похудел на тридцать килограммов. Лоренц же наливался силой. Когда его веки раскрылись, морпех прекратил колдовство. Он устало завалился на бок, сплёвывая мокроту.

Все понимали, сколь тёмное чудо сотворил шаман. Флеминг подался к чернокожему. Тот лишь отмахнулся.

— Настала твоя очередь геройствовать, — прохрипел он. — Оставь меня, босс. Я выживу. Я всегда выживаю!

— Мы ещё встретимся, клянусь, — объявил воскрешённый медик. — Не в этой жизни, так в следующей.

Ответом стала саркастичная улыбка белых зубов и лопнувших губ.

На сантименты времени уже не оставалось. Из девяти королей-призраков один стоял на ногах-колоннах, и не желал успокаиваться так просто. Его кристаллическую броню покрывали трещины, а молнии повреждённой проводки били сильнее, чем в грозовом облаке.

Подходы к радже фанатично защищали две уцелевшие машины. Бульдозер-таран катался взад-вперёд, поливая церковников свинцом. Слева мерно рокотала «Щука». Стоит высунуться — и высокоточное орудие превратит любого в сырой фарш.

Ситуацию разрешила Нефертари. Просто и ненавязчиво ксенос телепортировалась в кузов к боевикам. Через мгновение оттуда полетели руки, ноги, оторванные головы и ленты кишок.

< Айзек, долбани сверху! > — воксировала она.

Железный человек прилетел с фланга. Словно метеорит, он рухнул на двигательный отсек танка. Во все стороны брызнуло масло, жалобно скрипнула гидравлика. Полководец напряг сервоприводы, оторвал башню и запустил внутрь инженерный манипулятор. Воздух около него раскрасился багровым туманом.

Флеминг положил руку на наплечник Райзела.

— Как сказала Сэри, на смерть. За тех, кто был с нами всё это время.

— За Картера, — шепнул мальчик.

Они сорвались с места. Вокруг свистели пули, но стрелки чаще метили в огромного латника, а не в простого солдата. Через минуту примарх уже подобрался к радже. Квестор почти восстановился нечестивым колдовством, и уже разворачивал перчатку со встроенным огнемётом.

Время замедлилось. Взмахи когтей, лап и дубин окружающих мутантов стали неторопливыми. Капли зловонного ихора повисли в отравленном воздухе. Сердца били рёбра, словно молоты — наковальню. Гландовые железы наполняли мальчика такой агрессией, какую смертные не могли даже вообразить. Кто бы ни создал примарха, он заложил в его тело космические запасы прочности. Где-то позади глаз мерно растекалось психическое золото. Райзел понял, что существует ради таких моментов.

Юноша оттолкнулся от земли, попутно вскидывая копьё. Сабатон врезался в голову червелюда. Пока импровизированный трамплин оседал, сверхчеловек прыгнул выше. Со скоростью улитки приближался слоновий череп. Выразительный глаз ярко блеснул над бивнем. Он молил одуматься, предать верных друзей и заслужить внимание Тёмных Богов.

Тогда Райзел увидел мужчину в золотом доспехе, с огненным мечом и гривой смоляных волос. Лицо божества, точно вырезанное из алебастра, выжидательно глядело в потаённые закоулки души. Нет, он не помогал и не мешал — только наблюдал, что же сделает его детище.

Образы менялись с головокружительной быстротой. Ярость сошла. Её вытеснила вера, но вера не в безразличных демиургов, а в простую человечность. Он думал о товариществе и дружбе, самопожертвовании и любви, — об осколках чего-то хорошего в этом прогнившем мире. Наконечник копья вспыхнул ослепительно-белым светом. Орудие вонзилось прямо в лоб раджи. Кабина лопнула пополам с воплем тысячи разбитых зеркал.

Время ускорилось. Из разрыва потекла мозговая ткань, облепленная хилыми щупальцами. Лоренц не медлил. Когда показалась мутировавшая плоть, он поднял револьвер и всадил весь барабан зачарованных пуль. Одна за другой они колыхали податливую слизь, прогоняя нечисть обратно в Варп.

Исполнить на месте

— Когда начинать? — нетерпеливо спросила Эсфирь, едва оказавшись наедине с инквизитором.

Теперь аколитка носила флак-жилет, кожаный плащ и до блеска начищенные сапоги. Над головой поднималась дуга из психорезонирующего металла. Капюшон облегчал концентрацию для сотворения аркан, но глушил природный дар телекинетика. Рациональная штуковина, ведь лучше колдовать предсказуемо и вполсилы, чем выхватить в лоб своими же чарами.

Шпик не одобрил её рвения.

— Я должен кое-что взять на это задание.

Длинный коридор, озарённый канделябрами, вёл к запертой двери. Больше всего преграда напоминала железный лист. Крац повернул замочное колесо. Скрипнули петли, и взгляду открылся мрачный склеп. В тот же момент пробудились люминофоры, обрисовав скудную обстановку.

У закруглённых стен жужжали генераторы, которые можно было принять за гробы. От них тянулись ребристые шланги, сходясь и переплетаясь в самой высокой точке на куполе. Гранёный кристалл, закреплённый над центром крипты, проецировал колонну золотистого свечения. Стазис-поле настроили таким образом, чтобы оно покрывало алтарный камень.

Эсфирь моментально заметила, что стены хранилища инкрустировали вставками из нуль-камней. Что могло быть столь опасным, раз Геллер прибегнул к такой сложной защите? Она размышляла над этим, пока инквизитор выключал охранные системы.

Стоило ему закончить, как всё вокруг заиндевело. Ледяная крошка мерцала на красном флаге с белым кругом, что скрывал загадочное сокровище. Крац убрал стяг, и генетическая ведьма рефлекторно шагнула назад. На краткий миг её истинное зрение распознало глубокий провал в ткани пространства-времени, раскрашенный абсолютной тьмой. Носовые пазухи воспалились от концентрированного аромата пороха. Стоило моргнуть — и на месте аномалии оказался револьвер весьма грубой работы.

Виктор опустился на колени.

— Именем верховного короля Танкреда, во славу нации и ради выживания человечества я беру на себя эту ношу. В присутствии свидетеля, чистого сердцем, клянусь, что делаю это не по своей воле.

Он схватил рукоять, и вздрогнул от боли. Суровое лицо мужчины оскалилось, как морда волка. Глаза налились багровым от лопнувших сосудов, а зрачки сузились до размеров булавочных уколов. Обережная роспись на его доспехах вспыхнула, точно угли. Мгновение — и охотник возвратил прежний вид.

— Ты ждёшь объяснений, да? — тихо спросил он.

— Хорошо бы, — кивнула девушка. — Я так понимаю, это варп-артефакт?

— Хуже. Он сделан руками людей. Посмотри внимательно и скажи, что думаешь.

Взгляд зацепился на клейме. Несколько цифр, тысяча девятьсот четырнадцать, явно скрывали тайну.

— Номер модели? — допустила предательница.

— Год производства. Этот револьвер системы Нагана выковали на Терре в Докосмическую Эру. Он — свидетель времён, когда геноцид вышел на уровень империй. Тысячи раз ему приходилось менять хозяев, но всякий раз им убивали невинных. Это крайне злобная штуковина.

Можно было не говорить столь очевидных истин. Вокруг оружия клубилась аура негативной энергии.

— Он всегда попадает в цель, — продолжил шпик. — Будь уверена: даже когда из него стреляют в воздух, пули каким-то способом находят жертв. Мы храним его для особенных случаев.

— Например?

Виктор убрал наган в кобуру.

— Когда приходится убивать своих.

На ум пришли слова курфюрста: «отыщи гроссмейстера паладинов».

— Сэдрик Аквилонский, — ахнула телекинетик.

— Или Мартин Шпиц-Эстерлен. Пойми: никто не знает, что мы встретим в Хорез-Юрте, и насколько успели развратиться крестоносцы. Нас ждёт или тёплый приём, или скорбная работа. На самом