отношения. Я чувствовала облегчение, когда он снова запивал.

В последний раз, когда я звонила домой, около четырех лет назад, на звонок ответил отец. Он кричал и говорил невнятно, пока мама в панике не отобрала у него трубку:

– Алло? О, Боже, Элизабет, это всего лишь ты. Нет, нет, с твоим отцом все в порядке. Тяжелый день на работе.

Отец потерял магазинчик рыбы с чипсами из-за долгов больше десяти лет назад. И я была уверена, что работы у него не было.

Я решилась говорить прямо:

– Папа не работает. Он получает пособие по болезни.

– Что ты несешь, Элизабет, – закричала она, – как ты смеешь…

Я положила трубку и больше не звонила.

– Все мосты сожжены, – спокойно сказала я Хизер, чувствуя, как обрываются последние нити моей связи с близкими людьми.

– Нет, нет, – пролепетала я, легко вживаясь в роль матери. – У Билла кишечная инфекция. Поверь мне, я только что дезинфицировала туалет.

Ирен не отрывает глаз от двух почти одинаковых образцов ткани голубовато-серого цвета, которые она держит в руках.

– Хорошо, – отвечает она, и я вижу, что она знает, что я лгу. – Тогда нужно принять меры, чтобы никто в коттедже от него не заразился. Приготовить для вас несколько комнат в пристройке?

– Нет, в этом нет необходимости, – возражаю я. – Уверена, что он просто что-то не то съел.

– Лучше пусть будет желудочный грипп – вдруг слухи распространятся. Пищевое отравление плохо звучит в ресторанном бизнесе. – Ирен смотрит на меня и мягко улыбается с благодарностью, но мне вдруг становится не по себе от этой игры.

– Кто будет работать в баре? – спрашиваю я более резко.

– Я привлеку Бретта. Он справится. – Она смотрит на меня, сморщив безупречно нарисованные карандашом брови. – А ты справишься без него? Может быть, воспользоваться этой возможностью, чтобы провести инвентаризацию?

Я сглатываю нарастающее чувство вины, вспоминая, как она обсуждала свое беспокойство с Биллом, который должен был присматривать за мной, чтобы я не совершала больше досадных ошибок. Я инстинктивно поднимаю руку к шишке возле глаза, которая уже более или менее прошла.

– Все будет в порядке, – быстро заверяю я. – Слушай, я знаю, что начала не очень. Мне очень жаль. Просто из-за переезда…

Она машет рукой и слегка краснеет:

– Конечно, конечно.

– Я обещаю сделать все возможное, Ирен, – твердо произношу я. – Перезапуск ресторана будет невероятным, обещаю.

Она отвечает мне полуулыбкой, но глаза у нее грустные:

– Ответственность не только на тебе, дорогая.

Я киваю и чувствую новый прилив решимости стать лучшей версией себя:

– Мы, кажется, придумали тему для вечеринки Винного общества.

Ирен наклеивает огромную улыбку:

– О, потрясающе, дорогая. Что у тебя за идея?

– Ладно, только мне нужна твоя поддержка. Мы с Джеймсом говорили об этом сегодня утром, и он согласен.

– Он согласен?

– Да, мы подумали, что можем устроить британское винное мероприятие. Ленты, трайфл на десерт, выпендрежные яйца по-шотландски и все такое.

– По-моему, звучит довольно по-английски.

– Ну, мы могли бы найти и шотландские вина.

Ирен хмурится:

– Ты же знаешь, что первое шотландское вино оказалось катастрофически плохим. Неужели новость «Файф не станет следующей долиной Луары» не дошла до юга?.

– Эммм…

– А теперь еще одна попытка, на этот раз от Шато Гленков. Ты же видела владельца на премии? Он расхаживал в своем килте, как лорд без замка. Позор для всей винной индустрии. Людям следует выбрать что-то одно, что они умеют делать блестяще, и этим и заниматься. И если ты шотландец, это значит не выращивать чертов виноград.

– Извини, Ирен, я не подумала, – начинаю я, но она не может остановиться.

– Я не против проведения английской винной вечеринки. Я уверена, что Общество с наслаждением разберет по косточкам все его недостатки. Только не называйте ее «британской». Я поговорю с Расселом и дам ему знать.

Я бросаю взгляд на большую открытую кухню и смотрю, как Джеймс расставляет что-то вдоль барной стойки, или «прохода», как это, оказывается, называется. Я чувствую, как кровь приливает к лицу, когда вспоминаю нашу предстоящую поездку на рыбалку (почти свидание).

Джеймс оборачивается на меня, как будто почувствовав, что я на него смотрю, и улыбается, и на мгновение мы улыбаемся друг другу, как подростки. Я временно забываю, что его мама меня отчитывает. Моя влюбленность растет и необъяснимо осложняется тем фактом, что Джеймс, кажется, тоже заинтересован во мне.

– Ну что ж, пора готовиться к обслуживанию. – Ирен выглядит так, будто притворяется, что не одобряет.

«А может, она и правда не одобряет», – думаю я, вспоминая ее слова, сказанные Биллу в тот вечер.

Я ускользаю, чтобы догнать Рокси, которая читает меню, расставляя несколько бутылок шампанского в винтажном ящике для льда на краю барной стойки.

– Хизер, – с тревогой спрашивает она, кивая на свежие распечатки на стойке. – Вы довольны подборкой вин? Я немного ее подправила, чтобы освежить.

– По-моему, все идеально, – отвечаю я, хотя времени посмотреть у меня не было. – Нам повезло, что на ужин то же меню, так что мы можем заняться подготовкой к перезапуску.

– Я вижу, с вами действительно произошел несчастный случай… – говорит она, и на ее красивом лице появляется беспокойство.

– Издержки профессии, – отмахиваюсь я, – не в первый раз.

Она смеется. Я оглядываю барную зону. Маленькие временные столики сервированы более скромно, чем столы в основном ресторане.

– Шесть броней на сегодня. Две на обед и четыре на ужин, – сообщает Рокси, следя за моим взглядом.

Отлично, этого достаточно, чтобы узнать больше об обслуживании, не перегружая себя информацией. И надеюсь, после обеда я успею уйти домой, чтобы продолжить изучение вин.

– И Билл сказал мне вчера, что нам нужно провести инвентаризацию. Могу я помочь? – говорит она. – Если вам нужна помощь, я имею в виду.

– Черт! Да, – отвечаю я. Проклятая инвентаризация. Она неумолима.

– Там, где я работала раньше, у нас был небольшой погреб, около тридцати пяти вин, но я все подсчитывала и делала заказы. Ну, и здесь помогала. Но тогда было не так много вин.

– Не так, – соглашаюсь я. – Время пришло – можешь сделать для меня кое-что еще? Ты могла бы исполнить роль сомелье за обедом? Я хочу понаблюдать и сделать кое-какие заметки.

– Конечно, – она чуть краснеет, – но я уверена, что вы…

– Везде все делают по-разному. Кроме того, никогда не поздно научиться чему-то новому, верно? Я хочу посмотреть, как ты проводишь полное обслуживание.

– Я все сделаю, Хизер.

– Только давай не будем это афишировать, – добавляю я. – Ирен очень волнуется, и я не хочу, чтобы она переживала, что я не справляюсь или что-то в этом