Воронка начала перемещаться. Неуклонно разрастаясь в ширину и вращаясь все быстрее и быстрее, она толчками двигалась вперед, вдоль поверхности земли. Здесь было немного такого, чему она могла принести вред, не считая травы и кустарника. Любой куст, к которому она прикасалась, либо исчезал, либо был разодран на клочки, но траве смерч, по-видимому, не наносил большого ущерба. Хотя он и выдирал то здесь, то там пучки, оставляя их валяться, припудренные пылью, но не пробуривался сквозь почву до коренной породы. Он лишь ревел, и визжал, и гудел для собственного удовольствия, в медитативной и абсолютно демонической манере, временами погружая узкий конец своего туловища в траву, словно кочующий мастодонт в поисках земляных орехов.

Марта описывала вокруг этой конструкции круги против часовой стрелки, выдерживая почтительное расстояние. Во время одного облета Алекс мельком увидел потрясающе крошечный автомобиль преследования «Альфа», тихонько притаившийся прямо за смерчем, безумно близко. Только после того, как он разглядел маленький автомобиль преследования, Алекс осознал масштаб явления, которому был свидетелем: нижняя часть смерча выросла к этому времени до размеров парковочной площадки.

Достигнув полного размера и скорости, смерч стал действовать более энергично. Он уверенно прошагал вверх по пологому склону близлежащего холма, живо и энергично, выпрямив спину и расправив плечи. Маршируя вниз по склону, он угодил своей крутящейся ногой в ржавые развалины ограды из колючей проволоки. Дюжина полусгнивших кедровых столбов в одно мгновение была вытащена из земли и, кувыркаясь, взлетела на тридцать метров в воздух, как спутанная ржавая проволока.

Ограда скомканным мотком пряжи вновь упала на землю, а смерч в бешеном вихре пыли шагнул через дорогу.

Вокруг Алекса все смолкло и почернело. Он решил было, что аппарат Марты разбился вдребезги и они потеряли контакт, но затем вспомнил, что естественный цвет неработающего виртуального экрана — голубой, а не черный. Он просто видел черноту, черный воздух. А еще он слышал тяжелое дыхание Сарыча в своих наушниках.

— Тебе стоит посмотреть на это, парень, — сказал ему Сарыч. — Я проделываю это не каждый день. Сейчас я буду протыкать ядро.

— Где мы?

— Мы на «Джесси», а она прямо над смерчем. Мы находимся наверху, в стене воронки.

— Но мы не можем здесь летать, — возразил Алекс. — Здесь же темно, как в угольном подвале!

— Конечно, парень. Но у Грега с Кэрол подключена антенна и радарный автобус в онлайне. Я только что засадил в этот смерч девяносто семь рент слепантина… а, черт — лент серпантина! Джерри постоянно следит за лагерными мониторами. Мы собираемся проткнуть ядро, парень! Мы сейчас спустимся вниз, прямо в эту воронку, вживую, в реальном времени, летя по инструментам! Ты готов?

Сердце Алекса пропустило удар.

— Да! Давай!

— В ядре тоже не будет света. Внутри смерча почти всегда черным-черно. Но на «Джесси» стоит маленькая фара ночного видения — красная и инфракрасная. Я не знаю, что мы увидим, парень, но что-то мы увидим, это точно.

— Заткнись, и поехали! — Алекс обеими ладонями прижал очки к глазам.

В его голове звенело от разнузданного рева урагана. Подземный красный свет расцвел перед его глазными яблоками. Орнитоптер протискивался сквозь узкую вращающуюся глотку монстра. Его жестоко трясло — несколько десятков колебаний в секунду. Внутри ядра смерча воздух двигался настолько быстро, что его ужасающая скорость, как ни странно, оставалась недоступной для зрения и восприятия, словно вращение земли.

У ада было свое строение. Ад обладал структурой. Внутренняя поверхность вращающихся стен состояла одновременно из размазанных слоев газа, жидкой волнистой пленки и твердой черной пульсирующей материи. Огромные ритмически вздувающиеся волны и впадины перистальтики смерча всползали вверх по внутренним стенам воронки, медленно и торжественно, словно огромные черные кольца дыма в глотке погруженного в размышления философа.

Орнитоптер сильно дернулся, потом еще раз, сильнее, затем потерял всякий контроль и ударился о стену. Все звуки моментально пропали.

Изображение застыло и рассыпалось перед глазами Алекса на разноцветную мешанину зубчатых остаточных видеокартинок.

Затем оно вновь собралось воедино, с размаху включившись в движение в реальном времени. Они находились с внешней стороны смерча и летели прочь от него, кувыркаясь в воздухе с изяществом брошенного кирпича.

Орнитоптер расправил крылья и сделал вираж. Сарыч громко крякнул во внезапно наступившей тишине.

— Сожгли оба микрофона, — проговорил он. — Перепад давления!

Алекс уставился в прилепленные к его глазам экраны — было что-то очень неправильное в том, что он видел. Он чувствовал, как его глаза начинают косить, что сопровождалось трудноуловимой мигренеподобной болью где-то за переносицей.

— В чем дело? — прохрипел он.

— Маленькая проблема с синхронизацией, — ворчливо признал Сарыч. — Впрочем, это даже наполовину не так уж плохо, когда ты протыкаешь ядро.

— Я не могу смотреть на это, — осознал Алекс. — Я вижу двойное изображение, мне просто больно!

— Закрой один глаз.

— Нет, нет, я не могу этого вынести!

Алекс содрал с себя очки. Веранда снова была залита ярким солнечным светом. Наковальня урагана передвинулась к северо-западу, оставив после себя хвост тонких высоких перистых облаков, словно склизкий след улитки.

Алекс встал, перешагнул через неподвижные ноги Сарыча и Марты и взглянул на север. Весь фронт быстро удалялся, торопясь в направлении Оклахомы. Алекс даже не смог разглядеть тот смерч, внутренности которого только что наблюдал, — либо его закрывали ближайшие кучевые облака, либо он вообще уже ушел за горизонт.

Воздух позади линии грозового фронта был прохладным, голубым и свежим. Небо выглядело нежным, чистым и полным мягкого простодушия, словно ответственность за все эти смерчи лежала на ком-то другом.

Алекс вернулся под навес, ухватил клочок антисептической ткани и принялся стирать грязный пот с лица и шеи. Вся его грудь, шея и руки были красны от мелких запекшихся порезов и рубцов, словно он пытался запихнуть к себе под комбинезон бродячую кошку. Глаза саднило от собравшихся под очками пыли и пота. Он устал, кружилась голова, ужасно хотелось пить, а во рту стоял вкус нагретого металла.

Однако кровь ниоткуда не текла, все его порезы и царапины были несерьезными, и он великолепно дышал. Он наслаждался!

Алекс снова сел и нацепил свою виртуальную гарнитуру.

Марта летала кругами вокруг смерча, с трудом удерживая курс. Ствол вихря несколько отклонился от вертикали: его верхушка по-прежнему не отрывалась от движущегося облачного основания, кончик же упрямо тащился по земле далеко позади основной массы. Это вынужденное растягивание явно беспокоило его — кончик хлестал из стороны в сторону в облаке летящего во все стороны мусора, а колышущаяся средняя часть раздраженно извергала из себя длинные рваные полосы грязи.