— Стрельбой, — восторженно произнесла Лена. — Она ведь с Аскольдом в каком-то тире познакомилась. Аскольд, когда приехал к нашим родителям знакомиться, прямо так и сказал, что случайно заглянул в тир и был сражён наповал профессиональной стрельбой моей сестры. Конечно, стрельба — не самое лучшее занятие для девушки, но Рита стреляла настолько точно, что даже родители смирились с её увлечением. Рита всегда была живой, энергичной девушкой. Авантюристкой по характеру. Она признавалась мне, что в жизни ей всегда не хватало захватывающих зрелищ и адреналина. Любила ездить на стрельбища. Стреляла из пистолетов, гладкоствольных ружей, карабинов. Среди точно таких же увлечённых стрельбой людей она считалась очень перспективным стрелком. Вот такой жизнерадостной, можно даже сказать, боевой девушкой Аскольд её встретил.

— А что потом?

Я посмотрела на Лену, вытирающую носовым платком слёзы, и почувствовала, как заныло сердце.

— Потом была свадьба. После неё свадебное путешествие во Францию. А потом мою сестрёнку как подменили. Они уехали из городской квартиры и где-то за городом арендовали частный дом. Рита очень сильно изменилась. Из жизнерадостного человека превратилась в замкнутую, несчастную и безразличную ко всему девушку. Она перестала к нам приезжать и звонить. На все наши звонки говорила, что плохо себя чувствует. Бросила институт. У родителей был шок. Сказала, образование ей ни к чему. Как-то раз я приехала к ней, когда Аскольда не было дома. Она была бледная, с черными кругами под глазами. Говорила со мной очень сухо и всем своим видом показывала, что мне не рада. Он её посадил на наркотики.

— С чего ты взяла?

— Она какие-то таблетки постоянно пила. И чем дальше, тем больше. Она без них уже не могла. Я спросила, что это за таблетки, так она даже названия не знала. Сказала, просто успокоительные. Ей их Аскольд выдавал. Я хотела таблетку на экспертизу взять, но Рита не разрешила. А я же видела, что от этих таблеток она становится сама не своя. Тогда я решила с Аскольдом поговорить, но он сказал, чтобы я не лезла в их семью и что у них всё хорошо. Как же у них может быть всё хорошо, если я чувствую, как сестру теряю?! А потом она вообще прекратила с нами общение. Когда я к ней в последний раз приехала, она меня даже в дом не пустила. Через забор сказала, что у неё всё хорошо и она никого не хочет видеть. Я спросила о таблетках. Рита заявила, что это её личное дело. Я сразу поняла, она их пьёт.

— А на стрельбища-то она ездила?

— Не знаю. У меня создалось впечатление, что он её вообще никуда не выпускал. Она интерес к жизни совсем потеряла. Никогда себе не прощу, что Рита за тем забором медленно умирала, а я ничем не могла ей помочь. За несколько часов до смерти она мне сама позвонила. Я когда её номер на своём мобильном увидела — не поверила. Не могла прийти в себя. Чтобы Рита сама позвонила…

— И что же она сказала?

— Плакала в трубку. Говорила, не хочет жить, что Аскольд — чудовище и что она больше так не может. Ещё она сказала то, что точно знает: у Аскольда до неё была жена. Они прожили ровно полгода, и та покончила жизнь самоубийством. Перерезала вены в ванной. Рита нашла какие-то фотографии и документы. Аскольд наличие первой жены отрицает, но Рита уверена, что она была. Когда Аскольд узнал, что Рита нашла фотографии и документы, он всё сжёг и её очень сильно избил. А ещё Рита говорила, что больше не может без таблеток. Если их не употребляет, у неё начинает болеть всё тело, случаются судороги. Что она уже пьёт эти таблетки горстями, потому что срок их действия становится всё меньше и меньше. Рита говорила, что Аскольд любит над ней издеваться и порой не дает таблетки. Чтобы она их получила, он заставляет её вставать на колени, лаять, изображать собаку, лизать Аскольду ботинки. Одним словом, он сделал всё возможное, чтобы с каждым днём Рита деградировала всё больше и больше. — Слёзы душили Лену настолько, что она некоторое время не могла говорить. — А ещё Рита мне хотела сказать что-то важное. Но не успела.

— Жаль.

— Теперь уже не узнаю. Рита хотела мне в чём-то признаться. Она сказала, нельзя по телефону. Она боялась, что если мне это расскажет, то я начну её ненавидеть и не буду считать своей сестрой. Я пыталась её успокоить и говорила, что приму любую правду, что она навсегда будет для меня горячо любимой сестрой. Единственное, что успела Рита сказать, что она ЭТОГО не хотела. Что её заставил Аскольд.

— Что заставил?

— Не знаю. Я тут же села в машину и рванула к сестре. Когда приехала, она уже была мертва.

— Как?

— Экспертиза установила, что Рита выстрелила себе в голову. Но я уверена, её убил Аскольд.

— Хочешь сказать, подкупил экспертизу?

— Не знаю. Делали повторную экспертизу. Самоубийство. Аскольд невиновен. Понимаешь, этот гад знал о звонке Риты мне. Он знал, что я к ней еду. Даже если Рита выстрелила в себя сама, я уверена, что он заставил её это сделать. Он подвёл её к этому.

— А что за таблетки он ей давал?

— Мы хотели посадить его хоть не за убийство, так за таблетки. Но и это не вышло. Аскольд очень хитрый. Он продумал каждый свой шаг. Это очень серьёзный психотропный препарат. Его выписывал психиатр. Рита состояла на учёте в психдиспансере. И это моя сестра?! Я точно знаю, что он подкупил врача, и её поставили на учёт. Он заранее подстраховался. Естественно, если Рита стояла на учёте в дурдоме, никто и не удивился, что она покончила с собой. Она же сумасшедшая. Он знал, что доведёт её до суицида. Доказать, что Аскольд был женат ещё и до Риты, мы тоже не смогли, и что та жена тоже закончила жизнь суицидом — бездоказательно. Никаких документов мы не нашли.

— А потом?

— А потом всё, как я уже говорила. Так как дом он снимал, то сразу уехал. Квартиру продал и потерялся из поля зрения. И вот спустя столько лет я вижу его с тобой в своём кафе. Я так никогда и не узнаю, что хотела сказать мне сестра.

Уж я-то знала, что хотела сообщить Рита, но сказать этого не могла.

Лена достала из сумочки фотографию сестры. На меня смотрела симпатичная девушка, она держала в руках винтовку и загадочно улыбалась.

— Это она на стрельбище ещё до знакомства с Аскольдом. Цветёт и пахнет.

— А Аскольд чем занимался? Где работал?

— Рита и сама толком не знала. То в одной фирме, то в другой. Он её особо в свои дела не посвящал. Но деньги у него всегда водились. В этом я даже не сомневаюсь. И ещё…

— Говори!

— После того, как Риту в морг отвезли, патологоанатом сказал, что она беременная была. Почти три месяца. На таком сроке женщина не может не знать о своей беременности. Значит, Рита знала…

— Действительно трагедия, — только и смогла сказать я. — Прими мои соболезнования.

Лена посмотрела на часы и убрала фотографию в сумочку.

— Мне пора. Я на полчаса отпросилась, а мы с тобой уже час сидим.

— Давай обменяемся номерами телефонов, — предложила я. — Мало ли…