идентичности. Случай не типичный, но вам приходилось сталкиваться и с подобной реакцией мозга на стресс. Я прав?

– Это происходит редко, – согласился Штраус, продолжая внимательно наблюдать. – Но в моей практике я дважды сталкивался с подобными случаями.

– Расскажите, – потребовал Гордон и добавил, чтобы Штраус не расслаблялся: – А потом объясните, как выйти из здания. Не думаю, что в Хьюстоне трудно найти хорошего физика. Итак? Что за случаи?

– Восемнадцать лет назад, когда я был ординатором в психиатрической клинике Бостона, поступил пациент с диссоциативным расстройством идентичности. Он содержал четыре субличности, но сначала проявилась только вторая, две другие вышли на свет позднее, а второй личностью оказалась жена этого… назову его, скажем, Вильямом. Да, его жена, недавно погибшая в автомобильной аварии. Вильям прекрасно знал характер жены, ее привычки, любимые фразы. Я подумал сначала, что он копирует ее поведение, но нет – это действительно была личность его погибшей жены. Очень интересный случай. Две другие личности, кстати, не имели к Вильяму никакого отношения. Это как раз обычно. Так что…

– А второй случай?

– Вам интересно? Второй раз я столкнулся с подобным поведением в прошлом году. Кстати, мы с Гордоном тогда уже были знакомы. Я заканчивал работу в клинике Джексона в Детройте и переходил в НАСА на полную ставку – раньше работал консультантом. Да, так второй случай. Некий Альберт, назовем его так, убил подругу. Жуткая история, не хочу вдаваться в подробности. Но для убийцы, который, вообще-то, не собирался… Короче, уже в тюрьме у него начались проблемы с психикой, а несколько часов спустя проявилась вторая личность – как вы, наверно, поняли, это была личность убитой им женщины. На следующий день явилась третья личность – некоего Шмуэля, ювелира из Амстердама. Он плохо говорил по-английски, вставлял слова на идише.

– Об этих случаях вы мне раньше не рассказывали.

– Вы помните? Интересно. – Штраусу действительно было интересно, он наклонился к Эйлис, Гордону показалось, что психолог сейчас возьмет его за руку, и он отодвинулся.

– Конечно, помню, – сердито сказал Гордон. – А еще: как вы не смогли выйти из туалета, помните? В Контрольном центре электронные замки даже в кабинках, и что-то не сработало, пришлось вызвать мастера. Я и вызвал, верно?

– Верно, – кивнул Штраус. – И вы рассказали жене об этом смешном эпизоде. Конечно, рассказали, это так пикантно.

– Вас ничем не прошибешь, Штраус, – вздохнул Гордон. – Простите, я все-таки пойду.

Он хотел выйти из комнаты прежде, чем заснет. Эйлис должна оказаться вне этих неприятных стен. Может, придя в себя на улице, она сориентируется. Если, конечно, не запаникует, обнаружив себя там, где прежде не была. А может, проснется Алекс. Хорошо, если так. Еще лучше, если бы они с Алексом проснулись вместе, но как это происходит, почему иногда случается, а иногда нет – Гордон не знал.

Он встал и пошел к двери, боковым зрением продолжая следить за Штраусом, так и не сделавшим попытки подняться из кресла и преградить ему путь.

Показалось, или Штраус громко вздохнул и пробормотал непонятную фразу – кажется, даже не по-английски?

Гордон повернул ручку, и дверь открылась. Он вышел в коридор и увидел двоих, сидевших на широких подоконниках и куривших, хотя курить в общественных зданиях, тем более, в Институте, было запрещено.

Оба были в джинсах и ветровках. Оружия не видно (Почему он подумал об оружии? Проносить оружие в общественные здания и, тем более, в Институт, было так же запрещено, как и курить). Оба крупные, с такими Эйлис не сладить, даже пытаться не стоит.

Он и не попытался. Пошел по коридору к лестнице, затылком ощущая, как те двое бросили в урну сигареты и затопали следом – впрочем, не приближаясь. Молча.

Спать… Господи, только не сейчас. Только не…

– Помогите ей! – услышал он голос Штрауса.

И все.

8. Эйлис

Эйлис открыла глаза и увидела над собой лица двух мужчин. Ей помогли встать, но продолжали держать под руки. Она вспомнила Штрауса, Алекса и Чарли (именно в таком порядке), но не представляла, как здесь оказалась и почему упала (довольно сильно ушибла локоть).

– Вы в порядке, мисс? – Мужчина был высокий, как фонарный столб, и равнодушный, как статуя в музее. Равнодушие так и сочилось из него, он спросил «все ли в порядке?», но на самом деле ему было все равно, отвечать не имело смысла, и Эйлис не ответила, только попыталась отдернуть руку, но не получилось: мужчина вцепился, как клещ.

– Вы в порядке? – спросил второй, пониже, но и он был внушителен, а квадратный подбородок делал его похожим на героя комикса.

– Да, – коротко ответила она.

– Позвольте, мы вас проводим, – предложил второй, а первый крепче сжал ее локоть, отчего Эйлис вскрикнула, быстро повернулась вокруг оси (видела такой прием в каком-то сериале) и, наконец, почувствовала, что свободна. Чего бы ни хотели от нее эти двое, прибегать к насилию они, похоже, не собирались.

– Спасибо, – сказала она, дотронулась до болевшего локтя и продолжила, обращаясь только ко второму, показавшемуся ей более адекватным: – Со мной все в порядке. Нога подвернулась.

– Каблук высокий… – с легкой насмешкой произнес второй.

– Да… – протянула Эйлис. Она была в туфлях на плоской подошве, обувь на каблуках надевала в исключительных случаях, когда шла с Чарли на вечеринку, где дресс-код был необходимым условием.

– Вы домой? – настойчиво спросил второй, а первый отошел на шаг, скрестил руки на груди и равнодушно прислушивался к диалогу.

– Нет, – отрезала Эйлис и пошла по тротуару, только сейчас обратив внимание, что находится на улице около длинного семиэтажного здания, каких много в окрестности Джонсоновского центра. Большие окна, никаких надписей или табличек на фасаде, и, что поразило Эйлис: никого вокруг. И тишина…

В голове понемногу прояснялось, и, дойдя до ограды с металлическими воротами, Эйлис вспомнила подробности разговоров со Штраусом и физиком… как же его фамилия… Вспомнила с изумлением, как Чарли и Алекс входили в ее сознание, будто к себе домой, как они хорошо разговаривали, причем она прекрасно понимала, что это не психоз, не «голоса в голове», это нормально, это то, что Алекс назвал «любовной квантовой запутанностью», а Чарли с ним согласился, хотя Эйлис не представляла, что двое ее любимых мужчин смогут разговаривать друг с другом в