Пока Эдриенн ужинала, в доме воцарилась тишина. Она пыталась приготовить себе что-нибудь особенное, отварив два оставшихся яйца и макая в них крекеры, но в результате получилось печальное и тоскливое блюдо для одного.

Ей хотелось, чтобы у нее была компания. Любой сейчас стал бы желанным гостем – будь то Джейн и ее подруги, Пегги, секретарша из ветклиники, или даже болтушка Джун из продуктового магазина. Без ноутбука она даже не могла зайти ни на один форум, на которых обычно сидела. Никогда еще Эдриенн не чувствовала себя настолько одинокой.

Крекеры были на вкус как песок, и она бросила последнее печенье обратно на тарелку, не доев. Она бы отдала все, что угодно за какое-нибудь бессмысленное развлечение. Телевизор, парочка глупых любовных романов или даже радио принесли бы ей приятное облегчение. Но Эшберн не предлагал ничего, кроме прогулок по коридорам и разглядывания пустых, пыльных комнат, в которых некогда жила женщина, посвятившая свою жизнь одиночеству.

– Возьми себя в руки, Эдди. – Она отодвинулась от стола и сделала усилие, чтобы не смотреть на уже знакомую надпись, вырезанную на дереве. – Ты устала. У тебя стресс. Вот и все. Поспи немного, и утром все покажется в миллион раз лучше.

Она бросила яичную скорлупу и недоеденный крекер в мусорное ведро и принялась мыть посуду. Лунный свет освещал двор снаружи, и пока вода нагревалась, Эдриенн наклонилась вперед, чтобы полюбоваться им через окно.

Дворик у дома и лес за ним были в тот вечер невероятно красивы. Когда луна подошла к полнолунию, силуэты в темноте стали более четкими. Эдриенн даже смогла разглядеть отдельные ветви деревьев и куст, росший перед лесной опушкой. Он был похож на уродливую скрюченную женщину. Просто удивительно, как ночь меняла предметы вокруг. Раньше я не замечала этот куст – наверное, при дневном свете он выглядел так же, как любое другое растение.

Горячий пар поднялся из раковины, и Эдриенн переключила внимание на то, чтобы отскрести засохшие кусочки желтка с тарелки и вилки. На дворе стоял еще ранний вечер, но недосып прошлой ночи начал сказываться. Я лягу спать пораньше и проснусь как раз к открытию магазинов. В Ипсоне наверняка есть местный историк или что-то вроде того – кто-то, кто собирал газеты и вел записи о жителях города. Мне лишь придется поспрашивать людей, чтобы его отыскать.

Она подняла чистую тарелку, стряхнула с нее лишнюю воду и посмотрела в окно. Странный, похожий на человека, кустарник исчез.

Сердце Эдриенн неприятно кольнуло. Она опустила тарелку в раковину и прижалась к стеклу.

Куст был прямо там, я уверена в этом.

Участок с сорняками, на который она смотрела, был пуст. Эдриенн прижалась к окну так, что ее нос ударился о холодное стекло, а дыхание создало облачка пара.

Должно быть, это кто-то из детей. О ком там говорила Джейн? Дети Кроутеров, кажется? Эдриенн отступила от раковины. Пот каплями выступил на ее ладонях, и она вытерла их о джинсы. Я должна заставить их уйти. Покажи им, что это не шутки.

Но даже когда девушка повернулась в сторону коридора, в глубине ее сознания зазвучал тревожный голос, призывавший соблюдать осторожность и не игнорировать опасность. Почти наверняка это были мальчишки Кроутеров. Существовал, однако, и крошечный шанс, что там было что-то еще. Эдриенн не могла позволить себе рисковать.

Эдриенн достала из кухонного шкафа длинный зазубренный нож и, прижав его к груди, вышла в коридор. Эшберн окутал ее невыносимой тишиной. Она слышала тиканье напольных часов, перемежающееся с ее собственным быстрым, отрывистым дыханием, но сам дом стоял безмолвно и неподвижно, выжидая.

Луна светила ярко, но недостаточно. Мне нужен свет посильнее.

Она сосредоточила свое внимание на входной двери и двух маленьких окошках по обе стороны от нее, затем попятилась по коридору, пока не добралась до маленькой лампы рядом с лестницей. Спичка загорелась с тихим шипением. Эдриенн зажгла фитиль, вернула на место стеклянную колбу и пошла обратно к двери.

Она не видела никакого движения в окнах и не слышала скрипа крыльца, но все равно не могла отделаться от мысли, что кто-то мог скрываться по другую сторону двери, прячась и выжидая, когда она откроет дверь. Подойдя ближе, Эдриенн замедлила шаг и задержала дыхание, прислушиваясь, выжидая, а затем прижалась к грязным окнам, чтобы выглянуть внутрь.

Освещенное только луной, крыльцо словно пульсировало в приглушенном свете голубых и серых оттенков. За дверью, казалось, не было ничего, поэтому Эдриенн собралась с духом, подняла нож, открыла замок и повернула ручку.

Желтый свет лампы врезался в тени, загоняя их обратно в лес и освещая лужайку. Эдриенн хотелось, чтобы лампа была ярче. Сияние было недостаточно сильным, чтобы пробиваться сквозь деревья туда, где темнота сгущалась, словно непроницаемая стена.

Она ждала любого движения или звуков, которые мог издать человек, но в воздухе не было ничего, кроме пения насекомых и стона деревьев. Эдриенн сглотнула ком в горле, сделала глубокий вдох и приготовилась прокричать предупреждение.

Странный шипящий и скулящий звук остановил ее на полуслове. Она повернулась к дому как раз вовремя, чтобы увидеть, как его огни замерцали и погасли. Внезапно лампа стала ее единственным источником света, а освещенный круг сжался до невероятных размеров.

Эдриенн попыталась заговорить, но от страха у нее перехватило дыхание. С холодными и черными окнами Эшберн больше не казался безопасным убежищем, он, превратился в чудовищную, непостижимую фигуру, возвышающуюся над ее головой. Лес уже не был таким же знакомым, а его звуки превратились в тихую, тяжелую и угрожающую музыку ночи.

Хватит! С тобой все будет в порядке. Подумай хорошенько – свет погас. Ты можешь включить рубильники так же, как вчера показывала Джейн.

Но щиток находился по другую сторону дома. Ей придется пройти через кромешную тьму, чтобы добраться до него.

У тебя есть лампа. Ты не пойдешь туда вслепую.

Но что-то было там – что-то, что возвращалось уже вторую ночь подряд, чтобы лишить ее света.

Это просто дети. Они, наверное, считают, что это очень смешно. Удивительно, что смеха не было слышно.

Она повернулась кругом, чтобы осмотреться. Видеть вдаль она не могла. Крыльцо было ее крошечным пристанищем, однако свет лампы доходил лишь до края леса, и длинные участки двора с другой стороны дома тонули в темноте.

Вероятно, это были просто дети. Но «вероятно» это не «точно». Она крепче сжала нож.

У нее было два варианта: снова включить свет – что означало бы кружить вокруг дома – или отступить внутрь и ждать рассвета.

Эдриенн поджала губы от того, насколько непривлекателен был ее выбор. Она заперла все двери и окна, но и это не гарантировало, что в дом невозможно было проникнуть. И хотя лампа давала ей небольшую защиту в этот момент, ее хватит не больше, чем на час, а потом ее снова нужно будет заправлять.