Синьорией были объявлены суровые постановления: чтобы добыть необходимые деньги для ведения войны, потребовались новые экстренные налоги; было отобрано и распродано имущество госпиталей и монастырей; было приказано сдать на монетный двор все имеющиеся у граждан золотые и серебряные предметы; устраивались лотереи, в которых разыгрывались вещи эмигрантов. Но усилия осажденных были сведены на нет слабостью кондотьера Эрколе д'Эсте и предательством правительства Бальони.

Чума и голод только разжигали ненависть «бешеных» по отношению к Медичи; они сожгли виллу Кареджи, распространяли неприличные карикатуры и позорящие папу куплеты.

Еще в начале осады один из республиканцев посоветовал Синьории забрать Екатерину из монастыря и поместить ее в дом терпимости, чтобы навсегда замарать ее имя и лишить Климента VII надежды выдать ее когда-нибудь замуж за знатного вельможу.

Позже некоторые советовали оставить обнаженную девочку на крепостных укреплениях, чтобы она погибла под пулями осаждавших. Высказывались опасения, что монастырь, слишком близко расположенный к крепостным стенам, может подвергнуться нападению с целью освободить заложницу. Тогда было решено перевести ее в центр города в доминиканский монастырь Святой Лючии. Как-то вечером посланец Синьории Сильвестро Альдобрандини, посадив юную Медичи на спину мула, перевез ее в более надежную обитель; девочка была переодета монахиней и ей обрезали волосы, как настоящей послушнице. Думая, что ее приговорили к смерти, Екатерина хотела своим видом взволновать народ, явившись ему в облике посвященной монахини, насильно вырванной из монастыря.

После десятимесячной осады Флоренция сдалась имперским войскам. В этом сражении погиб принц Оранский, которому папа обещал руку и принданое Екатерины.

Почетные условия, предложенные Флоренции, были нарушены Климентом VII, как только он получил уверенность в том, что владеет городом: своим декретом он выслал из города тысячи людей. Храбрые предводители восстания были казнены.

В Риме, куда Ипполито, Алессандро и Екатерина были отправлены после осады, они жили во дворце Медичи (сегодня он называется Дамский дворец). Это здание славилось своим пышным убранством из разноцветного мрамора и библиотекой, украшенной статуями и картинами. Летом молодые Медичи переезжали на великолепную виллу в Монте Марио, построенную для Климента VII, когда он был еще кардиналом Джулио, по рисункам Рафаэля.

Климент VII тоже был далеко не чужд искусству, наукам и философии, так любимой членами его дома, и, когда не был занят делами, охотно «встречался с прекрасным». Его дальновидности и сердечному отношению Италия обязана творчеством Виттории Колонна, которую он уговорил отказаться от принятия монашеского обета.

Ренессансная Италия подарила миру много знаменитых имен, по большей части – мужских. Но это вовсе не значит, что мыслили и творили исключительно представители сильного пола. Джулия Гонзаго, Барбара Торелли, Констанца д’Арагона и другие, о которых будет рассказано далее, небезуспешно пробовали свои силы в писательском творчестве.

К их числу принадлежит и Виттория Колонна, представительница знатного римского рода. Отцом ее был герцог Фабрицио Колонна, великий коннетабль; матерью – Агнесса Монтефельтро, происходящая из просвещенного дома герцогов Урбинских. В четыре года девочку обручили с ровесником и двоюродным братом Ферранте, маркизом Пескара, и передали на воспитание Констанции д’Авалос, ее будущей свекрови, в то время управлявшей Искией. При дворе этой правительницы собирались все знаменитости своего времени: Бернардо Тассо, Павел Йовий, Саннацаро и др.

Когда им исполнилось по 17 лет, молодые люди поженились, но недолго были вместе. Маркиз стал прославленным полководцем на службе у испанского короля, получил чин генерала и титул вице-короля Милана. Свое чувство молодые супруги изливали в страстных письмах. Но переписка не могла заменить живого человека. Безумно любя мужа, Виттория была достаточно умна, чтобы скоро понять: ее любовь уже не встречает взаимности. К услугам победоносного генерала были десятки прекраснейших женщин. Она же была просвещенна и умна, но некрасива. Маркизу не нравилось ее энергичное лицо с резкими чертами, с высоким мыслящим лбом, как бы презрительно вздернутой верхней губой и крутым упрямым подбородком. Избыток мужественности был не по сердцу Пескара. Для услады души он предпочел бы что-нибудь более нежное, мягкое, уютное. Он считал неотъемлемой чертой настоящей женщины и более того – знатной дамы, как раз то, что его жена презирала: наряды, развлечения, тщеславие, споры о славе рода, пышность жизни и пересуды.

Маркиз так и не вернул жене свою любовь и мало с ней считался. Брак оставался бездетным. Серьезными занятиями, постижением наук Виттория заглушала чувство одиночества и обиды. Когда муж умер от ран, 30‑летняя Виттория была безутешна и, отказавшись от надежд на земное счастье, отдалась поискам истинной веры. Однажды она уехала из Рима и три года скрывалась от всех сначала в монастыре Орнието, потом в Витебро. Именно тогда Климент VII нашел нужные слова, чтобы вернуть ее в мир. Религиозность и ученость странно сочетались в ней, что, впрочем, было в духе того времени. Ее ум, незаурядный поэтический талант и знания привлекали к ней многих славных поэтов, состоящих с ней в переписке и посвящавших ей стихи. Среди них были прославленный Ариосто, автор «Неистового Роланда», один из лучших мастеров политического памфлета Аретино, глубокой духовной дружбой с этой необыкновенной женщиной был связан Микеланджело.

Она умерла от какой-то загадочной нервной болезни, и смерть спасла ее от застенков инквизиции, подавлявшей любые ростки инакомыслия.

Вечный город, пострадавший во время грабежей 1527 года, был восстановлен. В то время Ватикан стал одним из чудес света. «Лоджии» и «Станцы», великолепно расписанные Рафаэлем, Сикстинская капелла, где на потолке сверкала фреска Микеланджело, привлекали своей новизной. Сады были настоящими музеями на открытом воздухе, населенными недавно найденными чудесными античными статуями, – среди них были статуи Лаокоона и Аполлона Бельведерского.

Ипполито и Екатерина имели свободный доступ в одну из богатейших библиотек той эпохи – библиотеку Медичи, перевезенную в Рим папой Львом X и насчитывавшую, кроме шедевров античности, трактаты гуманистов и архитекторов-новаторов эпохи Возрождения. Строившийся тогда собор Святого Петра соперничал с гигантскими банями Римской империи. Триумфальные арки, ротонды, колоссальных размеров колонны, конные статуи выступали из земли на территории славного античного Форума или, обновленные, украшали церкви и площади.

Тем временем Климент VII делал все возможное, чтобы посадить Алессандро на флорентийский престол.

Первое препятствие, которое необходимо было устранить, крылось в семье Медичи. Ипполито еще со времен понтификата Льва X надеялся когда-нибудь получить власть своих предков. Казалось, по праву рождения и по его достоинствам Ипполито было суждено править во Флоренции. Однако Климент VII приказал ему принять духовный сан. Не сразу смирился со своим жребием один из лучших представителей фамилии Медичи, но воля папы, являвшегося в то время главой семьи, превозмогла. Климент VII понимал, что, останься Ипполито мирянином, у Алессандро всегда будет соперник, превосходящий его по всем статьям. Святой отец, должно быть, мучительно решал для себя вопрос: жить или не жить Ипполито? Он ненавидел его за красоту, обаяние, популярность. Ему стало известно, что юная Екатерина и Ипполито объяснились и дали друг другу слово. Ничто не мешало им соединиться – они, двоюродные брат и сестра, находились в дозволенной степени родства. После мучительных колебаний лучшая сторона натуры Джулио Медичи взяла верх: молодой человек был посвящен в сан кардинала и отправлен с ответственной дипломатической миссией в Венгрию – с глаз долой.