— Она рассказала тебе все это? — сердито, но как будто с иронией спросил он. — Когда я вернулся в Уэльс, в Долину Фей, чтобы попросить Госпожу освободить меня от службы, она даже не стала со мной разговаривать.

Нест ничего не сказала, продолжая смаковать кусочки палтуса.

— И я столько раз приходил туда, ждал, что она появится и объяснит, что делать, поможет мне… — Его голос прервался. Он смотрел на девушку. — И ничего не произошло, — наконец проговорил он.

Она кинула.

— Но вы ведь знаете, что это за сон, правда?

— Это всего лишь сон. Он не сбудется. Не может сбыться, потому что я не допущу этого.

Нест выпрямилась; их глаза встретились.

— Вы сами учили меня быть сильной, Джон. Тогда, в Хоупуэлле, я научилась этому от вас. И вы не осторожничали со мной. Сейчас вы считаете себя неуязвимым, полагаете, что сумеете не накликать беду на свою голову. Но жизнь ведь сама расставляет акценты.

— Я думаю, что смогу контролировать то, что происходит. Вот и все.

Она не согласилась.

— А если жизни Стефани будет угрожать опасность, и вам придется делать выбор между службой Пустоте и ее гибелью? Что тогда? Если она так много для вас значит, как вы говорите. Не думаю, что вы просто оставите все, как есть.

Джон отставил тарелку и вскинул голову.

— Я не собираюсь просто оставить все, как есть. Мне не так уж легко. Но Пустоте нет смысла вербовать меня. Я бесполезен. С меня нечего взять, я — ноль.

— Правда? — Она взглянула на черную трость, стоявшую у стола.

— Она больше не работает, — тихо настаивал он, но девушка не поверила.

— А что если Госпожа пришлет кого-нибудь убить вас, просто чтобы убедиться, что вы не перейдете во вражеский лагерь? — Она покраснела. — Разве мы можем быть уверены, что история пятилетней давности не повторится? Ведь война между Словом и Пустотой продолжается, вокруг полно пожирателей, и они множатся. Люди все еще стараются уничтожить самих себя. Ничто не изменилось, Джон. А вы ведете себя так, как будто изменилось. То, что ваша жизнь стала другой, не меняет ситуации. И не означает, что вы перестали быть значимым. Некоторые вещи не меняются. Разве не этому вы меня учили?

Он, не отвечая, посмотрел на нее, потом покачал головой.

— Это не то же самое.

Он лгал самому себе и даже не осознавал этого. Нест внезапно поняла, что дела обстоят именно так. Почему он отказывается ее слушать? Она помнила, какой у него был ясный ум, как твердо он принимал суровость мира и возможность вероломства. Что с ним произошло?

— Вы знаете, что на Пионер-сквер орудует демон? — спросила Нест.

Это его зацепило. Она с удовлетворением наблюдала за его реакцией: быстрое движение зеленых глаз, шок и недоверие на угловатом лице.

— Он охотился за бездомными прошлой ночью в подземельях старого города. Я выходила на прогулку с Ариэль, после полуночи, не могла уснуть. Мы услышали крики жертв.

— Но сами не видели?

— Нет, — призналась она. — Но Ариэль уловила запах. И не пустила меня дальше. Она была в ужасе.

— Возможно, она ошиблась, — он глядел в тарелку. Нест подумала над его словами.

— Мне кажется, что нет.

Она была готова поклясться, что знает его мысли. Джон размышлял, почему демон оказался так близко от его дома. Гадал: может быть, демон не знает, что Джон уже не является Рыцарем Слова? Потом осознал, как он уязвим. Она позволила ему обдумать все варианты.

— Если демон и находится в городе, то я ему ни к чему, — произнес Джон спустя минуту, причем похоже было, что он старается убедить самого себя.

Нест допила чай со льдом и посмотрела на собеседника.

— Вы же сами в это не верите. Ни на минуту не поверили… Так вы не хотите рассказать мне свой сон?

Джон помотал головой.

Она улыбнулась.

— О'кей, Джон. Я сделала свое дело, я приехала сюда предупредить вас, и я это выполнила. Дальше дело за вами. Я не уеду до завтра. Можем еще раз поговорить, если захотите. Просто позвоните. Я остановилась в «Алексисе».

Она поднялась. Лучше оставить все как есть, не переборщить. Пусть подумает. Он уставился на нее, ошеломленный внезапным поворотом разговора. Она потянулась за бумажником.

— Мне заплатить за свой ленч?

— Я сам заплачу, — сказал он. — Подожди, вернемся вместе.

— Я еще ненадолго тут останусь. Хочу побыть у воды, погулять, полюбоваться видами.

Они смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Нест видела нерешительность в его зеленых глазах.

— Ты ведь веришь в то, что она обо мне сказала? — наконец спросил он. — Ну, Госпожа?

— Не знаю, во что я верю, — ответила она. — Трудно решить. Но думаю, что вам лучше быть осторожнее. Возможно, она все-таки права. Лучше позаботиться о своей защите.

Он потянулся за тростью и встал. Официантка принесла счет. Росс взял его, поблагодарил за ленч. Когда та ушла, он протянул Нест руку.

— Я рад, что ты приехала, Нест. Неважно, какая причина привела тебя. Я рад, что ты здесь. Я часто думал о тебе.

Она откинула назад волосы.

— Я тоже о вас думала.

— Мне жаль, что пришлось расстаться с тобой в Хоупуэлле таким образом. Всегда было жаль.

— Все позади, Джон, — она улыбнулась.

— Иногда кажется, что ничто не может остаться позади. — Он обошел вокруг стола и поцеловал ее в щеку. — Я подумаю над тем, что ты сказала мне. Обещаю. Хорошенько подумаю. И мы все обсудим до твоего отъезда.

— Хорошо, — Нест была довольна результатом.

Они вместе вышли туда, где их ждали яркий солнечный свет и прохладный осенний воздух, и он оставил девушку возле билетной кассы, а сам поковылял к троллейбусу. Она не могла решить, стоит ли покупать билет на водную прогулку, и оглянулась. Теперь, со спины, Джон показался ей старше, как будто он разом постарел, движения стали неуклюжими, и хромал он сильнее, чем раньше. Нест хотела бы как-то помочь ему, но она и так уже сделала все возможное.

Но все равно казалось, что этого недостаточно.

Весь оставшийся день Нест обсуждала этот вопрос с внезапно появившейся Ариэль. Бродяжка светилась, переливаясь на солнце, плавая в воздухе возле Нест. Девушка быстро огляделась, не смотрят ли на них прохожие. Но никто не обращал внимания.

— Где ты… — начала она, но бродяжка прервала ее быстрым движением.

— Ты все сказала Джону Россу, что должна была? — прошептала она детским голоском.

Нест удивленно уставилась на нее.

— Да, все, что сумела.