– Не нужна подмога, друзья? – обратился он к Рену и Каликсте.

После чего с вызовом улыбнулся агентам.

Вопрос не прозвучал втуне. Со всех концов зала, как железные опилки к магниту, подтягивались налетчики. Очень скоро рядом с Софией и ее друзьями стояла добрая дюжина решительных людей с оружием наголо. Металлические побрякушки предвкушающе лязгали и звенели.

Агентша посуровела.

– Не в ваших интересах все осложнять, Рен, – сказала она.

Рен покачал головой и возразил:

– Я тут ни при чем!

– Очень даже при чем, – ответил агентша.

Повисла угрожающая тишина. София физически чувствовала, как таяла решимость Рена. Сейчас он шагнет вперед и сдастся Лиге. После чего они никогда больше его не увидят. Эта мысль внушала панический ужас. Что с ним сделают в Лиге? Обвинят в чем-нибудь еще ужаснее прежнего? Удастся ли ему остаться в живых?..

Тишина распространилась на весь зал – далеко за пределы противостояния. «А ведь тут еще что-то творится», – сообразила София. Стало так страшно, что воздух в легкие перестал проходить.

Она почему-то перестала ясно видеть даже статую, хотя та стояла едва ли в десяти футах. Что-то застило зрение – то ли облако, то ли дымка… какой-то красноватый туман. Он вился у подножия изваяния, заволакивая и его, и агентов, как будто исчезавших один за другим. София в недоумении разглядывала туман. Откуда он взялся? Вдруг с витавшим на станции копченым запахом сэндвичей с беконом самым неподходящим образом смешался другой. Роскошный, сладкий, цветочный… отчетливо сдобренный гнильцой, словно цветы увядали и разлагались.

– Держись за мою руку, София, – сказал Эррол и тут же крепко схватил девочку за руку, притягивая к себе.

Рядом кто-то отчаянно закричал. София вскинула голову, ища Рена, стоявшего непосредственно слева, и не нашла австралийца. «Я что, опять из времени выпала?» – в смятении гадала она. Мысли и те двигались как-то замедленно. Вопль до смерти ее напугал, но ему на смену тотчас явились иные страхи.

Стоило бросить взгляд на пол – и она убедилась, что в густом тумане не видит даже собственных ног. Казалось, воздух невероятно уплотнился, грозя пригвоздить Софию к земле. Вокруг что-то происходило, но что именно, она не могла рассмотреть. Первый крик сменился какофонией воплей, отдававшихся в стенах. Как долго это тянулось? Она не взялась бы сказать.

Эррол выронил ее руку. Девочка удивленно повернулась к нему, но не увидела сокольничего. Он шагнул в сторону и исчез. Только звякнул меч, вытащенный из ножен.

– Эррол? – София двинулась за ним, протянув вперед руки. – Эррол!..

Меч свистнул, рассекая воздух. София в ужасе повалилась наземь, закрыла голову руками:

– Эррол, ты что творишь?..

Воздух над головой пришел в движение. Девочка подняла глаза, надеясь, что это Эррол тянется к ней, но вместо знакомой руки увидела громадные когти, венчавшие лапу, обтянутую переливчато-зеленой кожей. Когти шарили в сгустившемся воздухе, норовили схватить… София ахнула и попыталась сообразить, где что находится. Кажется, вон в той стороне открытые двери… Едва двинувшись с места, она снова запнулась. Что-то пронеслось над головой. Мелькнуло, рассекая туман, чудовищное крыло, покрытое алыми и оранжевыми чешуями. София ползла на четвереньках вперед. Неожиданно перед ней оказалась морда страшилища: вытянутая, синекожая, с золотыми глазами и страшенными челюстями.

Оскалив клыки размером с ножи, дракон сказал:

– София!..

Кое-как удержавшись, чтобы не заорать в голос, девочка вскочила и незряче устремилась в туман. В голове метались бессмысленные обрывки мыслей. Вспомнилась история Древоеда, монстра, созданного воображением. «Но с чего бы мне дракона воображать? – задалась она вопросом. – Я и не воображала! Честное слово!» Очень хотелось позвать Эррола, но боязнь привлечь внимание дракона возобладала. Вот прозвенел меч Эррола, ударившись в камень… В каменный пол станции?

София поспешила на звук, выставив руки перед собой. Меч звякнул снова, уже ближе, послышалось натужное пыхтение. Добралась! София вслепую сделала последний рывок… и увидела, что нашла вовсе не Эррола. Перед нею стоял великан, сплошь выкованный из железа. Он наклонился к ней, и в тумане обрисовалась голова в шлеме с опущенным забралом. Железный великан воздел меч – меч Эррола! – высоко в малиновый туман, готовя удар.

София замерла, завороженно следя…

Потом кинулась прочь.

Пока она ковыляла туда, где предположительно находилась дверь, в уши заново ворвался неистовый гвалт, царивший кругом. Рев, лязг, вопли, невнятные жалобы… гулкий, порождающий эхо грохот пистолетных выстрелов. София всхлипнула и понеслась со всех ног. Запнулась о что-то, а может, и о кого-то – и растянулась плашмя.

София лежала на полу, придавленная жуткими звуками, разносившимися по вокзалу. Теперь, когда она в полной мере их слышала, они накрыли ее волной, смыв все прочие мысли. София лишь очень смутно отдавала себе отчет, что где-то там, в суматохе, затерялись Златопрут, Эррол, пираты и Рен. Беспокойство за них сводило с ума, но что она могла сделать? Ее друзья оставались недосягаемыми в тумане, где бушевали железный рыцарь и не менее ужасный дракон…

Постепенно разрозненные мысли Софии сконцентрировались на этих двух существах. Откуда-то из немыслимого далека выплыли значащие слова: «Когда увидишь рыцаря и дракона, думай лишь о собственной безопасности. Инстинкт побудит тебя остаться на месте, но ты должна будешь бежать!»

Кто, когда это сказал?.. Авзентинийская карта советовала?.. Нет, вроде бы не она. София напрягла память…

«Максин! – Имя показалось глотком чистого воздуха. – Максин мне сказала! Всего несколько дней назад…»

София уцепилась за эту мысль, показавшуюся ей единственной надежной опорой. Больше ничему вокруг нельзя было доверять, даже собственным чувствам.

Безопасность!..

София открыла глаза. Она лежала, скорчившись на мраморном полу, прижимала к себе сумку. Красноватый туман постепенно оседал, оставляя на руках и одежде Софии пленочку слизи. Всюду звучали голоса, полные ужаса и отчаяния.