Сейчас, когда скот был продан и пришло время возвращаться домой, Ник переживал сложные чувства. Запрятав пояс с деньгами под рубашку, он надел сверху кожаный жилет. Раздался стук, Ник застегнул жилет, открыл дверь и увидел на пороге назначенного десятником Дэнни Делани.

— Привет, хозяин. Поскольку все закончено, мы с ребятами решили возвращаться на ранчо, — сказал ковбой.

Ник вскинул брови:

— Уже? Я-то думал, что ребята захотят как следует отметить это событие.

— Нет. Мы можем заглянуть по пути к Молли и выпить там пива. — Молодой человек, лицо которого было сплошь покрыто веснушками, расправил плечи и добавил: — Поскольку я теперь десятник, я должен позаботиться о скоте, который мы оставили.

— Хорошая идея, — признал Ник. Недостаток опыта этот парень восполнял своей решительностью. Он был прав в отношении коров — с учетом засухи и количества проданного скота они должны теперь беречь каждую корову и теленка. — Я возвращусь чуть позже.

— Вы хотите, чтобы мы подождали вас? — спросил Дэнни.

— Нет. Я не знаю точно, на какое время задержусь.

Ковбой помахал рукой и направился к другим работникам, которые держали на поводу его лошадь. Он взлетел в седло и вскоре вместе с другими всадниками скрылся в облаке пыли.

Ник надел сюртук, вышел из комнаты, прошел через лагерь и направился к казарме командира. Сняв шляпу, он миновал часового и вошел в казарму.

Мужчина за столом поднял голову и улыбнулся:

— Готов ехать, Ник?

— Вначале нужно уладить кое-какие дела, Кит. Ты когда-нибудь слышал о семье по фамилии Сторм?

Полковник Кит Карсон в задумчивости потер подбородок.

— Пожалуй, нет. — Встав из-за стола, он подошел к окну и посмотрел на горы. — Как поживает Белый Орел?

Ник насторожился:

— Ты спрашиваешь как друг шайеннов или как армейский полковник? — Он внимательно смотрел на человека, которого индейцы называли Метателем Каната. Хотя рост Карсона составлял всего пять футов и шесть дюймов, индейцы были наслышаны о его храбрости и подвигах. Некоторое время он даже жил с шайеннской женщиной. Однако он также способствовал тому, что у навахов забрали землю. Он присутствовал в 1865 году при подписании договора, когда белый человек уговорил Черного Котла, что шайенны должны отказаться от всех своих прав в Колорадо.

Белый Орел и другие индейцы с этим не согласились. Сейчас, после подписания договора, в армии считали любого шайенна к северу от реки Арканзас отступником и врагом. Ник поджал губы. Белый Орел заявлял, что он не подписывал никакого документа и никогда добровольно не уйдет с земли своих предков.

Полковник обернулся:

— Я спрашиваю как друг. Я желаю старому вождю добра, Ник. Тут было слишком много баталий.

— Когда я видел своего деда последний раз, он чувствовал себя хорошо, — медленно произнес Ник.

Карсон вернулся и снова сел за стол.

— Что касается Стормов, — сказал он, желая разрядить возникшую напряженность, — попробуй спросить у торговца. Этот лысый старикан любит всюду совать свой нос и знает про всех в округе. — Полковник хмыкнул. — Другое дело, сможешь ли ты заставить его разговориться. — Он встал и протянул руку. — Прощай, Ник. Мы с тобой видимся в последний раз. Я устал от армейской жизни. Собираюсь в отставку, хочу где-нибудь осесть.

Ник с чувством пожал руку полковнику.

— Удачи тебе, Кит. — И, усмехнувшись, добавил: — Я, кажется, тоже собрался осесть.

Полковник от души рассмеялся.

Ник направил Скаута в объезд солдат, марширующих на плацу, и выехал из двустворчатых деревянных ворот. Он испытал истинное облегчение, оказавшись за пределами лагеря, и с наслаждением вдыхал свежий, пахнущий полынью воздух. Доехав до фактории, Ник спешился и закурил сигару, ожидая, когда покончат с делами и уедут восвояси два бородатых охотника.

Придавив недокуренную сигару пяткой, сделав глубокий вдох, он нырнул в низкую дверь и оказался внутри. Ему потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к полумраку и разнообразию охвативших его запахов. Здесь воняло жиром, вяленым мясом, шкурами, пряной олениной, и все это было разбавлено запахом пота, низкосортного виски и дыма.

Согбенный и умудренный годами старик стоял по другую сторону сбитого из грубых досок прилавка и молча разглядывал Ника. Низкорослый и худощавый, он жевал беззубым ртом табачную жвачку, время от времени выпуская струю изо рта.

— Чем могу помочь? — спросил он.

— Я ищу семейство по фамилии Сторм. Полковник Карсон сказал, что вы, возможно, их знаете, — объяснил Ник и в ожидании ответа затаил дыхание.

— Сторм, говоришь? — Старик почесал лысую голову. — Я, кажется, припоминаю каких-то Стормов, которые обретались к северу отсюда. — Чуть поколебавшись, он устремил выцветшие голубые глаза на Ника, и взгляд у него внезапно стал острым, сосредоточенным, словно он вспомнил о чем-то еще. — А что тебе от них нужно? Что за дело к ним?

— Я ищу человека по имени Билли. Он может быть их родственником, — сказал Ник, хотя ему и не хотелось раскрывать все карты.

— Как тебя зовут? Откуда ты пришел?

Ник прищурил глаза. Этот старик был дьявольски любопытен.

— Я Ник Макбрайд из Каньон-Спрингс, — ответил он. — А теперь о семействе Сторм.

Старик бросил на Ника хитрый взгляд.

— У них были какие-то неприятности, в точности не припомню, какие именно, — сказал он и выпустил изо рта янтарного цвета струю, которая едва не попала на ботинок Нику.

— Вы знаете, в каком месте на севере они живут? — спросил Ник. — Или что-нибудь об их неприятностях?

Взгляд у старика стал настороженным.

— Нет. Это меня не касается, так что я не интересовался.

Нику показалось это довольно сомнительным, старик явно что-то темнил.

— А вы знаете кого-нибудь, кто мог бы мне рассказать об этом семействе?

— Нет. — Старик устремил взгляд на Ника. — Иногда не стоит знать слишком много, — шепотом добавил он. И захихикал так, что у Ника встали дыбом волосы на затылке, после чего повернулся к нему спиной и заковылял прочь.

Ник вышел весьма раздосадованный. Заявление хозяина лавки его здорово озадачило. Что за тайна связана с семейством Сторм? И какое отношение это имеет к Саманте? Проклятие, он не только не приблизился к решению проблемы, но оказался еще дальше от него. Его единственный шанс заключался в том, что он знал имена — Сторм и Билли. Ник тяжело вздохнул, понимая, как непросто до них добраться.

Неприятности… Ник сжал зубы, вспомнив имя Мэтью. Может быть, его фамилия Сторм? Может, он и представлял неприятность? Похоже, это какой-то неприятный тип, и, уж конечно, он не относится к числу друзей Саманты. Во сне она боялась его до смерти. Ник нахмурился, вспомнив, как она прильнула к нему, как дрожала всем телом. Ясно, кто бы ни был этот Мэтью, он определенно не друг. Может, старик и прав; может, лучше им и не знать ничего.