в Германию. На пути из Парижа в Копенгаген он на несколько недель остановился в Брюсселе. Война началась раньше, чем он достиг места назначения, и ему приказали остаться в Брюсселе. (Всем советским агентам на Западе также было приказано оставаться на своих местах и поддерживать связь с Москвой.) Сукулову дали средства для организации прикрытия, сначала он поставлял армии плащи, а потом стал владельцем контрактной фирмы. Как преуспевающий деловой человек, Сукулов жил в шикарной вилле в престижном районе с Маргаритой Барша, красивой молодой чешкой, вдовой венгерского эмигранта. Хотя Маргарита и не была втянута в нелегальную деятельность, в последующие годы она сыграла роковую роль в его жизни.

В Бельгию для работы в подпольном аппарате прибыло еще четверо агентов. Для полиции, так же как и для их сотоварищей, их имена звучали как голландские, французские и испанские: Шарль Аламо, Десме, Анна Ферлинден и Рита Арнольд. На самом деле это были русские, поляки и немцы, их общим языком, как и для всего аппарата, был немецкий. Шарль Аламо был русский военный летчик, лейтенант Михаил Макаров из Москвы, родственник Вячеслава Молотова. Он был главным оператором на радиоаппаратуре, кроме того, в его обязанности входили шифровка и расшифровка сообщений. Десме на самом деле был Антоном Даниловым, русским офицером, в его обязанности входило поддерживать связь с другими советскими центрами и агентами в Бельгии и Голландии. Он приехал в Париж из Москвы, во Франции короткое время работал в разведке под прикрытием советского консульства, а потом его перевели в Брюссель на нелегальное положение.

Через несколько дней после начала войны в Брюссель прибыл специалист по отравляющим газам, полковник Константин Ефремов, чьей главной задачей сначала был шпионаж в области химической индустрии, но потом его функции расширились и стали включать военную, политическую и экономическую разведки. Ефремов был настоящим артистом конспирации. Он выдавал себя за финского студента Ернстрема и прекрасно справлялся с этой ролью. Когда его впоследствии арестовали, гестапо отмечало, что маскировка охватывала все, вплоть до последней пуговицы на его белье.

Офицеры разведки быстро, один за другим, прибывали в Брюссель и оседали там: Треппер шестого марта 1939 года, Сукулов семнадцатого июля, Ефремов шестого сентября, Данилов и Макаров несколькими днями позже. Они образовали ядро новой разведывательной сети и привлекли к этой работе многих агентов из местных коммунистических организаций.

Часть виллы в брюссельском районе Эттербек была арендована под «офис». Хозяйка, пожилая бельгийская вдова, была настолько наивной, что ничего не подозревала, и даже гестапо отпустило ее после налета, совершенного на штаб разведки.

Рита Арнольд, несчастная и слабохарактерная молодая немка, выступала в роли секретаря необычного офиса. Близкая подруга немецкого коммуниста Исидора Шпрингера, она вступила в КПГ в университетские годы. Позже она встретила пожилого джентльмена по имени Арнольд, вышла за него замуж и порвала с коммунизмом. Арнольд умер во время войны, в 1940 году, и Рита возобновила дружбу со Шпрингером. Главный недостаток характера Риты состоял в том, что она не могла постоять за себя и легко поддавалась влиянию.

Второй женщиной в агентстве была Анна Ферлинден по кличке Юзефа (ее настоящее имя – София Познанская, она была польской еврейкой). В дополнение к своим главным обязанностям эксперта по шифрам она занималась фальшивыми паспортами, симпатическими чернилами, печатями и другими шпионскими принадлежностями. Все это имущество, тщательно собираемое для агентства специальным человеком, по имени Абрам Райхман, было спрятано в тайнике за кроватью, на которой спала Анна. У нее не было ни семьи, ни близких родственников, и она прекрасно понимала, что ей грозит как советской шпионке во времена нацистской оккупации.

К агентам более низкого ранга относился уже упомянутый Райхман, который был виртуозом в изготовлении фальшивых паспортов. Его подруга Мальвина Грубер исполняла обязанности курьера. (По собственному свидетельству Мальвины, она за период своей работы, то есть за 1941–1942 годы, восемьдесят девять раз пересекла швейцарскую границу.) Другим таким агентом был Исидор Шпрингер, который для видимости порвал с коммунистической партией и служил на бирже алмазов в Антверпене, что позволяло ему получать информацию об экономическом положении Бельгии. Друг Шпрингера, Лео Гроссфогель, был специалистом по созданию фирм прикрытия. Подруга Лео, Симона Фельтер, служащая франко-бельгийской торговой палаты, использовалась в качестве связника между французским и бельгийским аппаратами. Радиотехник Августин Зезее, «музыкант из Остенде», всегда держал передатчик и приемник готовыми к работе, но в первый период работы находился в резерве, так же как Отто Шумахер (Роджер) и Герман Избуцкий.

Некоторые работники ОМС Коминтерна были переключены Москвой на работу в военном разведывательном аппарате. Одним из них был немецкий коммунист Иоганн Венцель, находившийся в эмиграции в Брюсселе. Он вступил в сеть Треппера – Сукулова и скоро достиг там значительного положения. Его прекрасное знание советской радиотехники принесло ему подпольную кличку Профессор. Спасаясь от преследования гестапо, Венцель в 1933 году бежал в Москву. Он вернулся на Запад в 1936 году, как один из лучших и самых доверенных работников Коминтерна. С 1937 года он возглавлял небольшую группу, которая обслуживала нелегальные нужды коммунистических партий: паспорта, визы, почтовые адреса, информацию и т. д. Он поддерживал контакты с группой голландских коммунистов. Когда он по приказу перешел в группу военных разведчиков, то взял с собой команду опытных агентов: свою подругу Жермен Шнайдер (Бабочку), бывшего мужа Жермен Франца Шнайдера и Абрама Райхмана.

К моменту захвата Бельгии германскими войсками весной 1940 года сеть была готова к работе, но ничего не произошло. Система была предназначена для работы в случае германско-советской войны, и было бы ошибкой раскрывать ее существование слишком рано. Она оставалась в «спячке» еще целый год.

Подобное тихое, ничем не потревоженное состояние способствовало становлению шпионской сети как в Бельгии, так и повсюду в Европе. В Голландии, которая тоже была захвачена Германией весной 1940 года, Иоганн Венцель и голландский коммунист Антон Винтеринк создали небольшую разведывательную организацию. Она приступила к работе в 1941 году. У них была своя радиостанция, но штат группы, включая курьеров и связных, не превышал двенадцати человек, и их сообщения в Москву касались главным образом местных событий, вроде передислокации германских войск в Голландии и экономического положения.

Антон Винтеринк вышел из коммунистического движения, когда получил приказ центра возглавить голландский аппарат. Вильгельм Фогелер, подготовленный Профессором, был его радиооператором, Лютерман, Нагель, Гулоз и Хендрика Смит стали активными работниками агентства Винтеринка. Трое – Морис Пепер, Яков Хильболинг и его жена Хендрика – служили связными между Брюсселем и голландской секцией.

План Москвы был весьма остроумным – сделать так, чтобы советские агентства работали против Германии, находясь в нейтральных странах, подальше