— Пленные? — неожиданно для самого себя выдохнул Логан.

Пратт промолчал, но его шоколадная кожа приобрела сероватый оттенок. Его снова начало трясти от страха. Колонну охраняли всего шестеро русских. Один, видимо, главный, шел впереди, по двое сторожили колонну по бокам и еще один, с ручным пулеметом, шел чуть в отдалении, замыкая ее.

— Шестеро, их всего шестеро… на сто пятьдесят человек, — сокрушенно прошептал Логан.

Но никто из американцев даже не пытался вращать головой в надежде улизнуть в чащу. У пленных был совершенно потерянный вид.

— Пратт, снимай того, замыкающего, с пулеметом. Потом двух с ближайшего к нам фланга. По сигналу, — тихо сказал Роджер, расстегивая кобуру и вытаскивая тяжелый пистолет.

Капрал, не говоря ни слова, вцепился черной лапой в запястье Логана, а другой рукой схватил его за горло, опрокидывая на спину.

— Тихо, капитан, тихо… Мне домой надо, понимаешь, домой… Не надо стрелять.

Пратт вцепился в руку Роджера, словно клещ, не давая вытащить пистолет и тем более снять его с предохранителя. Толстые мерзкие губы едва ли не касались его ушной раковины, и потная ладонь давила на кадык. В голове Логана будто взорвалась бомба. Лютая волна ярости затопила его, не оставив даже островка для выдержки, характерной для пилота.

Перехватив руку, вцепившуюся ему в горло, Логан с размаху ткнул Пратта лбом в переносицу. Как в детстве, когда дрался с отпетым хулиганом Питером Гуликом, державшим в страхе всех малолеток его городка. Раздался треск, и на лицо Роджера стало что-то капать. Пратт мгновенно разжал захват и получил ребром ладони в горло. Беззвучно скорчившись, он упал в еловые иголки, ковром покрывавшие землю, и засучил ногами.

— Ты что, тварь? А-а? — яростно прошипел Роджер, выхватив наконец пистолет из кобуры и приставив ствол к толстой, черной, лоснящейся от пота шее Пратта.

Капрал поднял перемазанное кровью лицо, с прилипшими к коже еловыми иголками и какой то дрянью, и тихонько заскулил. Именно заскулил, не заговорил. В потоке тихого стона с трудом можно было различить слова:

— Не надо, сэр… Не стреляйте. Мне надо домой. Я из Луизианы, сэр. Из Батон-Руж… Там сейчас война. У меня жена и двое детей, сэр… Не надо, пожалуйста, не убивайте.

Логан убрал ствол «кольта» от шеи капрала и сплюнул. Затем хорошенько пнул его по заднице, заставив еще раз скорчиться и запричитать.

— Встать, капрал, — тихо, но внятно приказал Роджер. — Хватит ныть, Пратт. Приведите себя в порядок и прекратите трястись.

Капрал встал, пряча глаза и пытаясь отряхнуться. Автомат так и валялся в стороне, Пратт даже не собирался его поднимать.

— Отойди. — Логан махнул стволом, отгоняя капрала в сторону. Поднял «М-4», перекинул его через плечо.

— Теперь напряги свои куриные мозги, Пратт. Ты хочешь домой — это нормально. Я тоже хочу. Но мы, если ты заметил, находимся в русском тылу. Дойти до своих и отправиться домой мы можем только вместе. Ты меня понял?

— Да, сэр. Только я никуда с вами не пойду. Извините, капитан. Останусь здесь.

Логан понял, что этот лживый, трусливый и трясущийся кусок дерьма действительно никуда не пойдет. Он уже мертв от собственного страха. Ходячий мертвец, мечтающий поднять руки и отправиться в ближайший лагерь военнопленных. В надежде отсидеться в плену и отправиться в свою поганую Луизиану.

— Ну и подыхай здесь, слизняк.

Логан развернулся и отправился дальше. Пратт так и остался стоять у дороги, опустив голову.

Ноги исправно несли Роджера вперед, в голову же лезли всякие отвратительные мысли. Воспитанный в культе американского патриотизма и превосходства над всем окружающим миром, он никак не мог понять, что случилось с его армией и страной.

Здесь, в Польше, они дерутся уже почти месяц — и ни одного, даже тактического, успеха. Сплошные поражения и неудачи. «Иваны» читают планы американцев, словно открытую книгу.

«Либо в штабе сидят вражеские агенты, либо сами русские настолько хорошо нас изучили, что всегда знают наш следующий шаг, — говорил сам себе Логан. — Скорее всего, верно второе. Если русские так хорошо подготовились, то куда смотрела вся эта орава спецслужб с высокооплачиваемыми аналитиками? Куда, интересно, смотрели все эти ФБР, Бюро по оружию и алкоголю, администрация по борьбе с наркотиками, Министерство внутренней безопасности, если допустили настоящую гражданскую войну внутри самих США? Теперь стала понятна цена коротких и размытых сообщений СМИ о ситуации на родине. Пока мы воевали здесь, защищая тупых и ленивых европейцев, у нас загорелся собственный дом. От Калифорнии до Вирджинии протянулась кроваво-красная линия мятежа. И еще интервенция наркобандитов из Мексики. Теперь понятно, почему подкрепления сюда, в Европу, не доходят!»

Пять раз за последующие сутки Логану приходилось пересекать проселочные и шоссейные дороги, по которым безостановочно, потоком двигались русские войска. Чувствовался некий чудовищный ритм этого движения, словно паровой каток собирается сделать еще один оборот, подминая под себя окружающий ландшафт.

Несколько раз прогоняли колонны военнопленных. Глядя на своих сослуживцев, Логан видел, что они сломлены морально и утомлены физически. Черт, да что же такое происходит?! Неужели это конец?

Стрельба прямо по курсу началась совершенно внезапно. Треск «кольтов» «М-4» перемешивался с грохотом русских «АК». Роджер инстинктивно пригнулся и бросился по направлению к стрельбе.

К моменту, когда стрельба была уже совсем близко, в «разговор» вступил тяжелый пулемет, который долбил, словно клюшкой по железной бочке.

На просеке, метрах в двухстах от него, стоял русский джип, или как он там называется? Из него куда-то в лес долбил пулемет. В кузове джипа было двое русских, третий, присев на одно колено, смотрел в бинокль и изредка что-то выкрикивал. Видимо, корректировал огонь. В зарослях напротив мелькали крепкие, затянутые в камуфляж спины. Не меньше десятка.

«Ясно, кого-то из наших обложили и добивают. Надо действовать», — решил Логан. Убивать самому, своими руками Роджеру еще не приходилось. Хотя стрелял он, как и большинство простых деревенских парней, выросших в глухомани, весьма неплохо. Вскинув автомат, Логан поймал в красную точку оптического прицела бритый затылок пулеметчика и нажал на курок. Голова «ивана» взорвалась, он тряпичной куклой повалился на землю, следом за ним — второй номер расчета. Не успел Роджер оторваться от прицела, как рядом с головой просвистело несколько пуль, сбивая ветки. Он как-то и забыл про корректировщика с биноклем — тот оказался прытким и опытным малым. Спрятавшись за машину, он пытался нащупать Логана короткими, злыми очередями, одновременно что-то выкрикивая.

Услышав перестрелку в своем тылу, из леса выскочили русские. Пули стали ложиться гуще, и Роджер понимал, что если не случится чудо, то жить ему осталось совсем недолго. На кой хрен он решил в Джона Уэйна поиграть?