Нэпиер зашагал дальше.

– Другие офицеры смотрят на нас так же, как наркоторговцы и воры смотрят на тебя, Логан, зная, что длинная рука закона дотянется и до них.

Но почему здесь? Почему все происходит на леденящем холоде, у моря? Почему не в помещении полицейского участка с офицерами-свидетелями и видеокамерой?

Может быть, он намерен заключить сделку? Что-то не совсем законное – и для этого ему понадобилась уединенная обстановка?

Прибрежная коса поворачивала направо, туда, где в залив впадала река Деверон. Нэпиер снова остановился.

– Скажи мне, Логан, что тебе известно о Джеке Уоллесе?

Логан непроизвольно заморгал. Этого он не ожидал.

– Не много. Он что, педофил?

– Джек Уоллес, тридцати двух лет, в течение шести лет постоянно занят пополнением коллекции непристойных изображений детей.

– Не слабо.

– Ты так думаешь? – Нэпиер повернулся и зашагал дальше по косе, где начиналась трава. – А что, если Джек Уоллес вовсе и не педофил? Что, если подтвердится предположение о том, что обвинение, выдвинутое против него, безосновательно? Что, если файлы в компьютер ему подкинули?

Они прошли мимо невысокой изгороди из коричневого штакетника и снова ступили на тротуар.

– Почему вы так думаете? – спросил Логан.

– Улики, на основании которых Уоллесу предъявили обвинение, поступили от старшего инспектора Роберты Стил. Ни дополнительных подтверждающих фактов, ни письменных улик – просто ноутбук, а в ноутбуке фотографии детей, подвергающихся сексуальному насилию. – Через плечо Логана Нэпиер посмотрел на здание на другой стороне дороги. – О, да нам везет: «Ко-оп»[44]. Здесь мы можем купить молоко.

– Вы хотите сказать, что Стил состряпала против него дело?

– Доказанных фактов, что Джек Уоллес замешан в жестоком обращении с детьми, нет. Никаких намеков на это. И вдруг однажды, как гром среди ясного неба, возникает его ноутбук, переполненный детской порнографией. Это не кажется тебе подозрительным?

– Если честно, нет. Эти ребята бывают ловкими в сокрытии следов. А некоторые останутся безнаказанными в течение всей жизни несчастных детей.

– Да, это верно. – Нэпиер перешел дорогу, прошел мимо гаража. – Скажи мне, Логан, ты считаешь, что старший инспектор Стил способна сфабриковать улики? Она относится к тем, кому плевать на правила в погоне за результатом? Ну, может, и не пренебрегает напрямую, но предпочитает обойти?

– Нет, – твердо ответил Логан.

Разумеется, да, но какого черта рассказывать это Нэпиеру.

– Понимаю.

Они прошли мимо крытой автобусной остановки, где стоял и курил молодой папаша с детской коляской.

– Но это голословное утверждение, Логан, – продолжил Нэпиер. – Должно было быть расследование, тщательное расследование. Если Роберта Стил не сделала ничего дурного, у нас не может быть к ней никаких претензий. Но если я выясню, что она нарушила правила, то придется ей на восемь лет отправиться в Гленочил[45].

Нэпиер достал из кармана пакетик с фруктовыми пастилками, одну взял себе и протянул пакетик Логану.

– Это не семидесятые годы, не «Суини»[46] и не «Жизнь на Марсе»[47]. Современные полицейские подразделения должны быть исключительно чистыми, а иначе мы будем не лучше, чем головорезы и политиканы.

Пакетик с пастилками переходил от одного к другому.

– А какое все это имеет отношение ко мне?

– Ты хорошо знаешь старшего инспектора Стил. Ты работал в ее команде. Тебе известны ее методы. Ты пользуешься ее доверием. Те, кто сейчас работают под ее началом в ОСГ, – на них нельзя положиться, они у нее в рабстве. Но ты уже почти год служишь в дивизионе «В», вне пределов ее досягаемости.

– А откуда вам известно, что я не пойду к ней и не расскажу все, что вы мне только что сказали?

– Тебе не икалось за последние десять дней? Я думал о тебе. Много, много, много раз. И каждый раз выходило, что ты в полном порядке. Никто не сможет так хорошо заметать свои следы. Ты честный человек, Логан Макрей.

Пальцы Логана задрожали, когда он снова потянулся к пакетику.

– Разумеется, я мог бы по-другому решить этот вопрос: перевести тебя официально в распоряжение нашего бюро, но так я поступать не хочу. Я хочу, чтобы ты мне помог, так будет лучше и для самой Стил и для полиции Шотландии. Тщательное расследование либо очистит ее имя, либо… Ну, давай надеяться, что до этого не дойдет.

– Понятно.

Расследование они проведут, с его участием или без – это уже детали. Если он откажется, Нэпиер начнет копать уже под него самого, а из этого реально не получится ничего хорошего.

А может, Нэпиер прав? Может быть, это на пользу самой Стил? Расследование очистит ее имя от подозрений, только и всего. И если он, Логан, примет участие, он мог бы проследить за тем, чтобы никто не принял неверного решения. В конце концов, Нэпиер скоро уйдет на пенсию, и можно будет спокойно жить дальше.

Логан взял пастилку и бросил ее в рот. Лайм.

– Положим, я сказал «да»… Нет, я еще ничего не сказал, я только спрашиваю. Но если я сказал «да», что я должен буду делать?

14

– О-ох, ну, снова зарядил свое. – Стил устроилась на одном из стульев в столовой. – Сделай погромче, погромче, говорю.

Логан взял пульт и увеличил громкость. Пульт был липким, с присохшим к нему сахарным песком.

– Пф-ф!

На экране репортер хмуро смотрел в камеру. Позади него – полицейский участок Банфа, картинка смазана дождем.

«Спасибо, Стаей. Полиция Шотландии опознала мужчину; найденного вчера в лесном массиве вблизи Макдаффа. Это Питер Шеперд, директор компании, оказывающей поддержку…»

Логан положил пульт, подошел к раковине и вымыл руки.

– Инспектор Мак-Грегор права, похоже, что участок и правда заражен паразитами.

– Заткни свою тявкалку, Лаз. Мы же пытаемся посмотреть это.

«…следующее заявление».

В кадре появилась Стил под зонтиком, который держал кто-то, оставшийся за кадром.

«Мы озабоченыустановлением местонахождения Мартина Мила, партнера убитого по компании “Тейрод. Организация контейнерных перевозок и доставка грузов”. – Экран заполнила фотография Мила – та самая, снятая на барбекю. —Мы обеспокоены безопасностью мистера Мила. Если вы обладаете какой-либо информацией, если вы видели его или говорили с ним, пожалуйста, свяжитесь с нами. – Стал снова вернулась на экран. – В последний раз мистера Мила видели вечером в воскресенье, одетого в зеленую вощеную куртку “Барбор”, красную флисовую рубашку синие джинсы и желтовато-коричневые ботинки».