Хороший вопрос. Мы обе уставились на Ирвина, ожидая продолжения, но он что-то совсем сник.

— Я просто осмотрю ваши вещи. Это быстро.

— Что хоть искать будешь?

— Признаки недавнего колдовства.

Он достал стеклянный шарик на цепочке и прошелся по комнате, внимательно наблюдая за поведением вещицы. Рядом с Гвен оба — и шар, и Ирвин — проявили некоторое возбуждение.

— Я кипятила чайник, — сказала Гвен и высунула руку из-под одеяла. Ирвин опустился на колени и вложил шарик ей в ладонь. Я тоже хотела подойти, но Ирвин шикнул на меня, мол, я сбиваю артефакт.

— Все в пределах нормы — наконец вынес он вердикт. — Миледи, прошу прощения за вторжение. Где вы находились этой ночью?

«На луну выли!» — хотелось ответить мне, но ситуация, судя по всему, и правда была серьезной.

— Я пришла к леди Полине вечером и до утра находилась тут. Об этом могут свидетельствовать Марко и Клодия, — отчиталась Гвендолин.

— Это так, — кивнула я. — Свидетели у нас есть, ага.

— Еще раз прошу прощения за беспокойство.

Оруженосец подошел к двери, и я спросила уже у его спины:

— Да что случилось-то?

— У леди Эстель… Как бы сказать… — Впервые при мне Ирвин не находил слов и пытался хоть как-то их подобрать. — Крылья отсохли.

И, оставив нас переваривать услышанное, удалился.

Как бы меня ни терзало любопытство, сдобренное вполне логичным ожиданием новой угрозы, больше информации я не получила. Вместо Клодии завтрак принес Марко и, заверив, что еда не отравлена никакой магией, рванул было к выходу, но я успела схватить его за курточку.

— Постой. А где Клодия?

Под моим напором мальчик быстро сдался и, беспокойно подергивая ушками, сообщил, что главная горничная очень занята.

— Это из-за случившегося ночью? — догадалась я. — Марко, я все знаю. Ко мне Ирвин приходил с досмотром. Все так серьезно?

— Принцесса Эстель чуть не умерла. — Пажа явно мучила последняя новость. — Если бы она не успела позвать горничную, к утру истлела бы.

Всего на миг я представила шелковую постель, наполненную подозрительной трухой, и тут же ощутила легкую тошноту. Стараясь не выдать эмоций, присела на банкетку.

— Но Ирвин сказал, что у нее что-то случилось с крыльями.

— Если лишить фею крыльев, она погибнет! — как неразумной, объяснил мне Марко и вдруг замялся. — Простите, я не хотел так грубо…

— Не извиняйся, я вижу, что ты тоже взвинчен.

«Как Гвен», — хотела добавить я. Известие о случившемся с принцессой несчастье совершенно выбило подругу из колеи, и герцогиня поспешила в свои покои, пока никто не заметил ее отсутствия. Из-за обыска, произведенного Ирвином, у нее случился, так сказать, двойной стресс, поэтому я решила на некоторое время оставить подругу в покое.

— Ну а фею лечат или как?

— Говорят, целителей понабежало, но подробности мне неизвестны. Прошу прощения, миледи, я могу опоздать на тренировку…

— Ой, скачи, конечно, на свою тренировку.

Отпустив Марко, я без аппетита позавтракала. Нежный омлет и сладкий малиновый чай ни на сантиметр не подняли настроения, хотя местная стряпня меня более чем устраивала, а прислуга выполняла практически любые пожелания. Как наслаждаться прелестями жизни, если рядом убийца?! Сначала чуть не укокошили меня, теперь вот нового лидера предсвадебной гонки. И ведь вряд ли это проделки Фейлы: даже если бы она смогла проникнуть во дворец, то убила бы меня или сразу всех конкурсанток, но не Эстель.

Кому-то очень, очень невтерпеж выйти замуж за принца!

Принцесса — это вам не какая-то безродная иномирянка, шухер поднялся знатный, но «Отряд не заметил потери бойца», и вскоре меня огорошили приказом собраться и выйти к карете. Оставшихся потенциальных невест принца собирались вывезти за пределы дворца. В столицу. К народу! Предстоящее путешествие приободрило меня и отвлекло от параноидальных дум. Смена обстановки — это то, что доктор прописал. Буду подальше от эпицентра убийств, да и позитива наберусь. Уж что-что, а общаться с народом я умею. Я же столько времени в очередях провела в той же поликлинике и в час пик в транспорте ездила регулярно.

Только складывалось впечатление, что нас не просто на праздник везут, а вывозят из дворца как лишние элементы. Может, будут расследование проводить. Хотелось бы, чтобы преступника нашли поскорее, я же так и правда паранойю заработаю.

Ради столь большого события позволила хамелеончику сделать мне несложную прическу с лентами и в сопровождении важного неразговорчивого лакея вышла во двор, где участниц отбора уже ожидали кареты, запряженные белыми лошадьми.

Повертела головой.

— Ой, я не рано? А где остальные?

— Собираются, — кратко ответил лакей. Естественно, из уст мужчины это прозвучало как «к вечеру, может быть, накрасятся».

Это «собираются» растянулось еще на четверть часа, и только минут через семь-десять все выжившие (пора уже избавляться от дурных мыслей) соизволили выйти. Почетным «опоздуном» стала Малинда. Ее платье довольно простого покроя переливалось на солнце, выдавая немалую цену ткани. Распущенные волосы были уложены пружинистыми волнами. Небольшие украшения ненавязчиво поблескивали. Как бы ни старалась светская львица выглядеть домашней кошечкой, это получалось у нее так себе. Макияж, излишне яркий даже для этих сказочных краев, не соответствовал образу скромняжки. Зря только других задержала, я бы за это время успела навестить своего пони.

Только села на мягкое сиденье и начала поправлять юбку, как ко мне моментально присоседились Даника и Дорита. Нарядились они примерно как я, без особых претензий и изысков и, что не могло не радовать, ничем не надушились. И все же язык не повернулся бы назвать их простушками — внешность у девушек была явно породистая.

— Здрасте, — из вежливости поздоровалась я и распрямилась, все еще придерживая подол.

— Здрасте, — передразнила Даника. — Откуда тебя такую нелепую взяли? Даже говорить не умеешь.

— Умею! — по-настоящему оскорбилась я. — У меня, чтоб вы знали, филологическое образование.

— Образованная, значит, — хмыкнула ее сестра.

— Да.

Карета тронулась. Да что ж она так качается? Вот и завидуй принцессам. То в корсеты затягивают, то волосы жгут, то в каретах трясут, то убивают по ночам…

Иногда меня посещала мимолетная догадка, что эти брюнетки — двойняшки, настолько у них было много общего. Но, приглядевшись, я заметила, что вблизи Даника выглядела лет на двадцать пять или больше, а Дорита еще не растеряла подростковой свежести.

— Что ж вы ко мне подсели, раз я вся такая убогая? — после нудной паузы неприязненно зыркнула я на сидящих напротив сестер.