убить Атинульфа, короля свевов в Испании, о чем упоминает Иорнанд в «Истории готов».

Эти примеры должны внушить царям умеренность, дабы они помнили, что и они, если Богу угодно, подчинены превратностям человеческой судьбы и что до смерти человека нельзя судить о его благополучии, по изречению Солона, о котором пришлось вспомнить в сходном бедственном положении Крезу.

1394

См. у Аппиана в «Войне с Митридатом» (в конце).

1395

Историки сообщают об этом событии различно. Многие передают, что он скончался близ Рима до дня триумфа. Полибий говорит, что он погиб во время триумфального шествия. Аппиан же пишет, что он умер от болезни, пока решалась его судьба.

1396

Жизнеописание Агиса.

1397

Плиний в «Естественной истории» (кн. VIII, гл. 16) пишет: «Когда лев свирепствует, сначала он кидается на мужей, а не женщин; на детей же он бросается, только если сильно голоден». Здесь можно привести стихи Горация («Оды», IV. VI) об Ахилле:

Бессловесных младенцев ахеян

Жег бы огнем, даже во чреве

Матери скрытых.

Схолиаст эти стихи комментирует так: «Заслуживает внимания, что поэт возмущен бесчеловечием Ахилла, который, если бы ему было дано Аполлоном остаться в живых, до того свирепствовал бы, что даже не пощадил бы детей, находящихся во чреве матерей».

Филон («Об установлении государя») говорит: «Необходимо отпускать девиц и женщин», и приводит основание: «Бесчеловечно обращаться с женщинами как с соучастницами мужей, ремесло которых – война». Он же («Об особых законах», кн. II) заявляет: «Можно найти тысячу благовидных предлогов для раздоров и вражды среди мужей разумного возраста. Против же детей, только что родившихся на свет и вступивших в человеческую жизнь, даже клевета не может измыслить ничего предосудительного, так как они, без сомнения, невинны».

Иосиф Флавий («Иудейские древности», кн. IX) о Манаэме пишет: «Не пощадив даже детей, он не воздержался от крайних проявлений жестокости и зверства. Поступки, непростительные даже по отношению к чужестранцам, он совершал против своих соотечественников». Тот же Иосиф Флавий повествует, как Иуда Маккавей после взятия городов Босры и Эфрона предал избиению «все мужское население, пригодное для военной службы». И в другом месте наказание, наложенное на детей и женщин Александром, прозванным Фракийцем, Флавий называет «бесчеловечной карой».

Агафий (кн. III) замечает: «Ведь не считалось справедливым так свирепствовать и безумствовать против новорожденных младенцев, не повинных в родительских злодеяниях; оттого это их преступление не осталось безнаказанным». Никита Хониат – или продолжатель его истории до времен короля Генриха, – сообщая о скифах, взявших в плен Атиру, пишет: «Даже грудные младенцы не избегли гибели; они были скошены, как трава, или увяли, как цветы, вследствие деяний людей, недоступных милосердию и не видящих нарушения естественного порядка и священного человеческого права в том, что гнев простирается далее победы и одоления врагов». Добавь то, что имеется у Беды (кн. II, гл. 20) о жестокости Карэволлы, и отличный закон швейцарцев у Симлера, а также милосердные повеления королевы Елизаветы у Камдена (под годом 1596).

1398

Оттого Тукка и Вар считали заслуживающими устранения из второй книги «Энеиды» стихи, где Эней размышляет о том, следует ли умертвить Елену.

1399

Гиркан при осаде Иерусалима, по словам евреев, послал жертвы в храм. Так, и готы заслужили одобрение Прокопия («Готский поход», кн. II) за то, что они пощадили священнослужителей церквей Петра и Павла за стенами Рима. См. добавление Карла Великого к «Баварскому закону», а также «Законы лангобардов» (кн. I, разд. XI, 14).

1400

Сервий («На «Энеиду», VII): «Ибо он был огражден от опасностей войны если не возрастом, то, по крайней мере, уважением, которым пользовались священнослужители».

1401

Также Полибий («История», кн. IV) и Днодор Сицилийский («Пейрезианские извлечения»). Равным образом и те, кто отправлялся состязаться на Олимпийские, Пифийские, Немейские и Истмийские игры, пользовались во время войны покровительством и защитой. Об этом сообщает Фукидид (кн. V и VIII), а также Плутарх (жизнеописание Арата).

1402

Плутарх в жизнеописании Марцелла отмечает: «Эпаминонд и Пелопид не умерщвляли никого после одержанной победы и не обращали городские общины в рабство, и надо полагать, что если бы эти люди присутствовали, то фивяне не сделали бы того орхоменянам, что они сделали». Тому же примеру последовал Марцелл после взятия Сиракуз, как там же сообщает Плутарх. См. у Плутарха жизнеописание Катона Утического.

«Когда персидским царем Кабадом был взят город Амида и произошло великое избиение, старец-жрец сказал, что умерщвлять пленных недостойно царя». Об этом повествует Прокопий в «Персидском походе» (кн. I). В том же произведении (кн. II) он говорит: «Свирепствовать над пленными противно благочестию». У него приведена отличная речь Велисария к войнам после взятия Неаполя («Готский поход», кн. I).

Император Алексий у Анны Комнины, когда ему был дан совет умертвить пленных скифов, возражал: «Хотя и скифы, – все же люди; хотя и враги, – все же достойны милосердия». Григора (кн. VI) пишет: «Все происшедшее в сражениях и во время ведения войны, что бы ни было совершено, требует прощения совершившему, потому что в такое время никто не владеет собой, не руководствуется рассудком, господствующим над поступками. А когда минует острая опасность и свободный ум вновь получит возможность все рассматривать и обсуждать спокойно, приобретет власть руководить действиями руки, тогда всякий неподобающий проступок