– Конечно, – всё ещё потрясённо киваю.

Ощущаю себя первокурсником на летучке. Хотя откуда мне знать, что они там чувствуют, я никогда не был студентом. Зато с завтрашнего дня стану руководителем проекта в «Пак-мать его-Индастриал»! Не штатным программистом, РУКОВОДИТЕЛЕМ! Когда это на меня свалилось благословение небожителей?

– На этом всё. Если у вас нет вопросов, предлагаю считать встречу закрытой, – церемонно поклонился секретарь Чон.

– Да, разумеется, благодарю, – подрываюсь на ноги, кланяюсь в ответ, стараюсь выглядеть достойно, но от восторга хочется пробить лбом стол. – Значит, до завтра?..

Отодвигаю стул, одёргиваю пиджак, снова кланяюсь и шагаю было в сторону выхода, но мужчина меня тормозит.

– Господин Ли, а подпись?

– Подпись? – туплю, бросаю взгляд на бумаги и выдаю широкое, но беззвучное, – а-а-а, подпись. Точно!

Возвращаюсь к контракту, оставляю автограф Ли Со Джина, которым, во время долгих тренировок исписал не один десяток страниц, и, изо всех сил сдерживая идиотскую улыбку, покидаю аудиторию.

Лишь на улице позволяю себе сбавить обороты. Остановиться. Отдышаться. Поверить не могу, что всё обернулось подобным образом!

Приторный вкус триумфа начинает приятно пощипывать язык. В ладони горят ключ-карта от новенькой квартиры и автомобильный брелок.

– Чёрт! Тачка! Нужно было спуститься на парковку…

Оборачиваюсь, сквозь стеклянные двери вижу ту самую секретаршу, спасшую меня пару дней назад. Улыбается почуявшей кровь гиеной, машет рукой. Зовёт вернуться? А нет, заберу-ка я машину завтра…

Отвешиваю прощальный поклон и стремительно спускаюсь по ступенькам. Она, конечно, секси, но я больше не кандидат на должность какого-то там программиста, я руководитель проекта. Короче, об интрижке с красоткой придётся забыть, а то вылечу из компании быстрее, чем она расстегнёт блузку.

Дохожу до скамеек, где в прошлый раз поймал Соколову. Чувствую, рубашка под пиджаком прилипла к спине. Жарко! Перенервничал. Решаю немного остыть. Снимаю ненавистную вещь. Бросаю её на скамью. Делаю глубокий вдох. Прикрываю глаза. Медленно выдыхаю… Успокаиваюсь… И тут в кармане начинает вибрировать телефон, да так неожиданно, что я вздрагиваю испуганным зайцем.

– Чэнг-чангcontentnotes0.html#note_27!

Дёргаю плечом, лезу в карман брюк, достаю мобильный – номер незнакомый. Может, кто-то из «Пак-Индастриал»? Я что-то забыл или они передумали?!

Смахиваю чёлку со лба, а вместе с ней и дурные мысли. Нажимаю на зелёную трубку, уверенно отвечаю:

– Ёбосеёcontentnotes0.html#note_28.

На том конце раздаётся почти скулящий стон, затем быстрая женская речь, но слышно плохо, к тому же на заднем фоне грохочет музыка.

– Нугусэёcontentnotes0.html#note_29? – прижимаю мобильный к уху, словно это спасёт ситуацию и сам неосознанно начинаю кричать. – Чом то кхыгэ мальссым(х)э чущигэсоёcontentnotes0.html#note_30?

– Это Мэри, которая Маша, которая русская. – Замираю на месте от удивления.

Молчу. Не знаю, что сказать. Мне нужно переварить, а главное понять, от чего язык вдруг начал неметь.

Спустя некоторое время вытягиваю на выдохе:

– Аньёнcontentnotes0.html#note_31, – перехожу на английский, – то есть здравствуй.

Соколова, по своему обыкновению, тут же превращается в радио, хотя на сей раз её тарахтение какое-то ватное.

Сейчас объясню. Если разрезать дыню, у неё внутри обнаружится два слоя, оба сладкие и съедобные, но один – твёрдый, сочный, а второй – рыхлый, с косточками (запинками). Так вот, сейчас Маша – второй слой дыни.

– Сегодня говорила с твоей любимицей. Ну, той, с ресепшена, ты помнишь, – продолжает она, пока я мысленно выковыриваю «косточки» из сладкой мякоти.

Лучше думать о еде, чем о том, какие красивые глаза у этой взбалмошной русской.

– Точнее, как говорила, просила у нее твой номер, но эта женщина отказалась давать его просто так. Поэтому мне пришлось пообещать, что ты пойдёшь с ней на свидание.

ЧЕГО? Походу Мэри, тьфу, Мария, при наезде скутера таки приложилась головой об асфальт.

– И не пойми неправильно, мне самой не особо-то хочется, чтобы ты с ней куда-то шёл, но иначе она не соглашалась, а я уже пообещала…

Русская замолкает. НАКОНЕЦ-ТО! Я же досадливо кривлю губы. Эта девушка уже во второй раз вынуждает меня чувствовать себя идиотом.

– А ты у себя в России, до того, как стать программистом, случайно не сутенёром работала?

Маша молчит, я недовольно хмыкаю.

– Короче, раз пообещала свидание, можешь смело идти на него сама, потому что я пас. Вешаю трубку.

– Блин, Со Джин, – начинает жалобно причитать моя уже почти километровая «заноза в известном месте». – Не обижайся! Знаю, ситуация некрасивая, но что мне ещё оставалось? Она не хотела отдавать номер, ты его не оставил, а я хотела тебе позвонить…

«Интересно зачем, если в твоей постели белобрысая чайка?» – хочу ответить, но куда уж мне: когда русская вещает даже «предлог» вставить невозможно!

Усмехаюсь данной мысли (потому что, кажется, начинаю привыкать), слушая крайне «увлекательный» рассказ о коллегах, решивших устроить приветственный ужин. Ничего удивительного – мы, корейцы, сплочённая и гостеприимная нация! И всё же на душе становится неспокойно. К горлу подкатывает тревога, должно быть, вызванная именем, которое мельком проскакивает в потоке слов – Люк. Этот мудак не понравился мне с первого взгляда. Мерзкий тип и крайне падкий на женщин. Хватило секунды, чтобы понять – Маша для него очередной вызов.

– Не хочешь к нам присоединиться? – заканчивает свою тираду Соколова.

Отвечаю, не задумываясь. Разумеется, отказом.

– Нет. Я занят. У меня нет времени ходить по таким заведениям. – Что, к слову, чистая правда.

Завтра первый рабочий день, к тому же ужин с председателем Паком, стоит сконцентрироваться на важном. Я так долго ждал, когда смогу посмотреть в глаза убийце своих родителей, и вот знаменательный день не за горами.

Скулы неприятно сводит. Пробегаюсь языком по верхнему ряду зубов, чтобы хоть как-то расслабить челюсть. Вдруг слышу на заднем фоне родную речь. Люк, это точно Люк! Говорит невнятно. Пьян. Но не это заставляет меня сжимать мобильный до хруста, а слова ублюдка, которые тот бормочет на корейском:

– Ох, Мэри-Мэри, сегодня я буду твоим ковбоем, а ты моей непокорной кобылкой. Тупая американская курица, надо накачать тебя шампанским под завязку, чтобы слишком не брыкалась. Хотя… я люблю непокорных тёлок.

– Мэри, нет, Маша, послушай меня, – рычу в трубку, но девушка не отвечает, потому что пытается отвязаться от навязчивого придурка.

– Люк, отстань, я разговариваю! – слышу её возглас.