Да, он дал слово. Прижимая к груди окровавленную ладонь матери и не понимая, что именно ей обещает.

– Старейшина Хранителей сказала, что моя мать являлась потомком Госпожи, – сказал Уилл, – и что ей было предназначено убить Тёмного Короля. Теперь я узнал…

«Узнал, почему моя мама сделала то, что сделала. Узнал, кто я есть. И кем хотят меня видеть Хранители».

Глаза Вайолет распахнулись.

– Потомок Госпожи? – переспросила она. – Той самой, которая убила Тёмного Короля старого мира?

Уилл кивнул.

– И… теперь это твоё предназначение? Принести ему погибель?

Вайолет говорила об этом так, словно видела в этом смысл. Может быть, все и правда полагались на судьбу, и только самому Уиллу казалось, что слова Старейшины распахнули под ним зияющую пропасть.

– Но ты выглядишь так, словно не хочешь в это верить. Почему?

Он бы рассмеялся, если мог, но перед внутренним взором застыло лицо матери, её отчаянный взгляд перед самой смертью от рук людей Саймона. Слова вырвались сами.

– Я не хочу никого убивать.

И это было правдой, болезненной, скрытой за всем ужасающим хором мыслей. Ладонь терзали фантомные боли, от которых никак не удавалось избавиться – оставалось лишь крепко сжимать руку в кулак.

– И ты… Именно тебе предстоит убить его? – спросила Вайолет.

– Так думают Хранители, – ответил Уилл. – Что Госпожа может сразить Тёмного Короля, – сказать это оказалось ещё больнее. – Так считала и моя мама.

Больше юноша ничего не сумел сказать, не сумел озвучить ни одну из мучивших его мыслей, а просто неотрывно смотрел на шрам на ладони и надеялся, что Вайолет поймёт.

– Она знала? – спросила девушка.

Уилл кивнул. Они говорили очень тихо, хотя коридор и был пуст. Но и сюда доносились далёкие песнопения Хранителей, обрывки слов гимна.

– Саймон убил её сестру Мэри ещё до моего рождения. У мамы была целая жизнь, о которой я не имел ни малейшего понятия. Эту жизнь оборвал Саймон.

Уилл поднял взгляд на Вайолет, на её красивое, почти мальчишеское лицо. Тёмные глаза светились искренним участием и беспокойством.

Она тоже была связана со старым миром и тоже никогда не желала этой доли.

– Когда вы с братом узнали о своей силе? – спросил Уилл, и глаза девушки потемнели ещё сильнее.

– Мы всегда знали. Отец и Том говорили, что я должна держать это в тайне. Ты единственный, кто знает. В смысле, единственный не из моей семьи.

Уилл представил себе маленькую Вайолет, неестественно сильную, но скрывающую свои способности, чтобы казаться обычной. А потом подумал о её отце и о том, что тот собирался сделать.

– Похоже, и твои, и мои родители хранили секреты, – сказал юноша.

– О том, что ты должен убить, а я должна быть убита, – добавила Вайолет.

Такова оказалась правда – ужасающая правда, связавшая их.

– Ну а теперь я здесь, – вздохнул Уилл, – чтобы пройти по пути моей матери.

– Тебе ведь необязательно убивать, – заметила Вайолет. – Мы не обязаны подчиняться своей судьбе. Ты ведь сам мне это сказал.

– Тёмный Король является мне в видениях, – признался Уилл. – Бледный ореол короны, глаза, полыхающие чёрным пламенем. Я знаю, что это всего лишь сон, но такое чувство, будто…

Он идёт за мной.

Этого юноша не сказал вслух.

Он подумал о Хранителях, одиноких в своей миссии – сохранять древние обычаи и память о прошлом, чтобы оно больше не повторилось. «Я – единственный, на кого они рассчитывают, полагая, что я – тот, кто может остановить Тёмного Короля…»

От этой мысли стало больно. Хранители столетиями защищали мир, не допускали возвращения древнего врага, и именно Уилла привели в Чертог, чтобы подготовить к сражению?

Он глубоко вздохнул, вспомнив слова Юфимии.

– Старейшина сказала, что Саймон завладел чем-то необходимым, чтобы вернуть Тёмного Короля к жизни. Но не сообщила, чем именно…

– Что ты имеешь в виду? Какой-то предмет древнего мира?

– Она не сказала точно. – Почему Старейшина не стала говорить об этом, хотя поведала обо всём остальном? Она обходила эту тему так же старательно, как мама избегала бесед о своём прошлом, и Уилл помнил – только в такие моменты он замечал её страх. – Старейшина хочет, чтобы я начал заниматься магией. Хочет узнать, смогу ли я сражаться, как Джеймс, – он снова подумал о светловолосом юноше в доках. – Помнишь, как он остановил контейнер прямо в воздухе?

– Так же, как ты притянул к себе Клинок на корабле? – спросила Вайолет. Уилл кивнул, стараясь не вспоминать, каково было держать в руке тёмный меч. Как сильно хотелось достать его из ножен – словно тот кричал о своём желании освободиться и жаждал обрушить на мир свою мощь. – И ты будешь учиться?

«Это пустая трата времени, – сказал Верховный Адепт, когда Древо-Камень осталось таким же тёмным и мёртвым. – У него нет силы».

Уилл не мог разжечь сияние Древа-Камня, не мог отыскать в себе способностей Госпожи. И всё же Старейшина Хранителей верила в наследника, верила, что здесь он на своём месте и будет сражаться на стороне Света.

Уилл посмотрел на шрам на своей ладони и сказал:

– Я не хочу убивать. Но я хочу остановить Саймона и сделаю всё, что в моих силах.

– Пока Уилл тренируется со Старейшиной, прошу встретиться со мной в восточном переходе, – сказал Джастис Вайолет.

По пути туда ладони у неё вспотели и стали липкими. Хранитель не объяснил, почему хотел видеть едва знакомую девушку, и она не знала, чего ожидать от их встречи. Внутри всё сжалось в тугой узел. Сама мысль о том, чтобы оказаться наедине с Джастисом, заставляла нервничать. От серьёзного Хранителя исходили спокойная сила и благородство, но оставалась постоянная угроза: что он сделает, если однажды узнает, что Вайолет – Лев?

Она помнила вчерашние слова Уилла. Он являлся потомком Госпожи, и в предстоящем сражении ему была уготована определённая роль. «Крови от крови Госпожи предназначено убить Тёмного Короля». Что ж, теперь становилось ясно, почему сразу показалось, что Уилл здесь на своём месте. Юноша чем-то притягивал к себе внимание, заставляя окружающий мир меркнуть в сравнении. Неудивительно, что он теперь обучался тайным искусствам у самой Старейшины.

«Я хочу остановить Саймона», – сказал Уилл.

Было ли это вообще возможно? Торговая империя раскинула свои щупальца по всему миру, пронизав его нитями, как огромный гобелен. Саймон был могущественным человеком – больше, чем просто человеком. А Тёмный Король… Вайолет видела чёрное пламя, высвобожденное единственной каплей крови древнего правителя, и чувствовала ужас, заключённый в обещании вернуть в мир чёрную магию и уничтожить человечество после обретения власти. Как сражаться с таким существом? Как противостоять тёмному могуществу старого мира, подобно тем древним воинам, которые дали бой великим армиям, вознамерившимся уничтожить свет?