– Зачистить этаж, мы – наверх!..

С верхнего пролета по нам пытаются стрелять какие-то герои бумажных баталий…

– Лимонку!..

Ближайший боец сует мне в руки ребристое чугунное яйцо, выкручиваю запал и с воплем «Гранатен!» закидываю его наверх. Тут же сломя голову несёмся по лестнице, пока никто не очухался… Следующей летит уже настоящая эфка, по ушам даже через прижатые руки бьёт взрывная волна, с потолка частым снегом сыплется известка, два ганса лежат у стены в конце коридора, опередившие меня бойцы уже у первой двери, рывок на себя с уходом в сторону, несколько запоздавших выстрелов оттуда, короткие очереди в ответ… Следующая дверь… Заперта… Пара пуль работают не хуже ключа… Внутри – никого… Следующая… Следующая…

Внизу бахают гранаты, трещат очереди… И вдруг наступает звонкая оглушающая тишина. Спускаюсь вниз, шаги отдаются хрустом штукатурки и битого стекла… Возле самой лестницы меня встречает вахмистр Половцев, командовавший «кентаврами». Смотрит на меня каким-то странным взглядом и не может связать двух слов:

– Там ета… Дык, как учили… Гранатку, потом стрелять… Дык мы так раз, и – всё… А там ета…

– Егор Иваныч, ты что, заговариваться начал? С какого перепугу?

– Командир, там ета… Вам бы самим глянуть надобно…

В сопровождении бормочущего вахмистра захожу в большое помещение, бывшее некогда каким-то магазином… Мама дорогая!.. Я столько генералов в одном месте никогда не видел!.. Раз… Два… Три… Четыре трупа с плетеными золотистыми погонами, не считая всяких оберстов и прочей мелкой рыбешки!.. Это что, мы не вовремя зашли и весь праздник им испортили?.. Здорово!..

– Ну и что ты кошмаришь, Иваныч?

– Дык ета… Генералы же…

– Ну, во-первых, не наши, а германские, а во-вторых – если враг не сдается, его что?.. Правильно – уничтожают. Они орали, что хотят в плен, ручки свои поднимали?.. Нет?.. Ну, а на «нет» и суда нет. Найди мне лучше хоть кого-нибудь, кто может сказать, кто это. Вдруг хоть один раненый какой найдется.

Выхожу на улицу понаблюдать, как бойцы основательно и с чувством трофеят охрану и генеральские авто, не забывая, однако, оглядывать окрестности. Вдали появляются всадники, судя по всему, Анатоль закончил «переселение душ» и теперь едет похвастаться. А вот и он сам, издали машет рукой… Сзади раздается шум, на улицу штурмовики на пинках выносят бледного, как полотно, егеря.

– Залез, гнида, под стол да еще трупешником сверху прикрылся, – поясняет конвоир причину недовольства.

– Ты кто такой? – пытаюсь лишний раз попрактиковаться в немецком языке.

– Гефрайтер Шикльгрубер, герр… официр! – Мелкий, тщедушный, но с роскошными «казеровскими» усищами немец пытается изобразить строевую стойку.

Где-то я эту фамилию уже слышал… И только спустя секунду до меня доходит!.. Твою ж маман!.. Алоизыч, сука помойная?!

– Кто?!

– Гефрайтер Шикльгрубер, айнундцванцигсте резервеягербатальон (21-й резервный егерский батальон), герр официр! – Ганс пытается еще больше вытянуться.

– Имя! Как твоё имя?!

– Арндт, герр официр!

Ф-ф-у-х-х!.. Блин, вот бывают же совпадения! Я уж решил, что с бесноватым фюрером повстречаться довелось!.. Ладно, пошпрехаем о насущном…

– Кто из генералов был в штабе?..

– Командующий армейской группой генерал от инфантерии фон Войрш, командир Силезского ландверного корпуса генерал-лейтенант фон Кёниг, командир третьей ландверной дивизии генерал-майор фон Войн, командир четвертой ландверной дивизии генерал-майор фон Брицке! Все они собрались на совещание…

– Откуда ты это знаешь?!

– Мой друг… был писарем в штабе!

Замечательно! У гансов теперь и решения принимать некому!.. Внимание привлекает быстрое движение сбоку. Василь с перекошенным от ненависти лицом, держа в руках подобранный германский тесак, несется к ефрейтору. Еле успеваю перехватить мальчишку, выбить нож и удержать бьющееся в истерике тощее тело…

– Ты ж абяцау!!.. Ён за галоунага быу!!..

Парня трясет как в припадке, передаю его подскочившим драгунам, а сам, обо всем догадавшись, поворачиваюсь к немцу…

– Так ты, тварь вонючая, знаешь русский?.. Отвечать!

– …Та… Я ест немного разговаривайт, герр официр… – Ганс снова покрывается смертельной белизной.

– Откуда?

– Я биль работайт Россия… После учеба университет…

Это там тебя ваши хвалёные профессора нашпиговали идеями пангерманизма? Ну так сейчас придется подохнуть за эти идеи!.. Посмотрим, какой из тебя получится истинный ариец с нордическим и стойким характером…

– Так, значит, вы, немцы, лучше нас, да?! Типа высшая раса, сверхчеловеки, бл…?! И потому можно насиловать наших женщин, чтобы они рожали только от вас?! Сдохни, тварь!..

«Бета» в руках, палец жмет на спусковой крючок, пули вспарывают ширинку на ефрейторских штанах. Дикий вой, представитель высшей расы корчится и извивается на земле, пытаясь хоть как-то зажать хлещущую кровью рану руками…

Делаю несколько шагов навстречу подъехавшему Анатолю, останавливаюсь, бабахает еще один выстрел… Контрольный… В голову…

Как там, в той легенде? Рыцарь, убивший дракона, сам становится им?.. Не хочу…

– Денис, ты неисправим! – Дольский спрыгивает с коня и, довольно улыбаясь, идет навстречу. – Как только слышен бешеный рёв, а затем выстрелы – значит, там капитан Гуров воюет!

– Как говорят наши заклятые союзники, однообразие – признак стабильности, – парирую наезд и перехожу к серьезным делам. – Как справились?

– Вчистую. Как ты говоришь, с сухим счетом. – Анатоль шутливо щелкает каблуками. – Докладываю, господин капитан: к казармам подошли тихо, спасибо мальчишке, всё правильно нарисовал. Часовых сняли, пулемёты расставили. Потом в качестве сюрприза пару гранат в окна кинули. Германцы наружу дернулись, тут мы их со всех стволов и причесали. Они обратно, а там уже штурмгруппа их поджидает, через крайние окна запрыгнули. Встретили их из «стенек»… В-общем, патронов у нас почти не осталось. Сказал своим, чтобы трофейными винтовками вооружились.

– Сколько их там было?

– Две роты, человек под триста с хвостиком. Больше половины – «двухсотые», из остальных уцелело около тридцати – тридцати пяти, остальные – раненые. Заперты там же в подвале, часовые и сторожевое охранение выставлены. Лагерь с пленными тоже наш, охрана пару раз только выстрелить успела. Я пока что полувзвод там оставил за порядком смотреть, мало ли что. Еще два десятка в тюрьме порядок наводят. Эти вообще сдались без сопротивления. Остальные перебирают трофеи на складах…

– Добро, Анатолий Иванович. Пошли-ка в штаб заглянем, в картах пороемся, там вся схема обороны должна быть. Только не удивляйся иллюстрации к старинной русской поговорке.