В течение часа к дому Калеба подтянулись Бен с Шейлой с ребенком на руках, в хвосте следовал двухлетний малыш. Следом появился Эдди, но без своей новой подружки, тем самым демонстрируя, как он серьезно отнесся к ситуации. Он тут же обнял сестру, и Мелиссе пришлось бороться с подступившим к глазам новым потоком слез.

Скоро все братья с женами, племянниками и племянницами наполнили большой дом Калеба. Скоро разговоры начали плавно перетекать в другое русло, а вместе с небольшим хаосом, устроенным детьми, все происходившее стало буфером между Мелиссой и причиняющими ей боль чувствами.

Она сказала себе, что не могла влюбиться в Джареда. Это просто сильная-сильная влюбленность. Или даже просто физическое желание. Она и знала-то его всего несколько дней. За это время невозможно влюбиться по-настоящему.

Но затем Мелисса вспомнила его голос, его улыбку, его шутки, его страсть и то, как она чувствовала себя в его объятиях. Что, если вопреки всему эта любовь — настоящая? Как ей с этим жить? Как ее пережить?

Двери и окна дома Калеба были широко распахнуты навстречу послеполуденному бризу. Все ее братья, кроме Адама, колдующего над грилем на задней веранде, играли во дворе в баскетбол. С кухни слышался голос его жены Рени, отдающий указания.

Мелисса и Шейла караулили ползающих по полу среди игрушек детей.

— Мелли? — позвал голос Калеба.

Мелисса подняла глаза. Сначала она увидела озабоченно нахмуренный лоб брата, а затем и причину его тревоги.

Джаред стоял в холле, в строгом костюме и галстуке, составляя резкий контраст с Калебом в свободной рубашке и потрепанных джинсах.

Мелисса и не заметила, как поднялась с пола, буквально впитывая его в себя взглядом. Заправляя непослушные волосы за уши, она надеялась, что глаза ее уже не такие красные. Надеялась, что Джаред не увидел, какой одинокой и несчастной она чувствовала себя в последние дни.

Она старалась разлюбить его, правда старалась. Все было напрасно. Увидев его воочию, Мелисса поняла всю тщетность своих усилий: понадобится не одна неделя и даже не месяц, а может, годы, чтобы ее чувство ослабло.

Сзади послышался какой-то шум, и, повернувшись, Мелисса увидела всех своих братьев. Они окружили ее, словно по команде, все как один уставились на Джареда, скрестив мускулистые руки на груди.

К его чести, Джаред не дрогнул.

— Вижу, о своих братьев ты не солгала.

Пятеро мужчин семейства Уорнер распрямили плечи. Теперь лепет ползающих по полу детей казался посторонним звуком в комнате, напряжение в которой ощущалось физически.

— Как ты меня нашел? — сумела спросить Мелисса, выискивая в лице Джареда ответ на вопрос, зачем ему понадобилось ее искать. Может, каким-нибудь образом ему удалось прочесть сигнальный экземпляр статьи? Понравилось ли ему, или он хотел, чтобы она изменила текст?

— Твое личное дело, — ответил Джаред, чем поверг Мелиссу в изумление. — В списке ближайших родственников указаны данные Калеба.

— Но как ты…

— Ты не уволена, Мелисса. — Джаред сделал шаг вперед. — Я хотел сказать тебе об этом лично.

Мелисса почувствовала, как братья подвинулись к ней ближе.

— О нет, я уволена! — Сет ясно дал ей это понять.

Джаред покачал головой:

— Моя компания приобрела твой журнал. Поэтому никто тебя не увольнял.

Мелисса пристально смотрела на Джареда, пытаясь вникнуть в смысл его слов.

— Это было самое лучшее решение, которое пришло мне в голову, чтобы покончить с этой историей.

Дети продолжали играть. Рени и Шейла придвинулись ближе к мужьям. А Мелисса бессознательно придвинулась ближе к Джареду.

— Ты купил «Биз»?!

— Да.

— Ты заплатил сотни тысяч за то, чтобы моя статья не появилась в журнале?!

— Я не знал, о чем твоя статья, когда совершал сделку. — Джаред кривовато улыбнулся. — Знай я, что она такая безобидная…

— Я пыталась объяснить тебе.

— Я помню. — Выражение его лица смягчилось. Джаред еще сократил расстояние между ними. — Но ты знала… — Он окинул выразительным взглядом переполненную комнату и снова посмотрел на нее. — Понимаешь?

Мелисса кивнула:

— Я бы никогда не стала об этом писать.

— Ты уже солгала. Откуда мне было знать?

— Я сожалею. — Как бы ей хотелось начать все сначала! Если бы в жизни можно было вернуть какой-нибудь прошедший миг, Мелисса бы вернула тот, когда они впервые встретились. Она бы откровенно сказала Джареду, что работает репортером в журнале, а потом — будь что будет!

— Мелли… — Рука Калеба легла ей на талию. — Ты не должна опять извиняться.

— Согласен, — сказал Джаред, встречаясь взглядом с Калебом и распрямляя плечи. — Сейчас моя очередь извиняться. Я тоже солгал.

Калеб напрягся, но Джаред все равно приблизился к Мелиссе и взял ее руки в свои.

Джаред понизил голос:

— Я солгал, когда сказал, что не хочу больше тебя видеть.

Слабая надежда вспыхнула в душе, но Мелисса задушила ее в зародыше.

— Я хочу видеть тебя снова, — продолжил Джаред. — Видеть каждый день, начиная с этого момента. Всю жизнь.

Мелисса хотела убежать. Скрыться. Не мог ее ум осознать, что Джаред говорит это серьезно.

— Прошу прощения. — Вперед выступила Шейла. — Что вы имеете в виду?

Джаред с досадой посмотрел в ее сторону, и Мелисса почти почувствовала, как недовольно переступил с ноги на ногу Бен.

— Я имею в виду, — сказал Джаред, в его голосе послышалась стальная нотка, — что могу сделать Мелиссе предложение и в такой обстановке. — Он снова обратил свой взгляд на нее. Сердце у Мелиссы забилось, как отбойный молот. — Либо мы можем найти какое-нибудь уединенное место, где я смогу сделать предложение, как подобает.

Голова Мелиссы наполнилась беспорядочными, хаотичными мыслями.

— На улице стоит лимузин, — продолжал Джаред. — В ресторане у залива заказан столик. Флорист и фотограф ждут сигнала. — Он похлопал себя по нагрудному карману. — А здесь — кольцо. У меня также есть кольцо.

— Можем мы взглянуть? — осведомилась Шейла. Джаред даже не взглянул в ее сторону:

— Только если она скажет «да».

Мелисса могла только стоять и моргать.

Этого просто не могло быть! Должно быть, это какая-то галлюцинация. Бред.

Она взглянула на членов своей семьи. На всех лицах — выражение ожидания.

— Так как? — спросил Джаред.

— Думаю, — Мелисса кивнула, — ресторан — это замечательно.

— Да? — По его лицу расползлась усмешка.