Вилора перевела взгляд на подругу, чувствуя подвох.

— Что там за платье? — недоверчиво пробормотала она. — Точно что-то неприличное, сто пудoв, иначе ты бы условия не ставила.

— Всё очень даже приличное, — обиделась Дарья, — я что, по — твоему, на дуру похожа, неприличное таскать в чемодане за тысячу вёрст? Это ты, вечно, как старушенция одета.

— Кто старушенция? — вытаращилась на неё Вилора. — Сама ты…, - и замолчала, чувствуя, что поехала не туда. Они стояли молча друг напрoтив друга минуты три, потом хмыкнула Дарья, и вскоре уже весело хохотали друг над другом. Итогом стало натянутое на Вилору чёрное, cлегка мерцающее платье, обтянувшее её, как вторая кожа.

— Снимай бюстгальтер, — скомандовала Дашка, — а то он выделяется.

— С ума сошла, — зашипела на неё Вилора, — на кого я, по-твоему, буду похожа?

— Снимай, я тебе сказала, там двойной лиф, всё будет прилично.

После продолжительных боёв ненужная деталь гардероба была всё же ликвидирована.

— Я кажусь себе неприлично голой, — шипела Вилора, натягивая на себя платье, — какой садист это придумал?

— Надевай, надевай, — ухохатывалась над ней Дарья, — ты будешь там одетая больше, чем некоторые из туристов.

— Там что, будут люди? — глаза девушки стали, как блюдца.

— Нет, — смеясь до слёз, ответила Дашка, — только обезьяны из джунглей и мы с тобой. Вилорка, немедленно прекрати меня смешить, а то я сейчас икать уже начну. Конечно, там будут люди, ты, что думала, мой возлюбленный — это местная горилла?

Вилора, маxнув на неё рукой, критически осматривала себя. Она никогда не носила таких платьев. Девушка разглядывала себя и никак не могла понять, как оно держится на её плечах и не разваливается в разные стороны. Спереди был глубокий квадратный вырез, прилично так открывавший грудь, спина тоже была наполовину открыта, но при этом у платья были длинные рукава. Длиной выше колена сантиметров на десять, оно оканчивалось двумя оборками точно такого же цвета, но ткань была тоньше, хотя пока её не потрогаешь, не скажешь, что она другая, позволяя оборкам выглядеть лёгкими и воздушными.

— Даш, почему мы все в оборках? — спросила она подругу, рассматривая её красно-белый наряд, точно также местами обхвативший высокую, стройную фигурку женщины, и с оборками по вырезу груди, и по низу.

— Глупая, мы же будем танцевать, — крутанулась она перед Вилорой. Отчего оборки легко приподнялись и красиво закрутились вокруг бёдер и груди. — Поняла теперь? Давай делать причёски.

До самого вечера Дашка терроризировала Вилору, заставляя ту краситься и завивать волосы. В итоге к вечеру, девушка боялась на себя смотpеть в зеркало, однако, Дарья настояла, и в отражении оказался совсем другой человек. Она даже на какой-то миг не узнала сама себя. Высокая, стройная, с идеальной фигурой женщина и с высокой грудью и гордой осанкой, смотрела на неё из зеркала. Её шея никогда не была короткой, а тут словно удлинилась, волосы, собранные сзади в какой-то навороченный узел, поблёскивали, покрытые специальным гелем, и лишь одна прядка, завиваясь, сползала по шее на спину. Дарья даже умудрилась почти скрыть синяки на лице, так, что осталась лишь лёгкая тень.

— Ну, — довольно проговорила та, рассматривая Вилору, — красавица же. А то наденет неизвестно что, и ходит.

— Даш, перестань, это всего один раз, и то только потому, что буду в маске. Я и так себя голенькой ощущаю.

— Слушай, а накрась губы красной помадой, — она с заговорчесқим видом посмотрела на Вилору, — у меня есть, цвет очень устойчивый, просто так не сотрёшь.

— А давай, — согласилась она, — только давай после того, как маску одену.

Вечер медленно наползал на пустыню, приглушая краски и сбивая удушающую жару. Женщины, надев поверх платьев разноцветные местные балахоны, что бы никто их потом не узнал, вышли, наконец, готовые к отъезду. Мужчины, весело переговариваясь, с ухмылками осмотрели их.

— Так, все завидуют молча, — сразу пошла в наступление Дарья.

— Это вы что, решили среди местных не выделяться? — хохотнул Дин.

— Нет, это чтобы ты не приставал, — отбрила его женщина.

Парень обиженно пoсмотрел и отвернулся к сногсшибательной Ангелине в коротком белом платье.

Вскоре подошёл автобус, все со смешками, и поторапливая друг друга иногда не очень приличными шутками, погрузились, и поехали к ближайшему городку Αбу-Табу. Название городок было чисто условное, так крупное поселение в основном из местных одноэтажных глиняных домов, лишь в центре стояло несколько роскошных вилл местной знати, да столько же частных отелей, утопающих в цветах и буйной растительности. И еще местный муниципалитет являл из себя двухэтажное здание, с гостиницей, магазином и баром одновременно.

Праздник должен был проводиться на местной площади, выложенной отшлифованным годами камнем, причём выложен он был столь искусно, что щелей между ними не наблюдалось. Что это, современные технологии для туристического, как считала Вилора, мероприятия, или какие-то старинные умения, она еще не пoняла.

Ночь уже подобралась близко-близко, на небе стали, как лампочки, включаться далёкие звёзды. Народ прибывал, по периметру площади загорелись многочисленные фонари и развешанная для этого случая иллюминация. Бойкие торговцы вовсю предлагали попробовать за умеренную плату свежевыжатый сок, фрукты, местные травяные напитки и колу. Везде ощущалось парившее в воздухе ожидание то ли чуда, то ли чего-то нереального. Народ возбуждённо переговаривался, мужчины разглядывали женщин и наоборот.

— Пора, — шепнула Дарья и потащила Вилору к двухэтажному муниципалитету. На них косо посматривали и посмеивались попадающиеся навстречу женщины. Внутри муниципалитет, и, правда, был поxож на холл неплохой гостиницы. Дарья подошла к какому-то туземцу в ливрее дворецкoго, отчего у Вилоры чуть не отвалилась от удивления челюсть, настолько неожиданно это оказалось, и что-то ему быстро заговорила. Через минуту, улыбающийся мужчина повёл их куда-то по коридору. Остановившись перед деревянной дверью, он быстро открыл замок и пригласил их вовнутрь, после чего раскланялся и ушёл. Дарья стала стягивать с себя маскирующий все прелести наряд.

— Что стоишь? — обратилась она к Вилоре, которая, уже который раз за сегодня открыв рот, рассматривала номер с огромной кроватью посередине и краснела. — Раздевайся, давай, святая ты наша невинность, — засмеялась женщина. — Это же просто кровать, что ты краснеешь?

— Когда ты успела номер снять? — поинтересовалась она.

— Много будешь знать, станешь бабушкой гулять, — пропела ей Дарья. — Переодевайся, давай, не стой, а то потом не протолкнёмся. Это не я снимала, — всё же соизволила объяснить она.

— Он? — Вилора всё находилась в прострации.

— Да! — рявкнула женщина. — Сейчас брошу и уйду, останешься здесь одна.

Это возымело, наконец, положительный эффект и девушка быстро стянула верхнее платье. Дарья бережно достала из сумки две маски. Яркую бело-красную аккуратно надела себе, подправила макияж