Рабочий в оранжевой спецовке, не стесняясь в выражениях, отчитывал Таню, стараясь бранью заглушить собственный испуг. Оказавшись на твердой почве, спасенная от неминуемой гибели девчонка выслушивала справедливую критику, низко наклонив голову, а потом, наскоро поблагодарив своего сурового спасителя, побежала прочь со стройки.

Первым желанием Тани Андреевой было как можно скорее избавиться от злополучного украшения, едва не погубившего ее, – она стянула с шеи Регинин подарок, намереваясь бросить фенечку в находившийся поблизости мусорный ящик, но потом все же передумала, залюбовавшись радужными переливами сверкавшего на солнце бисера. В конце концов, побрякушка из бисера была ни при чем, а эта неприятная история произошла исключительно из-за Татьяниной неосторожности, ведь если бы девчонка не сунулась на стройку и лучше смотрела себе под ноги, то спокойненько и без приключений дошла бы до дома. Положив злополучную фенечку в карман джинсов, Таня вновь посмотрела на дисплей мобильника и прибавила шаг…

К началу сериала девочка все же опоздала – когда она, расстроенная и злая, плюхнулась в кресло перед экраном, серия уже началась. Впрочем, расслабиться телезрительнице так и не удалось – по «ящику» начали показывать какую-то галиматью, ничуть не похожую на любимый телесериал. Татьяна приготовилась увидеть размахивавшую мечом бесстрашную воительницу Зену и ее белокурую подругу Габриель, но вместо этого вынуждена была созерцать толпу каких-то подозрительных субъектов в черных плащах, бродивших по громадному залу. Интерьерчик помещения впечатлял своей роскошью и безобразием одновременно. От золота рябило в глазах, но выполненные из драгоценного металла статуи, украшавшие зал, годились разве что для паноптикума – золотые уроды, монстры и скелеты вполне могли повергнуть в шоковое состояние какую-нибудь слабонервную особу. Ко всему прочему, экран телевизора то и дело озаряли яркие алые всполохи, раздражавшие глаза, а по барабанным перепонкам била однообразная, внушающая тоску и тревогу музыка.

«А где же Зена? – недоумевала Татьяна, вертя в руках дистанционный пульт. – Серия явно неудачная и скучная, – наверное, у тех, кто сочиняет истории о королеве воинов, в тот раз случился творческий кризис, и они не смогли придумать ничего лучше страшил в черных капюшонах, затевающих грандиозную резню. Скукотища!» Таня хотела переключить телевизор на другой канал, но, кажется, нажала не ту кнопку – экран мигнул, и на нем вновь возник золотой зал монстров.

– Светлая сила разрушит наш мир, – произнес мерзкого вида субъект в бриллиантовой диадеме, надетой прямо поверх черного капюшона. – Это сражение нами проиграно, и на какое-то время добро восторжествует над злом. Ненадолго! Тот, кто будет ликовать, повергнув нас во прах, горько пожалеет о своей победе! А пока мы сами сделаем то, к чему стремятся несущие добро безумцы: мы будем убивать, убивать, убивать и превратим нашу планету в обиталище мертвецов! Нас ждет великая жатва!

Злодей разразился мерзким смехом и махнул рукой, открывая церемонию жертвоприношения. Возмущенная таким поворотом сюжета, Таня Андреева подумала, что сейчас самое время появиться бесстрашной Зене, чья отвага, если верить создателям сериала, должна изменить мир. Однако королева воинов запаздывала, а на экране творилось такое, что явно не следовало показывать по телику в дневные часы.

– Эй, Зена, где ты? – пробормотала шокированная экранным кровопролитием Таня, а потом сообразила, что, скорее всего, смотрит какой-то другой сериал, а не «Зену – королеву воинов». То, что показывали по телевизору, больше всего смахивало на «LEXX» – бесчинства правителя выдуманной планетки имели глобальные, космические масштабы.

– Зерна зла нельзя уничтожить! – вещал убийца в бриллиантовой диадеме. – Пусть не сегодня, пусть через миллионы лет они сольются воедино, и мы вернемся, чтобы вновь править мирами!

Картинка на экране поменялась – теперь зрители могли видеть не золотой зал, где приносили в жертву ни в чем не повинных людей, а улицы зловещего города – черные силуэты домов, отчетливо вырисовывающиеся на фоне багрового неба, устремленные ввысь шпили бесчисленных башен. Кровавую мглу рассеял ослепительный свет, возникший высоко в небесах. Сверкающая, похожая на лезвие гигантского меча полоса стремительно приближалась к злополучной планетке, чтобы испепелить всех ее обитателей. На миг экран полыхнул белым огнем, а потом телевизор вырубился, не перенеся чудовищного зрелища, которое вынужден был демонстрировать.

«Точно – «LEXX», – мрачно подумала Татьяна. – Там всякие чудаки летают куда попало на космическом корабле, похожем на огромную стрекозу, и уничтожают подвернувшиеся под руку планеты и астероиды. Веселенькое зрелище, ничего не скажешь! Похоже, теперь его будут показывать вместо Зены. Вопрос только в том, буду ли я его смотреть?!»

Участники маленькой дружной компании, в которую входили Таня, Регина, Мила Китайгородцева и еще двое мальчишек из их класса, частенько наведывались друг к другу в гости, даже не обмениваясь предварительными телефонными звонками. Потому Таня Андреева ничуть не удивилась, когда увидела в «глазок» стоявшую на лестничной площадке Милу.

– Приветик, – улыбнулась Китайгородцева и тряхнула золотистыми кудряшками, кокетливо обрамлявшими ее кукольное личико.

– Приветик. Как жизнь?

– Течет широким потоком, но, по правде говоря, у меня возникла кое-какая проблемочка.

– А я думала – ты по мне соскучилась.

– Это само собой.

Девчонки проследовали в Танину комнату. Гостья старалась говорить о погоде и прочих пустяках, но сама то и дело посматривала в сторону стоявшего на столе компьютера – Миле хотелось поскорее перейти к делу, но она боялась выглядеть невежливой.

– Кстати, ты с Региной еще не виделась? – поинтересовалась Татьяна, нащупав в кармане бисерную фенечку.

– Нет. А что?

– Ей здорово повезло – во время «археологических раскопок» она обнаружила в собственной кладовке кучу старинного бисера.

– Класс!

Таня Андреева и сама не знала, почему начала обсуждать с подружкой эту тему. После того как она едва не задохнулась, болтаясь на бисерной удавке, ей вроде бы негоже хвастаться своим подарком, но почему-то все получилось наоборот: едва увидев Милу, Татьяна немедленно пожелала продемонстрировать новое украшение.

– Впечатляет? – Она извлекла на свет божий отделанный бахромой бисерный цветок на изящной цепочке.

– Впечатляет… – В голосе Милы особого энтузиазма не угадывалось.

«Наверное, завидует», – предположила Таня, разочарованная реакцией подруги, а вслух произнесла:

– Знаешь, когда впервые видишь этот бисер, он кажется невзрачным, но как только на него упадет свет, он начинает сверкать, словно настоящие самоцветы.

– Да, я заметила…

Девочка надела на шею изящную безделушку, кокетливо откинула назад черные шелковистые волосы:

– Нравится?

– Тебе идет.

Китайгородцева натянуто улыбнулась. Она не хотела обижать Татьяну, но, по правде говоря, бисер ей крайне не понравился. Почему? Вразумительного ответа на этот вопрос не было. Неприязнь появилась на подсознательном уровне, закралась в душу черной тенью и становилась тем сильнее, чем дольше девочка разглядывала переливающиеся радужными всполохами крошечные шарики.