В первой церкви аборты и детоубийство считали злом, жестоким убийством детей, созданных по образу Божьему. Христианские мыслители века апостолов, от епископа Амвросия и известного учителя Тертуллиана до блаженного Августина, епископа Иппонийского, единогласно осуждали эту практику, используя самые резкие эпитеты. Василий Кесарийский выступил против цеха абортмахеров, которые осуществляли свою практику в Кесарии, и неустанно проповедовал против абортов и детоубийства. Он не ограничился проповедями и разрушил капище сторонников детоубийства. В 374 году император Валентиниан поддержал борьбу Василия против индустрии детоубийства, издав следующий указ: «Все родители обязаны растить зачатых ими детей, те же, кто убивает или выбрасывает их, подлежат наказанию по закону»[85]. Как отметил Грант, «первый раз в истории человечества аборты, детоубийство, отказ от детей и выбрасывание детей за стены города стали незаконным делом».

Не только Василий Кесарийский боролся против абортов. Тысячи христиан выступали против беззаконий общества и делали все, что было в их силах, чтобы помочь самым слабым и самым незащищенным членам общества. Среди них были: Аддай Эдесский, Венигн Дижонский, Каллист Римский, Албан Веруламский, Афра Аугсбургская, Георгий Лиддский, Варлаам Антиохийский и другие. Грант пишет об этом так:

Позиция первой церкви в защиту жизни детей не была простой догмой. Патристика сочетала слова с делом. Отцы Церкви упорно трудились и много жертвовали ради спасения жизней. В Риме христиане спасали детей, которых выбрасывали за стены города, часто при этом нарушая закон и рискуя собственной жизнью. Все спасенные дети усыновлялись и воспитывались по заповедям и в наставлении Господнем.

В Коринфе христиане оказывали поддержку и заботу храмовым проституткам, которые беременели. Им предоставляли жилье. Опять-таки, все это делалось наперекор устоявшимся традициям того общества. Презираемые и униженные женщины принимались в домах верующих, где они могли спокойно родить ребенка и начать новую жизнь.

В городе Пуатье во Франции христиане заботились о бедных, больных и инвалидах в местных лечебных заведениях и постоялых дворах. Церковь жертвовала личным благосостоянием и покоем для того, чтобы без лицеприятия поддержать неимущих и обездоленных и оказать им помощь.

Очевидно, что христиане выступали не просто против детоубийства, они боролись за жизнь. Всякий раз, когда проповедовалось Евангелие, верующие говорили о важности добрых дел, особенно дел милосердия по отношению к нуждающимся. В первый раз в истории человечества начали организовываться больницы, детские дома, миссии милосердия, приюты для неимущих, бесплатные столовые, богадельни, благотворительные заведения и общества помощи. Голодных кормили, нагих одевали, бездомные получали приют, о больных заботились, пожилых почитали, нерожденных защищали, калек берегли[86].

По всему западному миру первые христиане внедряли концепции, которые на тот момент были фундаментально чуждыми для общества. Практика детоубийства была настолько привычной, что даже в легенде об основании Рима упоминается о двух братьях – Ромуле и Реме – которых родители оставили умирать после рождения. Теперь же против этой практики начали выступать христиане. Они отвергли ее. Первая христианская Церковь не просто выступала против детоубийства, она воздействовала на культуру и преобразовывала ее. В течение ряда столетий и в Средние века христиане сражались с культурой смерти везде, где только она существовала. Они не давали ей распространяться и уничтожали ее там, где она успела пустить корни.

Во второй раз

Затем наступила эпоха Возрождения, которую многие историки воспринимают в качестве мостика между Средневековьем и современной историей. Она длилась с XIV по XVII век. Люди инстинктивно воспринимают это время как эру, наполненную прекрасным искусством, удивительной музыкой и огромными прорывами в области науки и техники. С этим мы можем согласиться. Однако Ренессанс является не только рывком вперед, во многом он явился и откатом назад. Правящие классы, как отмечает Джордж Грант, восхищались языческим прошлым западной цивилизации. О произведениях Августина и Амвросия начали забывать, а трудам Аристотеля и Платона начали уделять внимание. С возвратом к языческим философам начался возврат и к идеям язычества:

[Правящие классы] начали восхвалять свои дохристианские ценности, включая аборт, детоубийство, отказ от детей и выбрасывание младенцев на улицу. Произошло полное изменение ценностей. Практически все великие прорывы, которые произошли в Средневековье, были потеряны в течение нескольких десятилетий. К середине эпохи Ренессанса одного из трех детей, рожденных во французских, итальянских и испанских городах, убивали или выбрасывали на улицу. В Тулузе количество установленных отказов от детей в процентном отношении от количества зарегистрированных рождений составляло в среднем 10 % в начале эпохи и достигало 17 % в среднем в конце этой эпохи. А в последние десятилетия Ренессанса показатели постоянно были выше 20 %, часто достигая 25 % от всего населения города. В более бедных районах города количество могло достигать даже 40 %. В Лионе перед Французской революцией количество брошенных, нежеланных младенцев составляло примерно одну треть от всех рожденных. В этот же самый период в Париже количество установленных отказов от детей колебалось от 20 до 30 % от всех зарегистрированных рождений. Во Флоренции эта цифра колебалась от 14 и почти до 45 % от всего количества детей. В Милане в начале эпохи данные колебались на уровне 16 %, а ближе к ее окончанию показатели выросли почти до 25 %. В Мадриде это количество составляло от 14 до 26 %, а в Лондоне – от 11 до 22 %. Согласно разрозненным данным, на всей остальной территории Европы были примерно сопоставимые показатели всякий раз, когда люди начинали восхвалять воскрешенное язычество[87].

И опять, во второй раз после распятия Христа, христиане выступили против жестокой идеологии, вооружившись для этого любовью и состраданием. И опять, они не просто делились богословскими убеждениями, а начали вовлекаться в работу по спасению жизней. Эндрю Геддес, обращенный к вере во время служения шотландского реформатора Джона Нокса, собирал брошенных детей и оказывал им помощь. Николас Феррар, английский пуританин, оставил политическую карьеру в Лондоне в 1625 году, чтобы, помимо всего прочего, оказывать помощь осиротевшим мальчикам, которым было некуда пойти. Таких людей великое множество, а спасенных ими жизней – бессчетное количество. Среди них были такие личности, как Фома из Вильянуэвы, Луиза де Марийяк, Отто Блюмхардт и Жан Эд, не говоря уже о таких титанах, как Уильям Уилберфорс, Томас Кларксон и Гранвилл Шарп[88].

Очень важно отметить некоторые моменты. Тот, кто дорожит жизнью нерожденных детей, всегда дорожит жизнью всех людей. Адвокаты абортов любят распространять ленивую ложь о движении в защиту жизни. Им нравится говорить: «Эти защитники думают только о жизни до рождения, но не после него». Все это