Через несколько минут мы, миновав несколько поворотов, подбежали к калитке в невысоком заборе. Наш лохматый сопровождающий с разбегу врезался в нее, и калитка с треском распахнулась. Медведь по короткой, замощенной дорожке подбежал к крылечку небольшого домика, спрятавшегося среди старых, разлапистых деревьев, и заскреб в нее. Следом за ним к дверям подбежал Данила и, словно сговорившись с мишкой, принялся колотить в дверь кулаком. Когда самый старый член команды, то есть я, прибыл к дверям домика, за ними уже кто-то копошился, приговаривая спокойным, мягким женским голосом:

– Уже открываю… уже открываю…

Когда дверь отворилась, мы увидели маленькую опрятную старушку в темном, аккуратном платье с белым воротничком и такими же манжетами. Она внимательно посмотрела на нас поверх больших роговых очков и сказала:

– Ай-ай-ай, как неразумно, Ольва, разгуливать по городу в таком виде, когда у нас в гостях сам апостол Пип со своей шайкой. Быстро все входите!

Мы юркнули внутрь домика, и бабушка быстро захлопнула дверь. И снова раздался хлопок. На месте медвежонка возникла наша милая Ольва и сразу затараторила:

– Тетушка Яса, надо спрятать этих… – Она бросила на нас быстрый взгляд и после короткой заминки продолжила: – …ребят. Они такое натворили, что, если их найдут, им не миновать алтаря Единого-Сущего!…

Тетушка Яса слушала ее, улыбаясь и покачивая головой. Когда у Ольвы от возбуждения перехватило дыхание и она замолчала, старушка спокойно спросила:

– И что же такого могли натворить эти… ребята? Только ты сначала успокойся и пройди в комнату, а там уже все расскажешь по порядку.

Ольва молча кивнула и направилась следом за двуликой Ясой в глубь дома.

Когда мы прошли в комнату и расселись вокруг стола на изящных хрупких стульях с гнутыми ножками, Яса с улыбкой нас оглядела и кивнула Ольве:

– Рассказывай…

– Эти двое… – начала Ольва свой рассказ, – пришли к дядюшке Вару где-то за час до начала проповеди. А проповедь у нас сегодня читал сам апостол Пип. Когда они мне сказали, что хотят послушать проповедь, я их отговаривала – ты же знаешь, как этот Пип любит поизмываться, особенно над новыми людьми. Но они все равно пришли. И когда апостол закончил свою проповедь, Данила… – она ткнула пальцем в сторону Данилки, – …начал задавать Пипу всякие вопросы. Тот сначала вроде обрадовался, что такой маленький мальчик так заинтересовался его рассказом, а потом понял, что этот малыш просто его дурачит. Ну а когда Данила объявил всю историю про Единого враньем, Единого-Сущего лжецом и жуликом, а самого Пипа назвал дураком, тот вообще взбесился…

Старушка внимательно посмотрела на Данилу и тихо произнесла:

– Ну это-то понятно…

– Апостол Пип приказал мальчику снять капюшон, и оказалось… – Тут она быстро сдернула капюшон с головы Данилы, и двуликая Яса ахнула:

– Принц…

– Вот-вот… – радостно подхватила Ольва. – В таверне тоже так подумали. Пип прям облизнулся, как кот на сметану и тут же приказал своим людям схватить мальчика. И тогда Илья выхватил шпагу и… – Она замолчала, словно у нее кончились слова, но глаза ее были очень красноречивы.

– И что же Пип?… – спросила Яса и тут же сама ответила: – Сразу схватился за свой хлыст.

Ольва утвердительно кивнула. Старушка внимательно оглядела на этот раз меня, и мне показалось, хотела что-то спросить, но Ольва, передохнув, снова затараторила:

– Только у Пипа ничего не получилось! Он орал свой «аус», а с ними ничего не происходило. И тогда мальчик достал какой-то свисток и свистнул в него. И знаешь, все, кроме них, перекинулись! А апостол Пип перекинулся в здоровенного толстого борова… с бородавкой на пятаке!!! – вдруг добавила она.

Восторг Ольвы при этих словах был просто неподражаем.

– Так вот почему ты прибежала в таком виде… – пробормотала Яса. Потом она снова повернулась в мою сторону и все-таки задала мучивший ее вопрос:

– Почему же хлыст Пипа с тобой не справился? Небывалый случай…

– Может быть, потому, что я – «одноликий»? – с улыбкой ответил я.

При этих словах она изумленно уставилась на меня. Только что рот не открыла. Ольва тоже, широко распахнув глаза, не сводила их с моей скромной фигуры.

– Ну что вас так изумило? Ну я – «одноликий», ну не могу я перекидываться, не приучен!… Неужели это такая редкость?…

– До сегодняшнего дня, молодой человек, я знала только таких одноликих, которые потеряли свою способность к перевоплощению на алтаре Единого-Сущего. Других в нашем мире не было. Но все они вместе со своими способностями теряли и определенные человеческие качества. В частности, интерес к жизни. Вы ни разу не видели «возлежавшего на алтаре»? – Я отрицательно покачал головой. – И слава Многоликому! Это зрелище не для нервных. Так вот ты нисколько не похож ни на одного из них. Поэтому я и была настолько изумлена. Тем более что ты имеешь, как и этот чудный ребенок, светлые волосы! Поэтому позволь полюбопытствовать, откуда у нас в городке появилось такое чудо?

И мне снова пришлось повторить свой рассказ о нашем появлении в этой стране. Когда я закончил, в комнате наступило обычное в таких случаях молчание. Обе мои слушательницы переваривали услышанное. Наконец Яса повернулась к Даниле с вопросом:

– А что это у тебя за свисток, и откуда… – но не договорила. Данила спал, положив руки на стол и устроив на них свою белокурую лохматую голову.

Старушка тут же вскочила и шепотом обратилась ко мне:

– Бери его на руки, положим его в постель…

Я бережно подхватил Данилку со стула и направился следом за хозяйкой по короткому коридорчику в маленькую, уютную спаленку. Там она откинула симпатичное лоскутное одеяльце с небольшой кроватки, и я, не раздевая, уложил Данилку. В комнате было прохладно и сладко пахло: не то луговыми цветами, не то цветочным медом. Мы прикрыли мальчишку одеялом и вернулись в гостиную. Усевшись за стол, я тут же ответил на заданный Ясой вопрос:

– Свисток Даниле подарил четырехликий Навон. Мы ночевали у него в первую ночь после перехода. Моя шпага тоже его подарок. И вообще, именно он посоветовал нам пробираться к Многоликому, к Черной скале. Навон считает, что только Многоликий сможет нам помочь вернуться назад, домой. И дорогу нам Навон подсказал.

– Значит, завтра вы пойдете через лес к Нароне, – сразу догадалась наша хозяйка.

– Да, через лес… – подтвердил я. Ольва испуганно переводила взгляд с меня на Ясу. Потом она вдруг встала и заявила:

– Я вернусь в таверну. Надо принести ваши вещи и что-то из еды, вам в дорогу…

Взглянув на Ясу и получив молчаливое одобрение, она тут же ушла.

– Поговорила бы я с тобой, – улыбнулась мне симпатичная старушка, – да уж больно тяжелая дорога у тебя впереди. Навон рассказал, наверное, какой у нас лес нехороший? Так что тебе отдохнуть надо хоть немного. Завтра вам пораньше уйти придется, пока Пип со своими прихвостнями искать вас не начал. Пойдем…