Я сидел, греясь на солнышке, и думал о Рождестве.

На Рождество я смогу послать Люси Шенье открытку.

Я припарковался напротив студии «Дженерал Эверетт», возле бензоколонки, и позвонил своему приятелю, чтобы тот заказал мне пропуск.

Попав на территорию студии, ты постоянно встречаешь марсиан или солдат Конфедерации, а еще повозки странной конструкции и прочие необычные и диковинные штуки. Я сотни раз бывал на разных студиях, но до сих пор не устаю поражаться тому, что здесь можно увидеть. Но только не на этот раз. Сейчас, по дороге к павильону № 12, все вокруг казалось мне враждебным и неприятным.

На маленьких улочках вокруг павильона кипела жизнь. Между стенами были втиснуты огромные восьмиосные грузовики, рядом пристроились трейлеры, где переодевались актеры или располагались гримерные. Тут же стояли фургоны и микроавтобусы. За ветровыми стеклами каждого из них были карточки с логотипами «Певчей птицы». В фургонах сидели плотные мужчины и читали газеты или романы Дина Кунца.[25]Водители.

Принадлежащий Сиду Марковицу «ягуар» с откидным верхом пристроился рядом с домом на колесах напротив съемочного павильона с горящей красной лампочкой над дверью — шли съемки. У двери стояли двое рабочих и глазели на лампочку. Я подошел к ним и, словно у меня было важное дело, тоже уставился на красную лампочку. Как только свет погас, раздался звуковой сигнал, и мы вошли в павильон. Я последовал за двумя рабочими вдоль связок электрических кабелей и декораций, в которых шли съемки: спальня Джоди Тейлор, кухня и большая спальня четверых маленьких светловолосых детишек. Добро пожаловать в страну Оз, Выдуманную Страну, где разворачивается драма любимой семьи Америки!

Я подошел к кафе — фанерному домику у дороги, — где по сценарию «Певчей птицы» каждую неделю пела Джоди Тейлор, пытаясь реализовать мечту своей героини стать звездой. В съемочную группу входило около сорока человек; команда операторов устанавливала камеры и свет, массовка дожидалась своей очереди. Рядом с Джоди и актером, игравшим мужа Джоди, я увидел женщину в бейсболке и мешковатых штанах, которая что-то им показывала. Должно быть, режиссер-постановщик. За разговором внимательно наблюдали парень с «уоки-токи» и тип с длинными седыми волосами, причем последний время от времени вставлял какие-то замечания и шептался с командой, занимавшейся камерами и светом. Очевидно, это был главный оператор. Чуть поодаль, у кофейного автомата, Сид Марковиц беседовал с женщиной в деловом костюме. Я подошел к ним и сказал:

— Привет, Сид!

Лицо Сида Марковица побагровело.

— Ты, — пробормотал он.

Я поднял два пальца.

— Только два слова, Сид. Леон Уильямс.

Теперь лицо Сида побелело, как рыбье брюхо, и он тут же отвел меня в сторонку, подальше от женщины в деловом костюме.

— Господи, тише! Как ты здесь оказался? Ведь это конфиденциальное дело.

— Так оно и было, но только до тех пор, пока я не обнаружил, что ты мне солгал, Сид.

Я сделал несколько шагов в сторону Джоди Тейлор, чтобы она меня заметила, и поманил ее пальцем. Она посмотрела на меня так, словно не могла вспомнить, кто я такой, но быстро сообразила, и ее лицо превратилось в застывшую маску. Улыбка мгновенно исчезла. Сид поспешил ко мне и взял за руку.

— Пойдем, Коул. Не нужно устраивать сцену. Договорились?

— Еще раз дотронешься до меня, и я сломаю тебе руку и засуну в задницу.

Джоди Тейлор отвернулась от женщины в бейсболке и подошла ко мне, словно в павильоне находились только мы двое, а все остальные были лишь тенью на стенах.

— Леон Уильямс был моим отцом? — спросила она.

— Да.

Сид Марковиц взял Джоди под руку, пытаясь увести ее от меня.

— Господи, почему бы вам обоим не помолчать немного? Давайте выйдем наружу. — Потом он повернулся ко мне: — У нас были серьезные причины на то, чтобы кое-что от тебя утаить. Так в чем же дело?

— Джимми Рэй Рибнэк мертв. Умер человек, и пора рассказать правду, так как я должен решить, что мне сообщить полиции.

Несколько мгновений Джоди Тейлор и Сид Марковиц молчали, потом Сид Марковиц сказал:

— Я должен позвонить Белу, малышка. Бел должен знать.

Белдон Стоун был президентом канала «Дженерал Эверетт».

— Кто-нибудь еще об этом знает? — спросил я.

— Об этом — да, о тебе — нет. О том, что ты на нас работаешь, знаем только мы с Джоди.

Мы направились к передвижному дому. Джоди двигалась так, словно впала в кататонический ступор, а Сид Марковиц дергался, как ночной мотылек, на которого брызнули инсектицидом. Передвижной дом был роскошной квартирой со спальней, ванной и кухней с обеденным столом. На стене висел оставшийся с прошлой недели рейтинг Нильсена,[26]рядом красовались вырезки из «Голливуд репортер» и «Дейли вэрайети»: «СЕНСАЦИОННЫЙ УСПЕХ СЕРИАЛА! „ПЕВЧАЯ ПТИЦА“ ВНОВЬ ВЫХОДИТ НА ПЕРВОЕ МЕСТО!» За рулем сидел водитель, слушал репортаж о гонках и читал газету.

— Эдди, нам нужно поговорить, — сказал Сид.

Водитель молча вылез наружу. Джоди Тейлор устроилась на диване и положила руки на колени, а Сид взялся за телефон. Джоди выглядела маленькой и испуганной.

Через несколько минут к передвижному дому подъехал студийный лимузин, из которого вышли двое мужчин в строгих костюмах и женщина в короткой юбке. Одному из прибывших мужчин было далеко за пятьдесят, другому — слегка за тридцать. Женщине было не больше двадцати пяти, но выглядела она старше.

— Господи, Белдон будет рвать и метать, — увидев их, сказал Сид Марковиц. Он покачал головой, пожевал нижнюю губу и продолжил: — Я же говорил тебе, Джоди. Так ведь?

Джоди сжалась еще сильнее и кивнула, не глядя на Сида. В сериале Джоди Тейлор была сильной, решительной и очень уверенной в себе. Но в реальной жизни все было по-другому. Наверное, для того чтобы попасть на обложку журнала «Пипл», вовсе не обязательно на самом деле обладать всеми этими качествами.

Они вошли в передвижной дом, не постучав. Сначала Белдон Стоун, за ним двое помощников. Белдон Стоун был обладателем огромного крючковатого носа и маленьких глазок. Он выглядел так, словно вот-вот кого-нибудь схватит и сожрет. Сид изобразил широкую улыбку и сказал:

— Привет, Бел!

Он протянул руку, но Белдон Стоун даже не посмотрел в его сторону. Стоун бросил быстрый взгляд на меня, потом повернулся к Джоди и только после этого перевел глаза на Сида. Он без слов понял все, что произошло.