По поводу показаний Анастасии Кошкарец Зотову терзали сомнения. С одной стороны, подруга Полярной действительно является поклонницей Матушки Кассиопеи и могла при желании попытаться ввести следователя в заблуждение по просьбе целительницы. Но, с другой стороны, какой смысл Насте путать следствие? Ведь у них одна цель: найти убийцу Евгении Полярной. Скорее всего, тут в самом деле какое-то недоразумение. Варламов пару раз мелькнул где-то рядом с актрисой, и Кошкарец приняла его за поклонника подруги, а потом выдала за маньяка.

Зотова достала мобильник, чтобы созвониться с Трофимовым. Телефон в руке вдруг сам ожил – Венечка ее опередил.

– Вы не представляете, что я узнал, Леночка Петровна! – завопил тот в трубку.

– Не ори, птиц распугаешь, – пошутила Зотова. – Ты про «Крымские каникулы»? Я все знаю, Вень.

И пересказала разговор с Варламовым.

– Все, да не все вы знаете, – возразил опер. – Догадайтесь, кого взяли на роль, когда Ольга Колесникова свалилась со скалы.

– Неужели, Полярную?

– Не угадали! Лизу Климову.

– Ничего не понимаю. Климова – это же нынешняя подруга Каверина, модель.

– Ну да, она самая. Не знаю, откуда ее выкопал режиссер. Прежде девица в кино не снималась и образование имеет совсем не актерское. Закончила всего-навсего курсы секретарей-референтов и работала «эскортом» для важных персон в модельном агентстве. Может, молодой режиссер запал на ее прелести? Лиза ведь красотка, что есть, того не отнять. Однако фильм провалился в прокате, и никакие сиськи Климовой не помогли.

– Потому что надо по-человечески себя вести, – заметила Елена Петровна. – Актриса, занятая в картине, покалечилась, а ее буквально бросили на произвол судьбы. Бог, он все видит!

– А я вот ни хрена, – сокрушенно вздохнул Вениамин. – Смотрите, что получается. Сколкова работала в этом фильме и встречалась с Кавериным – выпала из окна; Полярная была любовницей Каверина – свалилась с моста. Почему Климова до сих пор жива, хотя тоже снималась в «Крымских каникулах» и крутится рядом с Кавериным?

– Ты где? – заорала Зотова.

– Еду к дому Кошкарец. Вы же сами меня следить за ее дочкой отправили.

– Дуй быстро к Климовой! – еще громче завопила Елена Петровна. – Мне кажется, Денис Каверин и есть Матушка Кассиопея.

– Не понял… – опешил Трофимов.

– Потом! Я тебе все потом, Вень, объясню! Диктуй координаты Климовой. Я тоже подъеду.

К дому Лизы Климовой Зотова приехала раздраженная и замученная дорогой – две пересадки, самая длинная ветка метро и, как назло, час пик. В поезде, забитом людьми, как банка огурцами, оттоптали ей ноги, изрядно ее помяли и обхамили, а к тому же испачкали кетчупом. Один идиот жрал в переполненном вагоне хот-дог, и Елена Петровна с трудом сдержалась, чтобы не помочь гражданину доесть сосиску быстрее, подтолкнув ее с внешней стороны глубже ему в рот.

Выбравшись наконец из душной подземки на улицу, Елена Петровна заблудилась и долго плутала по похожим, как близнецы, дворам района Митино, пытаясь отыскать нужный дом. Спрашивается, какого черта известная модель, фотографиями которой пестрят все глянцевые журналы, поселилась здесь, куда добраться можно только на оленях? Нет бы в центре города квартирку прикупить, недалеко от Охотного Ряда!

Найдя наконец подъезд, где проживала Климова, Елена Петровна созвонилась с Трофимовым. К ее удивлению, она приехала первой. Венечка сдуру поехал на своей «восьмерке» и намертво застрял в пробке перед МКАДом на Волоколамке.

Лифт не работал, пришлось тащиться на девятый этаж пешком. Добравшись до двери квартиры, Зотова уже ненавидела нынешнюю подружку Каверина-младшего всеми фибрами своей души.

Звонок хрипло каркнул, как престарелый ворон. Елена Петровна даже испугалась. А спустя минуту испугалась снова – когда дверь распахнулась. На пороге появилась высоченная ведьма в голубом шелковом халатике неприличной длины. Волосы черные – лохматые, глаза изумрудные – холодные.

– Здрасте, – вякнула следователь, разглядывая Климову.

Вблизи топ-модель выглядела совсем не так безупречно, как на глянцевых фотографиях. Лицо без макияжа казалось голым, кожа не отличалась совершенством. Волосы, губы, нос, грудь – все у модели было ненастоящее, слепленное с помощью специалистов. Даже цвет глаз у Лизы был фальшивым, в природе не встречается такой насыщенный изумрудный оттенок, – модель носила цветные линзы. Впрочем, фигура у Климовой была исключительной: ноги завершались где-то в небе, а тонкая талия, перехваченная пояском, поражала воображение. У Елены Петровны такой не было даже в ранней юности.

– Вы опоздали на сорок минут, – высокомерно заявила красотка, совершенно не собираясь впускать Зотову в квартиру. – Должна вам заметить, что мое время стоит дорого – мой день распланирован по минутам. Вы нарушили уклад моей жизни.

– У вас что, были проблемы с законом? – язвительно поинтересовалась Елена Петровна.

– Вообще-то нет, – растерялась Лиза.

– Будут! Если вы немедленно не смените свой хамский тон на вежливый. Я вам не девочка, чтобы меня отчитывать, а лицо при исполнении. Здесь будем разговаривать? Или вас вызвать на официальную беседу в следственное управление?

– Ой, не надо на официальную беседу, я ментов просто ужас как боюсь! – пролепетала Лиза и пропустила посетительницу в квартиру.

Зотова только головой покачала. Трофимов прав, девица – клиническая блондинка. Это было так очевидно, что злость на Елизавету Климову прошла.

Модель, кажется, тоже смягчилась.

– Курточку вот сюда повесьте, – предложила она. – Обувь можно не снимать. Домработница уволилась в прошлом месяце, а новую я пока не нашла. Такие борзые все стали! Денег хотят. Думают, три раза тряпкой махнула, три чашки помыла – и озолотилась. Так не бывает. Чтобы деньги зарабатывать, надо пахать как лошадь.

Елена Петровна повесила кардиган на оленьи рога и нагнулась к сапогам.

– Позвольте, я все-таки разуюсь, – прокряхтела она. – С утра на шпильках, теперь с ног валюсь.

– Дело ваше. Если колготки не жаль пачкать, снимайте, – пожала плечами Климова.

Модель уплыла в комнату, цокая высочайшими каблуками домашних туфель с розовыми помпонами. Сорок второй размер, прикинула Зотова, ничего себе лапка в помпонах…

Судя по бардаку, который царил в квартире, домработница уволилась не в прошлом месяце, а в прошлом году. В комнате кучами набросаны одежда, туфли, сумки. На столике пепельница, полная окурков, чашки с чем-то недопитым, бокал со следами вина и отметиной красной помады, на комодах – пыль ровным слоем. Журналы, книги – все в каком-то катастрофическом беспорядке. В центре гостиной, на ковре, пылесос. Вероятно, Лиза пыталась заняться уборкой, достала агрегат, но на том ее порыв закончился.