Сначала я разговаривала с Катей, толстой не­симпатичной девахой. В первые же пять минут она успела поведать, что была беременна и сде­лала аборт. А потом еще показала и шрамы на ру­ке. Шокировать меня это не могло, потому что, во- первых, я и сама этим занималась, а во-вторых, в клинике я видела сотни таких, кто успел разре-

зать себе руки. Похоже, что Катя очень гордится своими ранениями. В то время как я постоянно пытаюсь как можно лучше спрятать свои шрамы, эта корова носится с ними и приветствует каждо­го словами: «Привет, я Катя, вот это мои глубокие раны, а ты кто?» Такое поведение не может не от­талкивать.

Ангелина — девочка со светлыми локонами и голубыми глазами. Ей всего четырнадцать, но она мне нравится. Похожа на ангелочка, так и хо­чется ее потискать. Но я уже знаю, что она совсем не ангелочек. У нее за спиной восемь лет детского _Лр. дома. * 307

Мне кажется, что с двумя девочками не всё в порядке. Я имею в виду Франку и Елену. Как только на горизонте появляются особи мужского пола, они начинают очень громко смеяться. А так только и делают, что кудахчут: «У тебя тушь смаза­лась! Ничего если я сотру ее своими слюнями? А вот у меня тушь водостойкая!» И ничего больше. Они из тех, с кем ни при каких обстоятельствах нельзя вести нормальный человеческий разговор. Обе перекрашены в блондинок и сильно намаза­ны. Одной пятнадцать лет, второй шестнадцать.

Самый старший — Давид. Тоже побывал в пси­хушке. Кажется достаточно умным и образован­ным, и хем не менее не какой-нибудь задавака, а клевый парень. Мы с ним долго разговаривали.

и у нас даже нашлось кое-что общее. Например, травка. Но он уже успел попробовать кокаин. Хо­рошо хоть в этом мы разные.

Тут есть парень по имени Рональд он настоя­щая шиза, по крайней мере выглядит и ведет се­бя соответственно. Рассказал мне, что хочет раз­водить кактусы, и перечислил штук десять латин­ских названий тех кактусов, которые стоят на балконе у его родителей. Остальные его игнори­руют, но мне паренек очень даже понравился. У него насильственный невроз, он тоже был в клинике. До сих пор может повторить наизусть «UO текст, написанный на бутылках с яблочным со­ком, который давали в психушке. Я так рада, что у меня нет навязчивых идей, я бы сошла с ума. Но мне можно не забивать свою бедную голову фразами типа: «Ингредиенты: сахар, 70 % фрук­тового нектара, аспаркам, витамин С напиток из­готовлен на основе фруктового сока», в моей башке достаточно другого хлама: «Я такая гади­на, я снова растолстела, я такая гадина, я снова растолстела, я такая гадина, я снова растолстела, я такая...»

Мне объяснили, что мое чувство собственно­го достоинства должно стабилизироваться.

А еще есть Мартин. На полгода младше меня, у него оттопыренные уши (как у меня). Это ярко выраженный тип «постоянно не в себе». Имен-

но Мартин вчера был в бегах. Ночью полиция сцапала его на Главном вокзале Мюнхена и вер­нула сюда. Теперь ему запрещено выходить.

Четверг, 29 октября 1998

Сегодня дежурили Луис и Адела. Мне весь день было скучно, я уползла в свою комнату и сидела там, пока остальные не вернулись из школы.

После еды у меня заболел живот, и Луис на­капал мне специальных капель, уверяя, что они должны помочь. Когда они все-таки не помогли, он принес какие-то травы.

Луис из Франконии и говорит «по-франкски». Типичный Иванушка-дурачок. Ест корни и травы и бог знает что по этому поводу себе вообража­ет. Описать его внешность невозможно, он выгля­дит так, как должны выглядеть Луисы. Так, как я всегда представляла себе Луисов: незаметный, в глаза не бросается, тихий, ничего особенно­го. У него такой вид, как будто его никто никогда не любил и никто никогда не радовался тому, что он есть.

Поскольку живот продолжал болеть, Луис сел со мной в гостиной и спросил, почему же он болит. Я решила, что, видимо, это из-за салата, потому что

я добавила в него иного уксуса, у меня очень чувствительный желудок.

Но Луис проявил упрямство и хотел знать, нет ли чего-нибудь, что меня не устраивает; может быть, меня что-то гнетет, иначе бы живот не болел. «Наверняка что-то произошло, просто так желуд­ки не болят! Знаешь, говорят: у меня желудок ух­нул вниз? Я абсолютно уверен, что это у тебя что- то психосоматическое. Подумай». Мне ничего не пришло в голову, вообще ничего! В конце концов Луис сжалился надо мной: «Поразмышляй над мо- ими словами, если что-нибудь надумаешь, мы еще « J- U разок побеседуем».

Я решила, что больше у меня ни разу в жизни не будет болеть живот, а если уж так случится, то я ни за что никому об этом не скажу. А травы помогли.

Сегодня «Вечер родины». Мне кажется, что это идиотское выражение. Напоминает уроки из се­рии «Знай и люби свой край», это изучают в на­чальной школе. Там проходят размножение кро­тов или устройство человеческого уха. Или это я путаю с биологией?

Но мы не исследуем кротов, мы играем в соци­альные игры, которые в один прекрасный момент превращаются в полный хаос.

Вторник 3 ноября 1998

Куда я лопала? На помощь, выпустите меия отсюда!

Среда, 4 ноября 1998

Я живу здесь неделю, а кажется, что уже полго­да. Бывают моменты, когда я чувствую себя очень комфортно, но через мгновение хочется бежать от­сюда куда подальше.

В прошлую пятницу была генеральная уборка. Q ] Это не шутка, это совершенно серьезно. Я делала уборку, чистила, мыла и драила, поставила на ме­сто каждую мелочь, все было в полнейшем поряд­ке. Я хотела управиться побыстрее, потому что до­говорилась в семь вечера встретиться в Мюнхене со своей кузиной Жасмин.

Дежурство в кабинете самоподготовки, которое мне навязали, не спросив, тоже было уже закон­чено. Я пропылесосила весь огромный зал, протер­ла столы, вымыла окна, полила цветы, вынесла му­сор, вытерла пыль с подоконников... Я была аб­солютно убеждена, что теперь, когда все блестит, имею право позвать Карлотту и продемонстриро­вать ей плоды своего труда, чтобы потом отпра­виться «на выход».

Но Карлотта так не считала. В мусорной ведре в ванной оказалась ватная палочка. Какой скандал! Мусор я вынесла несколько часов назад, и кто-то уже успел кинуть туда эту проклятую палочку. Так я и сказала Карлотте. Но Карлотта развыступалась и наорала на меня: «Тебе еще придется здесь мно­гому научиться! Если ты и дальше будешь себя так вести и не прекратишь искать виноватого, толку из тебя не будет. И подумай о том, почему ты всегда сваливаешь вину на других». Я на это только усмех­нулась.

А поскольку до семи часов вечера мне так и не прнщдо в голову разумное объяснение, почему у меьцърсегда виноват кто-то другой и почему я высме«.о г(9 авторитетную личность, мне пришлось отменить встречу. В этот вечер у меня много раз было такое чувство, что в любой момент у меня может поехать крыша и я сойду с ума.

В субботу нам выдали деньги на одежду. Каж­дому четыреста марок. К сожалению, такое бы­вает только три раза в год. В апреле триста марок, в июле триста марок и в ноябре четыреста. Мы с Валери и Вивиан вышли в город и покупали, по­купали, покупали... На улице был дикий холод, но ведь в магазинах же топят! Вечером я осталась дома. Решила, что не имеет смысла куда-то идти, потому что мне разрешено отсутствовать только до половины одиннадцатого, а Валери до полови-