Когда сосуд опустел на две трети, Клио неожиданно взгрустнулось. Она посмотрела на Короля, который весь вечер пил какой-то сок, и ей стало обидно: он явно ее не уважает, раз не хочет с ней выпить!

– «Напилася я пьяна…» – неожиданно затянула Клио, положив голову на сложенные руки. – Хотя нет, ЧТО ЭТО Я?

Она поднялась, сдвинула все со стола на одну сторону и. балансируя руками, с трудом залезла на столешницу.

– Кх-кх, – громко откашлялась Клио, привлекая к себе внимание. – Итак, песня! В меру печальная, но с хорошим концом! В этом городе исполняется впервые!

Мама, ради бога, я ни капли не пьяна, ик!

И не одинока и не просто вл…

Нет. И… ик!… совсем не влюблена.

Засыпаю… Нет-нет, опять не так!

Про-падаю я, про-падаю я.

Кто-то захлопал, Клио поклонилась и продолжила:

Мама, вытри слезы, а иначе быть беде. Во! —

Клио нравоучительно подняла палец вверх.

И вообще глупые вопросы, ЧТО я делаю и ГДЕ,

Зас… Пропадаю я, смеюсь, ха-ха-ха, и пропадаю я.

– Как же там дальше? – задумалась она. – А!

Мне заплакать впору, ы-ы-ы! —

Клио изобразила горькие рыдания и, смахнув невидимые слезинки, продолжила:

Только светится лицо.

Она достала из кармана свой фонарик и, посветив им себе в лицо, улыбнулась. Николай поморщился, но промолчал.

Катится под гору… Нет.

Катится на гору моей жизни колесо!

Это куда ж я так уеду-то? А! —

Она махнула рукой.

Пропа… Хотя, ну его к черту! Засыпаю я-а-а…

Клио медленно сползла на стол и, свернувшись калачиком, тут же засопела. Николай тяжело вздохнул, подошел к импровизированной сцене и, легко подняв на руки несостоявшуюся звезду, понес в комнату. Аккуратно положив Клио на кровать, он несколько минут постоял, глядя на ее спокойное, отрешенное лицо. «Что с ней происходит, почему она постоянно злится? Неужели это я на нее так действую?» – подумал Николай. Повздыхав, он наконец развернулся и пошел к двери. Пора спать. Завтра тяжелый день; потребуется много сил! Все. Спать.

Утром Клио впервые познала то, что известно всем любителям выпить, – похмелье. Голова трещала и разваливалась на части, руки и ноги были тяжелее всего тела, а центр тяжести то и дело норовил опуститься поближе к полу. С трудом доковыляв до комода, Клио посмотрела на себя в зеркало и содрогнулась от того, что увидела.

– Кто-то пьянствовал с моей рожей и помял ее… Надо что-то с этим делать, – хриплым, не своим голосом сказала она двойнику. Потом прикрыла лицо волосами и вновь посмотрела на свое изображение. – Чем дольше смотрю в зеркало, тем больше верю Дарвину, – пробормотала она и пошла к умывальнику.

Умывальник не помог – по-прежнему все было плохо. Клио взглянула на бочку – осилить подобный барьер подвластно только чемпиону по скалолазанию, ну, или совершенно здоровому человеку, коим на данный момент Клио не являлась. Вспомнив про табуретку в комнате, Клио с большим трудом вернулась назад и, прихватив этот предмет мебели, снова вернулась к покорению бочки. Только с третьего раза тело Клио наконец смогло погрузиться в прохладную воду, в подтверждение закона Архимеда выплеснув все излишки на пол. В воде Клио стало как будто полегче, и она решила не покидать этот чудодейственный сосуд до полного исцеления. Тем более что выбраться самой в таком состоянии все равно было невозможно.

В дверь кто-то постучал. Клио открыла было рот и тут же закрыла: сил что-то сказать просто не было.

– Эй, ты где? – послышался голос Николая. – Ты живая? – Он заглянул в ванную.

– Нет, я умерла, – прохрипела Клио из бочки.

– Видок у тебя просто «до свидания»! – присвистнул Николай, подходя поближе.

– Ага. Сиди, я сам открою, – пробурчала Клио и с головой ушла под воду.

Бывший лесничий подождал, пока Клио снова появится на поверхности, и протянул ей стакан. Она посмотрела на него вопросительно.

– Лекарство, – пояснил он. – Пей. Залпом.

Клио взяла стакан, резко выдохнула, выпила все одним глотком и вытаращила глаза.

– Ты что, отравить меня вздумал?! – возмутилась она и, набрав в рот воды, прополоскала его и выплюнула все на пол. – Это же водка!

– Это крепкое вино. При твоем нынешнем состоянии самое что ни на есть лекарство. Через минуту тебе станет лучше.

Прикрыв глаза, Клио стала ждать, когда же пройдет эта минута. Вскоре она действительно почувствовала улучшение. Голова болела не так сильно, и глаза могли более или менее фокусироваться на предметах.

– Мне лучше. – объявила она. – Вынь меня, пожалуйста, отсюда.

Николай помог Клио покинуть бочку и стянуть с себя мокрые джинсы. Далее она могла управляться самостоятельно, поэтому Николай пошел вниз за завтраком.

Из всего, что принесли ей в номер, Клио смогла съесть только яблоко, на остальное она не могла даже смотреть. Когда Николай отнес посуду обратно и вернулся, она снова лежала на кровати.

– Как там Мурзик? Оправился после вчерашнего обжорства? – спросила она.

– Не знаю. Я его со вчерашнего вечера не видел. Он тебе ничего не говорил?

– Нет. – Клио приподнялась на локтях. – Он поел и уснул. Я отнесла его к себе. В ужин он еще спал. А вот когда я вернулась в номер… Что-то не помню. А как я вернулась в номер?

– Ты уснула за столом. В номер тебя принес я, – сказал ей Николай, Клио сглотнула.

– Ладно. Вот ты меня принес… Мурзика видел? Он лежал прямо здесь, посреди кровати! Его сложно было не заметить!

– Нет, на кровати его точно не было. Да и в номере я его не помню…

– Наверное, убежал на ночь глядя по амурным делам! – подытожила Клио и скрестила руки на груди. – Мог бы и предупредить! Все мужчины одинаковы…

Пока Клио ворчала, Николай подошел к окну, внимательно его осмотрел, потом прошел в ванную и осмотрел все там, после чего открыл дверь и внимательно изучил замочную скважину.

– Что ты делаешь? – удивилась Клио.

– У меня есть кое-какие сомнения. Видишь ли, кот не смог бы открыть номер без ключа. Ты ведь его на ключ закрывала? – Она кивнула. – Окно закрыто на щеколду, значит, и тут он не выходил. А на замочной скважине свежие царапины, вроде как кто-то проник в твой номер и похитил нашего проводника. Здесь не клеится только одно…

– Что?

– Зачем кому-то мог понадобиться наш кот? Что, в городе мало котов?

– Кажется, я знаю зачем! – воскликнула Клио и закрыла рот ладонью. Николай вопросительно уставился на нее. – Они думают, что он Золотой кот.