- Да! - застонала я, ощутив наконец-то горячую мужскуто плоть именно там, где нужно, и обхватила его ногами за поясницу.

Раздался треск ткани, но мне уже было все равно, что там пострадало, даже если мои трусики. Мне было слишком хорошо, чтобы думать. Мой мужчина вбивался в меня жестко и неистово, а я хотела еще и еще, подавалась ему навстречу, хваталась за его плечи и кричала... Боже, как я кричала! Впервые в жизни так сумасшедшее реагировала на мужчину...

- Что ты со мной творишь, девочка моя... - рвано прошептал он, переворачивая меня на живот и нажимая ладонью мне на поясницу'.

Хотелось возразить, что я сама схожу с ума от его запаха, от его рук, губ, горячего сильного тела, но вместо этого я только выгнулась подставляясь ему - и тут же вскрикнула, таким жадным и глубоким было его первое движение во мне.

Он на мгновение замер, словно испугался, не больно ли мне. Ну не дурак ли? Мне хорошо. Мне безумно хорошо!

- Еще! - потребовала я и прикусила его пальцы на моем плече.

И он дал мне еще. И снова. Столько, что мне наконец-то стало совсем хорошо. И ему - тоже.

Мы не спали до самого рассвета. После первого раза, неистового и первобытного, Герман несколько успокоился и вспомнил, что он цивилизованный человек, а цивилизованные люди не рвут любимые трусики любимой женщины. Наверное. Впрочем, к этому моменту рвать уже было нечего, разве что стянуть с него так и болтавшиеся на щиколотках брюки и носки. Да, и галстук тоже. Мужчина без рубашки, но в галстуке... м... кажется, я обзавелась новой эротической фантазией.

Фантазия по имени Герман Стрельников раз за разом доводила меня до оргазма - медленно и вдумчиво изучая мое тело и мои реакции, шепча то нежные глупости, то жаркие непристойности. О, сколько нового я сама о себе узнала этой ночью! К примеру, что мне нравится, когда он очень строго называет меня по фамилии и начальственным тоном отдает распоряжения... не скажу', какие. Пу'сть это останется моим маленьким секретом. Как и то, как сладко оказалось засыпать на его плече, едва пробурчав на его «спокойной ночи» свое «спокойного утра».

Проснулась в одиночестве от резкого звонка, протянула руку, нащупывая телефон. Генрих. Что-то случилось?

- Слушаю тебя, мой бледнолицый брат.

- Ольга, только не злись. - Тут мое сердце сделало кульбит и перестало стучать. - Я написал заявление на перевод меня помощником Стрельникова.

-И?..

- Я разговаривал с ним вчера вечером, он сам предложил, сказал, что его более чем устроит помощник мужчин, что он изначально хотел парня на эту должность.

- Во сколько это было? - перебила я братца.

- В шесть вечера по Магадану.

Значит, до того как мы занялись самым умопомрачительным сексом в моей жизни, но тогда выходит, что шеф все спланировал заранее. От этой мысли вместо бабочек душу затянуло холодом, стало больно и неприятно. Он хотел меня уволить и секс был компенсацией? А теперь стыдно смотреть мне в глаза и поэтому он смылся с утра...

- Что значит, он согласен? А как же я? Меня куда?

- Большой босс, - многозначительно выделили голосом брат, - тоже не возражает.

- Генри, я ничего не поняла! Что происходит? Какого черта вы там устроили?

- Ты ведь знаешь, что наши личные дела перепутали в отделе кадров, сейчас просто восторжествовала справедливость, я займу место, которое принадлежит мне по праву, а ты перейдешь в отдел маркетинга, как и мечтала. Между прочим, с повышением!

Я слишком хорошо знала Генриха, чтобы понимать, брат, что-то недоговаривает, при этом он чувствует вину, но отступать не намерен.

- А у меня кто-нибудь спросил, чего хочу я?

- Стрельников все равно собирался тебя уволить, так что не психуй, - Генрих на мгновение замолчал. - Ну и еще, я женюсь, и у меня будет ребенок. Так что пакуй чемоданы, ферма ждет тебя! — И он отключился.

Остатки сна смело окончательно и бесповоротно. Герман собирается меня уволить, ну и черт с ним, работу все равно никто не отменял, а сегодня у нас важная встреча. Проспала!

Я скатилась с кровати, на хода натягивая халат и лихорадочно соображая, почему Стрельников меня не разбудил? И где он сам? Работает в большой комнате? Наверное, готовится к переговорам...

Я вылетела из спальни и замерла, не веря глазам. Букеты роз. Огромные букеты стояли в ведрах на полу, на столе и даже на подоконнике. Я растянула губы в улыбке, это было так мило, пока я спала, Герман приготовил сюрприз. Втянула легкий аромат и подошла к столу, сервированному' к завтраку. Как же это приятно, когда любимый мужчина думает не только о ночи, но и о прекрасном утре. А я была уверена, что он начисто лишен романтики. Только где же сам мистер Сюрприз? Дверь тихонько открылась, я широко улыбнулась, предвкушая приятную встречу, а заодно и неприятный разговор.

- О, ты уже проснулась? - Адам радостно помахал рукой. - А то я хотел тебя бущить, боялся, что кофе остынет. - Видно мое лицо сказало все за меня, потому что он растерянно добавил, - Ты не любишь розы?

- Люблю.

Только от друтого мужчины.

- А то я уже начал переживать, что неправильно принес извинения за вчерашнее, - Адам скромно улыбнулся. - Давай завтракать, пока кофе не остыл. Я не знал, что ты любишь, поэтому заказал стандартный набор. Яйца, фрукты, круасан. А потом я отвезу тебя в аэропорт.

- Не поняла, - ощущение, словно меня окунули в ледяную вода и держат там, не давая вынырнуть. Гру'дь сдавило и не хватало воздуха. - У нас ведь сегодня переговоры.

- Переговоры пройдут без тебя, - Адам хмуро посмотрел на меня. - Возникли трудности с партнером и тебе лучше у'лететь.

-Но...

- Ольга, - Адам больше не улыбался. - Все под контролем, но тебе лучше улететь как можно скорее.

- Почему? Потому что я переспала со своим боссом?

- А ты с ним переспала? - округлил глаза Адам. - И как?

- Не знаю, не запомнила, - ехидно ответила я и потянулась к кофейнику. Есть не хотелось совершенно, но мне нужно было время, чтобы подумать. - Где Герман Андреевич?

- Решает кое-какие вопросы. Не спрашивай! Кстати, он просил передать тебе это, чтобы ты подписала.

Адам протянул мне лист бумаги формата Ад, на котором было набрано заявление на увольнение, которое мне нужно было подписать.

- Вот как...

- Ольга, на Геру давят, - хмуро произнёс Адам, понизив голос. - У нас есть некоторые проблемы, которые мы решаем, но ситуация такая, что ... в общем, мы посовещались и я решил, что лучше отправить тебя в Москву, - весело и бодро закончил он. - Так как ты больше не помощник Германа Андреевича, то тебе здесь делать нечего.

Адам протянул мне ручку, при этом смотрел на меня так многозначительно, что я заподозрила всех во всем, потому что не вчера родилась и помню те времена, когда мы с Генрихом из дома не выходили без телохранителей. Но это было пять лет назад! Хотя, если вспомнить, что происходило со мной последние дни и синяк на любимом мужском лице, то выводы просятся весьма криминальные... Мо рука непроизвольно потянулась к собственной скуле.