насадиться ротиком так, чтобы уткнуться своим лисьим носиком в лобковые волосы, вдыхая запах мужчины.

Нина медленно поднимала голову вверх, и когда в плену ее сладких губ оставалась только самая вершина головки, она вновь опускалась до самого основания вниз. Губы и язык скользили по стволу, и прижимая член к внутренней стороне щеки, она снова и снова заглатывала его так, что гортань плотно обнимала ствол. Я вздрогнула от волны собственного возбуждения, при одном виде, как все тело Нины выгнула в предоргазменной судороге. Горячая волна накрыла ее и сжимая член в руке, он уткнулась лицо в пах Алексея и он нежно погладил ее по мягким волосам. Виновато взглянув в его глаза, Нина с прежним энтузиазмом принялась ласкать его мужское естество. Результат не заставил себя долго ждать и изрядная порция теплой, горько-сладкой спермы заполнила ее влажный ротик смешиваясь с ее слюной. Нина выпрямилась держа трофей в своем ротике.

— Нин, — улыбнулась я по-детски оттолкнувшись ножкой от пола придав небольшого движения креслу. — салфетку дать?

Нина засмеялась получив ласковый поцелуй в лоб.

*Гера

Гера обладала очень своенравным характером, и потому Зевсу пришлось долго добиваться того, чтобы Гера согласилась стать его женой. Она отвечала отказом на все его уговоры, и тогда отец богов и людей пошел на хитрость. Однажды, когда Гера гуляла, вокруг нее стала виться красивая пестрая кукушка. Гере понравилась птичка, и она с веселым смехом попыталась ее поймать. К ее удивлению, птичка легко далась ей в руки; когда же она, лаская кукушку, прижала ее к своей груди, та внезапно превратилась в Зевса, и теперь уже не Гера прижимала к себе птичку, а Зевс — Геру Часто Гера изображается со скипетром в руке, наверху скипетра — кукушка. Зевс высоко чтил свою супругу и сообщал ей свои планы, хотя и удерживал ее при случае в пределах ее подвластного положения. Зевс любил сидеть на ложе, чтобы его обнимала Гера. Оба любили быть полуобнаженными. Рядом с ними всегда были орел и павлин, символы обоих богов. Не было богини равной ей по власти. Только она одна решалась спорить с громовержцем и даже обманывать его.

Будучи богиней брака и семьи, Гера часто терпела обиды от своего мужа Зевса. На земле Гера охраняла святость и нерушимость семейных уз, на Олимпе же часто обнаруживала, что Зевс ей неверен и тайно вступает в брак со смертными женщинами.

Чтобы похитить прекрасную царевну Европу, Зевс превратился в быка. Восхищенная его красотой, девушка села на него, а он бросился в море и увез ее с родного острова. Чтобы овладеть недоступной красавицей Ледой, Зевс обратился в прекрасного лебедя, которому она дала приблизиться к себе и стала с ним играть. Чтобы овладеть красавицей Данаей, запертой от греха в подземелье, Зевс превратился в золотой дождь и таким образом просочился сквозь потолок и проник в ее лоно. Чтобы овладеть буйной менадой Антиопой, Зевс превратился в традиционного спутника менад по дионисийским шествиям — сатира. Чтобы овладеть прекрасной девушкой Ио, Зевс превратился в облако. Страшно ревновала Гера и старалась всячески навредить женщинам, которых Зевс одарил своей благосклонностью.

Если Гера любит Зевса, любит ли Зевс Геру? Когда Гера ушла от Зевса, он сказал ей не возвращаться, потому что он нашел ту, которую любил больше. Когда Гера потребовала встречи с ней, она была потрясена, увидев, что это изображение ее самой…

Глава 11

*Нина

Когда я в последний раз была в стенах «Pandora» никак участница, а как простой зритель? Кажется, в последний раз меня приглашали сюда, когда под длинным кожаным плащом совершенно ничего не было, а вверх по лестнице меня вели под ручку с завязанными глазами на растерзание чувственному любовнику, но на этот раз все было совсем по другом. Меня ждала Росс, сидевшая на степенях Пандоры наслаждаясь прохладой сентябрьского вечера, и всем вид она показывала чрезвычайную серьезность и сосредоточенность. Впрочем, я прекрасно знала почему настроение ее было подкошенное, и какие мысли витают в голове. Накануне ночью ей позвонила разгневанная Настя и наговорила столько гадостей, которые подытожила своим пламенным уходом.

— Ты знаешь, а я нисколько не жалею, что она ушла. — сказала довольно я, поздоровавшись с Росс. — Настя просто зажралась. Ты дала ей столько свободы, столько сексуальных приключений, а она …

— А она предпочла мальчишку студента поддержке Пандоры и моим наставлениям на счастливую сексуальную жизнь. Знаешь, Нина, — Росс отпила глоток кофе со своего картонного стакана из местной кофейни и грустно улыбнулась. — я не виню ее за это. Если честно, то с самого начала ее прихода на наш Олимп, я искренне желала, что она сорвется и уйдет. Не хотела прогонять сама, хотя знала, что она безнадежна. — Росс сделала еще глоток. — мы занимаемся своим делом, Нина, и за все время существования Пандоры у нас не было таких масштабных проблем, как Настя. Мне следовало бы доверится инстинктам, когда позволила ей переступить порог моего храма.

— Что же, — я села рядом с Росс на теплые ступени и довольно улыбнулась. — утешает одно: ее сексуальная жизнь снова скатиться в пять минут отсутствия удовольствия.

— В любом случае, — продолжила Росс. — скатится ее жизнь на прежнее дно или нет — это уже не наше дело. Все зависит от нее самой, да и Настя немаленькая девочка, Нин, а я не могу постоянно бегать за ней и удивлять. — улыбнулась Росс. — сейчас меня ждет Шейла. Скоро начнется эфир.

— Мне пойти с тобой? — воодушевилась я.

— Нет. Сегодня мне придется много разговаривать, отвечать на вопросы и разбирать многие сексуальные проблемы в прямом эфире. Благо сейчас мы отказались от прямой трансляции в интернете, и можно как-то не так скривить брови, или ударить себя по лбу слушая очередной ничего не значащий бред, который требует моего вмешательства. — Росс улыбнулась. — но я, черт возьми, обожаю свою работу.

— Очень жаль. Давненько я не слушала наши разговоры о главном. — я грустно улыбнулась. — но ничего страшного, как-нибудь в другой раз.

— Для тебя, моя милая, у меня есть одно очень интересное сексуальное приключение. Уверена, что хочешь узнать, что это? — улыбнулась кокетливо Росс.

— Готова. Готова, как никогда. — воодушевилась я.

— Но