Добротный секс все исправит. Майкл был в этом уверен.

Отказ Мэгги болезненно уязвил его, но он не стал настаивать на своем. Глубокое разочарование оттого, что она неспособна быть с ним искренней, лишь вернее доказывало, что они не созданы друг для друга. Майкл считал искренность одним из важнейших условий в отношениях с женщиной, но какие бы тайны ни хранила Мэгги, он мог побиться об заклад, что она этих тайн никогда не откроет. Ни ему, ни кому-то другому.

И все-таки Мэгги опять удивила его. На свой лад, черт бы ее побрал.

Ей хватило нахальства пожать плечами и глянуть на Майкла свысока, словно на ней были королевская мантия и корона.

— Я согласна с твоим предложением насчет секса… но поскольку сейчас ты даже слова сказать не можешь, я, пожалуй, оденусь, и мы вернемся к этой теме позже. Когда ты будешь более… — взгляд ее скользнул по откровенно натянувшимся между ног джинсам, и она со смешком заключила: — Дееспособен.

С этими словами Мэгги направилась к двери.

В два шага Майкл нагнал ее. Повернул ручку, запирая дверь. И рывком развернул Мэгги к себе.

Глаза ее расширились. Рассчитанным движением Майкл толкнул ее к двери. Ухватил за подбородок. И уверенно раздвинул коленом ее бедра. Мэгги затаила дыхание, когда он приблизил губы к ее губам.

— Я готов, cara, — прошептал он. — А ты?

Не дожидаясь ответа, Майкл накрыл поцелуем ее рот.

Ему нравилось соблазнять. Нравилось, как его язык медленно проскальзывает между губами женщины, как у той перехватывает дыхание, нравилось ощущать, как неуклонно нарастает желание, с каждым шажком приближаясь к восхитительному финалу. Майкл считал себя мастером в искусстве медленных ласк, но сейчас, едва его язык раздвинул губы Мэгги, он тотчас потерял всякое самообладание.

Она прильнула к нему всем телом, влажным, как сокровенный жар между ее бедрами, и обжигающим, точно пламя. Нелегкий, вкрадчивый, возбуждающий поцелуй, а беспощадная схватка, в которой нет победителей. И Майкл упивался каждым мгновением своей безоговорочной капитуляции.

Его язык погрузился во влажную глубину ее рта. Мэгги застонала и подалась к нему бедрами, запустила пальцы в его волосы, с силой притянув его к себе и властно требуя не останавливаться. Руки Майкла заскользили по ее телу, наслаждаясь прикосновениями к этой восхитительной плоти. Накрыв ладонями груди, он придавил большими пальцами соски и заглушил поцелуем вырвавшийся у нее стон. Вслушиваясь в ее прерывистое дыхание, Майкл шире раздвинул ее бедра и забросил одну ногу себе на талию, чтобы легче было удерживать ее. Оторвавшись от губ Мэгги, он заглянул в ее зеленые, затуманенные страстью глаза.

Рука его соскользнула с ее груди и, опустившись ниже, остановилась на упругой округлости живота.

— Как давно я мечтаю запустить пальцы в твои складочки, — прошептал он. — Ты готова принять меня?

Ответный шепот Мэгги прозвучал как чувственный вздох.

— Граф, ты слишком много болтаешь.

Майкл улыбнулся и погрузил пальцы в набухшие складки ее сокровенной плоти.

Мэгги вскрикнула и откинула голову, прижавшись затылком к двери. Пульсирующий, шелковистый на ощупь желобок туго сомкнулся вокруг его пальцев. Он пробормотал крепкое словцо, потрясенный ее откликом, силой ее желания, которое так наглядно выдавал поток влаги, хлынувшей на его пальцы. Dios, он не знал женщины прекрасней, женщины, настолько открытой ласкам. Изгибая пальцы, он гладил ее тугую горячую плоть, нажимал на заветный чувствительный холмик. Бедра ее размеренно двигались, и с каждым мгновением она становилась все ближе к умопомрачительному финалу.

Возбуждение Майкла усилилось так, что стало почти невыносимым, но лицо Мэгги сияло сейчас такой эротической красотой, что он не мог упустить ни единой подробности этого зрелища. Закусив припухшую нижнюю губу, полуприкрыв глаза, она отчаянно боролась с нарастающей жаждой сладостного взрыва. Всем телом она страстно приникла к Майклу, но руки ее, сжатые в кулаки, упрямо упирались в его грудь. Это безграничное стремление управлять всем, что бы ни происходило, подначивало Майкла добиться от нее безоговорочной покорности. Ему… и тому, что сейчас происходит.

Он надавил пальцем на тугой пульсирующий холмик — раз, другой… и, опустив голову, обхватил губами ее сосок.

— Майкл…

— Cara, ты слишком много болтаешь.

Майкл легонько покусывал набухший сосок, а пальцы его между тем продолжали безжалостную игру. Бедра Мэгги дрожали, стук ее сердца громом отзывался в его ушах. Обоняние Майкла уловило восхитительный пряный запах, и он понял, что Мэгги вот-вот взорвется. Впервые за все время она жила настоящим, безоглядно отдаваясь во власть своего тела, безоговорочно принимая все, что он ей дарил. Майкл возбудился так, что едва мог сдерживаться, кровь бурлила в жилах и гудела в висках.

— Майкл! Перестань, я хочу…

— А я хочу, чтобы ты кончила. Ну же, Мэгги. Ну!

Он сжал зубами ее сосок и в тот же миг глубоко вонзил в нее пальцы.

Мэгги закричала, и тугая горячая плоть судорожно сдавила пальцы Майкла. Громко крича, она содрогалась и выгибалась в его руках, а он удерживал ее, продлевая наслаждение, и крепко прижимал к себе.

Наконец Мэгги обмякла. Нашептывая ей на ухо ласковые слова, Майкл коснулся губами ее виска и медленно убрал пальцы. Он не ошибся. Влечение между ними существовало, но Майкл не ожидал такого прилива эмоций, такого тесного слияния, что у него перехватило дух. Ему хотелось уложить ее на постель и довершить начатое. Неистовствовать часами, лаская ее на смятых простынях, пока она не позабудет все свои язвительные реплики и будет в состоянии только шептать его имя. Откуда только взялась такая нежность?

Мэгги замерла в его объятиях, ее дыхание постепенно выравнивалось. Майкл потерся носом о ее щеку, решив, что сейчас унесет ее в спальню, и там они смогут поговорить и заняться любовью, и…

— Ух, слава богу. Мне этого не хватало.

Трезвый и прагматичный тон Мэгги совершенно не вязался со слабой дрожью, которая до сих пор пробегала по ее телу, но прежде чем Майкл попытался ее успокоить, она оттолкнула его руки и, подняв с пола полотенце, сноровисто им обернулась. Затем тряхнула головой и испустила долгий удовлетворенный вздох.

— Спасибо. Хочешь, чтобы я занялась тобой?

Ее легковесный тон глубоко ранил Майкла. Он отступил на шаг, гадая, не свалял ли дурака. Почему Мэгги так упорно изображает легкомысленное равнодушие, если только минуту назад выкрикивала его имя и льнула к нему со страстью, какой он прежде не встречал ни у одной женщины? Он одарил Мэгги пронизывающим взглядом, но она и бровью не повела. И от нее все так же веяло отчуждением.

— А ты хочешь мной заняться? — холодно спросил Майкл.

Мэгги пожала плечами:

— Если пожелаешь. Как говорится, долг платежом красен. Правда, времени на долгие скачки у нас нет. Я обещала твоей маме, что помогу готовить ужин, так что мне нужно будет одеться. Ну что?