Какая она милая! Но поздно ночью он позвонил.

– Каришка! Я скучаю!

– Как прошел концерт!

– Говорят, очень хорошо!

– У тебя усталый вид.

– Да, я здоров устал и жутко хочу к тебе. А завтра интервью и вообще, гастроли, гастроли… Ой, я тебя разбудил?

– Нет! Я еще не спала. А ты что, после концерта никуда не пошел?

– Нет, не хотелось, хотелось поскорее вернуться в номер и поговорить с тобой, посмотреть на тебя… Ты подала заявление?

– Да, конечно.

– Как только освободишься, будешь ездить со мной. Я уже мечтаю об этом! Тебя это не пугает?

– Нет, меня это радует.

– А у тебя много платьев?

– Платьев? Каких платьев?

– Ну, на моих концертах и спектаклях тебе всегда надо быть в чем-то очень красивом. Ты теперь будешь на виду.

– О господи!

– Не беда! Купим! Знаешь, как мне хочется повести тебя в какой-нибудь шикарный магазин. Я буду сидеть с чашкой кофе, нога на ногу, а ты будешь примерять разные платья, вот ты выходишь из примерочной, я смотрю и…

– Ты смотришь, морщишь нос и мотаешь головой, не то!

– Ага! Класс, правда? – хохотал он.

– Класс! И тоже как в старом кино! А ты не разоришься на моих платьях?

– Как-нибудь потяну! Каришка, родная моя, а ты знаешь, чем я сегодня завершал концерт?

– Неужели «Би май лав»?

– Конечно!

– Я так скучаю, мне так тебя уже не хватает!..

– И мне! Знаешь, я так благодарен тому твоему мужику!

– За что?

– За то, что привел тебя тогда в «Асторию»!

– Тебе не кажется, что это немного цинично?

– Нисколько! Он же отпустил тебя, не стал за тебя бороться, идиот!

– Ну все, Илька, ложись спать! Ты устал.

– Если б ты была сейчас со мной, я бы никакой усталости не ощущал!

– Если я все время буду с тобой, ты скоро начнешь уставать от меня.

– Никогда!

– Никогда не говори «никогда»!

* * *

А утром мне вдруг позвонила Евгения Памфиловна. Со дня свадьбы ее дочери мы не общались.

– Карина, здравствуй, моя дорогая! – как-то очень взволнованно произнесла она.

Я поняла, что это не просто звонок старой знакомой.

– Карина, скажи, вы с Кузьмой расстались, да?

– Да, нам обоим просто что-то померещилось.

– Карина, ты знаешь, у него колоссальные неприятности, его арестовали…

– Господи помилуй! За что?

– Там целый букет… Да еще до кучи обвинение в доведении до самоубийства. Денис просто в трансе…

– У него хороший адвокат?

– Откуда я знаю! Каринка, я просто не понимаю, что делать, как ему помочь…

– А кого это он довел до самоубийства?

– Да баба какая-то отравилась и оставила записку: «В моей смерти прошу винить Кузьму Брагина…» Денис сказал, что эта баба живет, тьфу, жила в твоем доме, вдруг ты что-то о ней знаешь?

– Зарубина? – догадалась я.

– Да, точно!

– Она умерла?

– Умерла, видать, дозу не рассчитала. Надеялась небось выжить, сучка такая…

– Евгения Памфиловна, она законченная истеричка, она сама с шумом и треском выгнала Кузьму, об этом весь подъезд знает, мы с ним так и познакомились…

– Как?

– Я вернулась с работы, вхожу, а тут слышатся какие-то вопли, сверху летят мужские шмотки, дорожная сумка, а Кузьма в полном ошалении комкает вещи, пихает в сумку, а проклятия продолжают сыпаться… Ну, я ему и помогла аккуратно сложить вещи. А потом мы встретились на Дусиной свадьбе…

– Но у вас что-то было?

– Что-то было, но не склеилось, впрочем, сейчас это не важно. Надо как-то ему помочь… Если нужно, я выступлю свидетелем, да и еще найдутся свидетели в подъезде. Скажите, а… другие обвинения… Они тоже по уголовным статьям?

– Нет, там по экономическим… И его поначалу отпустили под подписку о невыезде, а через два дн я…

– А что говорит адвокат?

– Я мало что понимаю, но, если честно, он мне не внушает доверия. И Денису тоже. Но у нас нет денег на какую-нибудь знаменитость, ты же понимаешь…

– Понимаю! Ой, у меня есть один знакомый, я попрошу его… или по крайней мере выясню все о репутации вашего адвоката. Скажите мне его фамилию и имя-отчество.

– Брусенцов Игорь Вячеславович.

– Я сейчас же позвоню своему знакомому и потом перезвоню вам. Правда, я не уверена, что он в Москве, но я попытаюсь.

– Каринка, я убеждена, что это все клевета, Кузьма в высшей степени порядочный человек…

– Я сделаю все, что от меня зависит!

– Спасибо тебе!

…Господи, что же это? Я отыскала визитку Ключникова и позвонила ему на мобильный. Он мгновенно откликнулся.

– Карина? Я рад, что вы позвонили. Что-то случилось?

– Да, Феликс. Вы в Москве?

– Да.

– Надо бы увидеться, одному моему знакомому срочно нужна помощь, у меня сведения только самые поверхностные…

– Ваш знакомый арестован?

– Да!

– Хорошо, давайте встретимся, ну, скажем, через полтора часа на Комсомольском проспекте?

– Хорошо.

– Там, рядом с Дворцом молодежи есть итальянское кафе, не бог весть какое, но поговорить там можно!

– Спасибо, Феликс, я очень на вас рассчитываю.

Я вошла в кафе и сразу его увидела. И загадала: если он встанет, когда я подойду, все у Кузьмы уладится. Я желаю ему только добра. Феликс чуть приподнялся. Все-таки лучше, чем ничего!

– Кофе, чай, или, может, вы голодны?

– Нет, благодарю, только кофе ристретто.

– Ну, Карина, что у вас стряслось?

Я сообщила ему то, что знаю.

– И вы хотите, чтобы я занялся этим делом?

– Понимаете, у него есть адвокат, но родственникам он не внушает доверия. Некто Брусенцов Игорь Вячеславович. Вам это о чем-то говорит?

– Да. Но мне не хотелось бы голословно в чем-то обвинять коллегу, это не этично.

– Феликс, но наедине, без посторонних ушей, вы можете мне сказать…

– Ну, если без передачи… Он прохиндей, он частенько проигрывает дела, а при этом очень богат.

– То есть он играет на руку обвинителям?