— Я имею право жениться.

— Но это вовсе не обязательно!

— Я сделал что сделал, — строго сказал Эмран. Глава семьи не обязан извиняться и оправдываться. — Раз уж ты узнала, пусть так и будет. Да, у меня теперь вторая жена. Есть какие-то возражения?

В трубке слышны были лишь всхлипы. Эмран постарался взять себя в руки. Лучше бы он в этот момент был рядом. Он смог бы обнять Альбике, дать понять, что на самом деле для нее ничего не изменится.

— Бика, — уже более ласково проговорил Сайларов, — успокойся, пожалуйста. Давай это обсудим, когда я вернусь?

— Что обсудим?! Что обсудим?! — крикнула Альбике. — Ты меня разлюбил, женился на другой, просто чтобы не бросать меня на старости лет? Так что ли?! А знаешь что? Не нужна мне твоя жалость!

— Не говори бред. Я не разлюбил тебя. Ты нужна мне!

— Выбирай, Эмран! — звенящие нотки в ее голосе достигли крещендо. — Если ты меня еще любишь и имеешь хоть каплю уважения, выбирай! Или я и наша семья, дети. Или она. Я больше не хочу тебя ни с кем делить!

— Я должен выбирать? — переспросил Сайларов, не веря своим ушам. Альбике удивляла его все больше. Теперь она уже ставит ультиматумы. От напряжения он даже встал со скамейки. Угрозы жены были смехотворны. Что она сделает, если не получит желаемый ответ?

— Я не собираюсь никого выбирать, — сказал Эмран. — Зара — моя жена, такая же, как и ты. Нравится тебе это или нет. Бика, не нагнетай обстановку! Просто смирись с этим.

Снова тишина и потом тихое:

— Не могу… Не могу, Эмран. Ты разрываешь мне сердце. Если она тебе так дорога, прошу… Отпусти меня.

— Что?

— Я уйду. Не буду вам мешать.

— И куда ты пойдешь? — спросил Сайларов, еле подавив раздражение. Уйти она собралась. Женщина, которая ни дня в жизни не работала и не имеет образования, чтобы заниматься чем-то более серьезным, чем мытье полов? Которая привыкла жить на всем готовом, причем приготовленном за немалые деньги? Которая не знает, что ее пластиковая карта имеет лимит? У которой есть муж, есть дети и дом, тогда как у других нет ничего и они обречены встретить смерть в одиночестве? Которая, в конце концов — Эмран это знал без всяких проверок — любит его, несмотря ни на что? Как легко бросается Альбике такими громкими словами, явно не взвесив свое решение.

— Не знаю…

— Поговорим, когда определишься, — спокойно сказал Эмран, показывая, что не считает угрозу Альбике серьезной. — Я вернусь через четыре дня, и мы спокойно все обсудим, хорошо?

— Не могу… — Альбике снова плакала.

— Можешь, — Эмран был не менее настойчив. — Мне жаль, что ты узнала об этом, пока меня нет рядом. Альбике, поверь, ты мне все также дорога, и я не хочу тебя терять. Сейчас ты злишься, я понимаю. Но не принимай поспешных решений, о которых потом можешь пожалеть. Не забывай, что я — твой муж, и я тебя не отпускаю и не собираюсь давать тебе развод. Ты меня поняла?

— Эмран, — сквозь слезы сказала Альбике, — все уже не будет как прежде.

— Это зависит от тебя, Бика. Все. Поговорим, когда я вернусь. И даже думать не смей о том, чтобы уйти.

— Ну? Что он сказал??? — спросила нетерпеливая Сати, едва мать отложила телефон.

Они вчетвером стояли в спальне Альбике, сестры прямо у ее кровати, из которой она почти не вылезала после вчерашней поездки в московскую квартиру, братья — поодаль, почти в дверях. Их сборище напоминало Мике тайную коалицию, строившую план по нанесению очередного удара по противнику. Их было четверо, а тех — двое. Даже один, потому что наверняка вторая жена не имела права голоса и вряд ли могла вносить какие-то предложения. Отец знал Мику, но и сын кое-в-чем хорошо изучил отца — тот никогда бы не стал жениться на женщине, которая может попытаться им манипулировать.

— Он вернется через четыре дня, — сказала Альбике и в который раз протянула руку к салфеткам. — Сказал, тогда все обсудим…

Мика подумал, что единственным плюсом всей этой ситуации стал несомненный рост производства на салфетных фабриках страны.

— Мама, тебе надо было говорить с ним более решительно, — заявила Лаура. — Ты все время мямлишь, поэтому он вообще тебя в серьез не воспринимает!

— Вот именно! — поддакнула Сати. — Будь тверже!

Альбике виновато посмотрела на своих детей:

— Ну как я могу… Он все-таки мой муж.

— Надо настроить себя! Так он не собирается разбегаться с той женой?

Мать покачала головой и прижала салфетку к глазам. Надим толкнул Мику в бок и прошептал на ухо:

— Видишь? Я же говорил тебе. Отца не перегнешь.

— Есть и другие способы, — также тихо ответил Мика.

— Мам… — снова подала голос Сати, — а если он с ней не разведется… Ты… Ты же нас не бросишь?

— Я не знаю, как жить с ним после этого, — вздохнула Альбике. — Это так больно. Я ведь люблю его. Знаю, вы думаете, что я дура, но ничего не могу поделать. Двадцать лет прожить вместе с человеком — так просто это из жизни не вычеркнешь… Но знать, что он постоянно ходит к ней… Не так, что случайно, а постоянно…

— Пошли выйдем, — Надим потянул Мику за рукав. Начались женские обсуждения, которые братья слушать не хотели.

Они оба спустились в гостиную. Надим углубился в свой телефон, а Мика снова взял в руки злосчастный номер газеты. Он пытался продумать очередной план по разделению отца с его новой женой, только не такой тупой, как предыдущий. Только ради мамы. Раз ей так нужен Эмран, надо приложить усилия, чтобы слить вторую.

— Я поражаюсь, как ты можешь сохранять спокойствие, — сказал он, услышав, что Надим играет в какую-то игру.

— А что метаться? — пожал плечами старший брат. — В нашей семье уже есть один умный и прыткий. Только пока ты своей поспешностью ничего не добился.

— А ты предлагаешь сидеть сложа руки?!

Надим отложил телефон и развалился в кресле, закинув ноги на журнальный столик. Он выглядел абсолютно умиротворенным.

— Ты думаешь, мне плевать на маму? — спросил он. — Ты ошибаешься. Просто мое понятие того, что для нее лучше, отличается от твоего. По идее это я должен возмущаться и рвать задницу, чтобы ему насолить — ведь не тебе, например, он запретил жениться. Но я держу себя в руках. Знаешь почему? Потому что все можно переждать и решить без конфликтов. Он запретил мне жениться на Ирэн, потому что я хоть и работаю, но пока все же зависим от него в некоторой степени…

— Да, если учесть, что ты работаешь в его компании, — вставил Мика.

— Вот именно. Поэтому я просто поднаберусь опыта, подкоплю денег и свалю оттуда. И отсюда. Вот и все. Захочет — примет мой выбор. Нет — и не надо, я сам отвечаю за свою жизнь.

— И ты предлагаешь маме тоже так выжидать?

— Знаешь, если уж отец женился второй раз, то она его зацепила и так просто он ее не оставит. Но он немолод и, между нами, он по сути старый брюзга, а девушка молода и красива. Я считаю, она проколется, и он ее вышвырнет. Или она сама от него сбежит.