— Возможно, но пока я езжу на машине за пятьдесят тысяч долларов. Жизнь полна странностей, сестренка.

— Заключи с ним контракт, Фил.

— Почему?

— Потому что он заслуживает этого. Так будет справедливо.

— Жизнь несправедлива, дорогая.

— Тогда просто соверши хороший поступок. Хотя бы один раз!

— Но что я с этого получу?

— Знаешь, похоже, ты не понимаешь значения некоторых слов.

— Не понимаю, — сказал Фил, поправляя прическу и смотрясь в зеркальце заднего вида. — Все это сюсюканье. Ничего хорошего не выйдет.

— Сделай ради меня, — попросила Салли. — Я же знаю, у тебя есть чувство семьи. Наверное, единственная твоя достойная черта. Сделай это, чтобы доставить мне радость.

Фил закатил глаза.

— Что за чертовщина! Хорошо, я найму его.

— Спасибо, Фил! — Просунувшись в окно, она обхватила кузена, слезы текли по ее щекам.

— Эй, эй, эй! — Фил грубо оттолкнул ее и потер крошечное темное пятнышко на обивке. — Никаких слез на коже!

Салли вытерла лицо рукавом.

— Дай мне, пожалуйста, номер его телефона в Бостоне, чтобы я могла позвонить ему и сообщить, что он получил заказ.

Со вздохом отвращения Фил открыл бардачок.

— Вот.

Он дал ей простую белую карточку, на которой было написано: «Том О'Херн» и ниже «ПВИН». Внизу был адрес и телефон.

— Адье! — помахал ей Фил, отъезжая. — Увидимся на следующей свадьбе.

Было десять часов вечера, когда Салли наконец дозвонилась до Тома. Последние несколько часов она снова и снова набирала его номер и слушала гудки. По всей видимости, он не любил автоответчик. Уже не надеясь, что кто-нибудь ответит, Салли сидела с полным ртом вишневого мороженого, как вдруг Том снял трубку.

— Алло.

Она постаралась быстрее проглотить мороженое.

— Алло, — повторил он раздраженно.

— Том?

Последовала тишина.

— Салли?

— Привет.

Снова пауза.

— Привет.

— Я набирала твой номер раз сто.

— Я по дороге навестил друга.

— А… — Он заезжал к какой-нибудь женщине. Бывшей подружке. Салли представила себе его руки на ее груди, втирающие крем, и почувствовала острую боль внутри.

— Соседа по комнате в колледже, Дэна Дрэпера, — уточнил Том. — Он просил меня заехать к нему. И мы с ним несколько часов протрепались.

— А… Хорошо.

Снова пауза.

— Салли, почему ты звонишь?

— Фил отдает тебе заказ на здание Ливермора.

— Это ты его уговорила?

— Думаю, что да.

Он вздохнул.

— Я ценю твои старания, но можешь передать Филу, чтобы он засунул эту работу себе…

— Что? Ты же безумно хотел получить ее. Ты говорил, это создаст тебе имя. Ты говорил…

— Я много говорил, пока не понял, какая змея этот парень и как сложно мне будет с ним работать. Один из нас точно в живых не останется.

— А как же твоя карьера?

— Я подыщу другое выгодное дело. Ведь это не единственное старое здание в Бостоне.

— Ты уверен?

— Да. — Он зевнул. — Знаешь, я немного вымотался. Дорога и все такое. Поэтому, если не возражаешь, желаю тебе спокойной…

— Я еще хотела поговорить о… нас. — Надо было заранее продумать, что сказать. Сейчас у нее не мелькало ни малейшей идеи.

— Не надо, Салли.

— Но…

— Мы уже обо всем поговорили. Больше добавить нечего.

— Не думаю. Есть вещи, которые я должна была сказать раньше…

— Салли, не надо оправдываться. Не сразу, но я все-таки понял, чего ты хотела. Ты была права, не стоило вмешивать в это дело чувства.

— Том…

— Хочешь посмеяться? Я чуть было не попросил твоей руки и сердца.

Салли замерла.

— А сейчас я хотел бы немного поспать. — И он нежно добавил: — Счастья тебе, Салли.

Салли стояла на крыльце роскошного кирпичного дома, увитого плющом, и звонила в дверь. Никто не отвечал. Было два часа ночи. Ехать вечность, чтобы не застать его дома. Она представляла себе, как Том сейчас раздевает какую-нибудь женщину, аппетитную и страстную.

Снова позвонила. Нет ответа.

Рядом с дверью было окно, завешенное старинными шторами. Оглянувшись, Салли толкнула его. Оно открылось.

Она забралась внутрь. Благодарение Господу, что одарил ее такими длинными ногами, иначе бы ей это не удалось. Подоконник был слишком высок. Шторы зашевелились, когда она, проникнув внутрь, упала на пол. Победа! Встав на ноги, она закрыла окно, поправила шторы и осмотрелась.

В лунном свете, льющемся между занавесями, она увидела высокий изукрашенный потолок, отполированный дубовый пол, старинный камин… но никакой мебели. Около стены стояла лестница, угол закрыт брезентом. Она почувствовала легкий запах свежей краски. Наверное, Том красил до отъезда, в начале августа.

Все комнаты похожи друг на друга. Салли все-таки обнаружила стол и стулья на кухне, диван и множество книг в задней комнате с высокими окнами.

Пробравшись под строительными лесами, она поднялась на второй этаж. В большой спальне с камином она нашла неубранную и очень привлекательную кровать. Простыни были из мягкого белого хлопка, покрывало явно ручной работы.

Она присела на край кровати и почувствовала усталость. Первый раз за эту ночь. Немного подумав, разделась, легла в кровать и закуталась в одеяло.

Было почти три часа ночи, когда Том поставил велосипед на кухне. Он долго не мог заснуть, поэтому решил провести пару часов, катаясь на велосипеде по городским паркам. Обычно это утомляло его. Но сейчас он чувствовал себя бодрым, как никогда.

Он неустанно думал о Салли. Сколько, интересно, времени потребуется, чтобы забыть ее? Чтобы стихла боль? Месяцы? Годы? Пока он не мог себе представить, как будет жить без нее.

Дэн Дрэпер, более опытный в любовных делах, уверил его, что скоро все позабудется. Том нехотя согласился. Поэтому прервал разговор с Салли по телефону. Но, повесив трубку, тут же пожалел об этом.

Чертыхаясь, он прошел под строительными лесами и поднялся наверх.

Входя в комнату, Том снял куртку и уже хотел было бросить ее на кровать, как остановился в изумлении. Куртка упала на пол. Он стоял целую вечность, и в его голове вертелись две мысли: слава богу, она приехала, и почему она решила приехать?