— Куда уехала и когда вернется? — рявкнул он, уже понимая, что дело проиграно, он ее упустил.

— Она… в Израиль, к родственникам, погостить… она давно собиралась.

— Когда уехала?

Татьяна назвала дату — пятнадцатое ноября, это через два дня после убийства Мадам Джакузи. Неужели… неужели он, Сергей, нашел убийцу? Или, точнее, потерял…

— Я не понимаю, в чем дело, — заговорила Королева, — при чем тут тетя Неля?

— Ах, вот как! — Сергей даже подскочил на диване. — Значит, Соркина — тетя Неля и есть? Почему ты так ее зовешь?

— Она говорила, что в детстве ее называли Анелей, бабушка у нее была полька, вот и получилось — Неля.

— Так. Значит, спешить нам некуда, посидим, поговорим. И вы мне подробно расскажете про тетю Нелю — Анну Давыдовну Соркину.

— Это вам спешить некуда, — прошипела Татьяна, — а меня ребенок ждет.

— Тогда я вызываю машину, везу вас в отдел по расследованию убийств и допрашиваю там. И, смею вас заверить, что так для вас гораздо хуже.

— Что вас интересует? — Она сбавила тон. — Задавайте вопросы, я отвечу.

— Давно бы так, — ворчливо заметил Сергей. — А для начала позвольте личный вопрос: за что вы меня третьего дня… из баллончика. Что, очень не понравился? Ненависть, так сказать, с первого взгляда?

Вот теперь, наконец, стало заметно, что она смутилась.

— Вы… вы тоже себя вели как-то… несолидно, что ли. Если милиция, то обычно не на улице останавливают, а приходят домой или по месту работы. А вы меня у двери поймали. Хватает какой-то тип за руку и утверждает, что он из милиции, — она немного опомнилась и заговорила увереннее.

— Я же вам удостоверение показал!

— Ну и что! Кусочек картона… А у меня, между прочим, деньги в сумке! И немалые… Я ведь не просто так гуляла, а в банк шла, деньги сдавать. И если бы у меня их украли, то пришлось бы самой выплачивать. Приходится быть осторожной, надеяться только на себя — у меня ребенок.

Сергей рассердился. Он-то думал, что она сейчас хотя бы извинится за то, что брызнула на него какой-то гадостью и убежала, а она, оказывается, даже виноватой себя не чувствует за то, что оставила его валяться на земле. Верно говорят, что все красивые женщины — стервы.

— Если бы ты о ребенке заботилась, то не стала бы в таком месте работать!

— Во-первых, извольте говорить мне «вы», а во-вторых, не смейте указывать, где мне работать. У меня таких мест работы — пять, выбирать не приходится, нужно деньги зарабатывать! И чем, интересно, «Далила» хуже других?

— Ах, вы не знаете! — закричал Сергей. — Никогда не обращали внимание на то, чем там занимаются?

— Мое дело — бухгалтерия, остальное меня не касается, — она отвернулась.

«Дура»! — хотел заорать Сергей, но вовремя удержался.

— В соседнем магазине «Марат» убили директора, про это вы знали? — спросил он спокойно.

— Слышала, конечно, но при чем тут я?

— Ни при чем, — отрезал Сергей. — Вы — одинокая работающая женщина, рассчитываете только на себя, нужно содержать ребенка и мать.

— Все так, — согласилась она.

— Давайте договоримся, вы станете оказывать мне полное содействие и на все вопросы отвечать подробно и толково. Во-первых, потому что все должны оказывать содействие милиции.

— А во-вторых? — она прищурилась, и Сергей снова разозлился.

Почему, интересно, она смотрит на него так презрительно? Думает небось, что он начнет к ней приставать. Подумаешь, какая королева! Так все прямо и падают на улице при ее появлении!

— А во-вторых, это в ваших интересах. Потому что положение у вас совсем не такое неуязвимое, как вы думаете.

Она вскинула брови.

— С чего это вам вздумалось меня запугивать? Я ничего плохого не сделала. Бываю в этой квартире с согласия хозяйки и по ее просьбе…

— Я вас не запугиваю, а пытаюсь объяснить. — Сергей помолчал, потом принял решение и заговорил увереннее: — А как вы докажете, что не имели отношения к делишкам в салоне? И кто вам поверит?

— А что там… происходит?

— Не притворяйтесь, что не знали про наркотики, — с нажимом сказал Сергей.

Вот теперь она испугалась по-настоящему, куда делось высокомерие.

«Раньше надо было думать!» — злился Сергей.

— Я правда не знала. Чувствовала, конечно, что нечисто там, но что наркотики… Что ж, по-вашему, надо было сразу к вам бежать?

— Следовало увольняться оттуда срочно, чтобы не быть замешанной ни в чем.

Она промолчала, низко наклонив голову.

— Ладно, меня, собственно, интересует другое дело, по наркотикам я не работаю. Так откуда вы знаете гражданку Соркину?

— Это подруга моей мамы, мы по соседству живем.

Действительно, Сергей вспомнил, ее дом соседний, по той же улице Карпинского.

— И вы устроили ее уборщицей в салон «Далила»?

— Ну да, она очень просила, говорила, что денег не хватает.

— Именно туда, в салон, она просилась?

— Да нет, просто сначала попросила работу найти, она не знала, что я в салоне работаю.

— Не знала, значит?

— Ну да, мы давно не встречались, то есть они с мамой-то виделись, мама сюда приходила за цветами ухаживать, когда она в больнице лежала, а я много работаю, прихожу поздно… Слышала я от матери, что у нее несчастье, муж бросил, да как-то мимо меня это прошло. А потом вдруг мы встретились прямо у салона, случайно.

«Случайно ли?» — пронеслось у Сергея в голове.

— Очень она изменилась, сказала, что болела долго, когда муж от нее ушел. Жалко ее стало, ну я и попросила Тинатину, там в салоне как раз уборщица требовалась.

— Долго она в салоне работала?

— Несколько месяцев…

— Довольна была работой?

— Вроде бы… да мы с ней редко встречались. Я прибегу быстренько, дела сделаю и домой, болтать некогда.

— А как она мотивировала, что вдруг сорвалась и уехала?

— Она вроде бы давно собиралась, приглашение имела, а как визу дали, так сразу же и поехала. А маме она объяснила, что родственники из Израиля звонили и сказали, чтобы она скорее приезжала, а то потом они якобы сами куда-то уезжают. А почему вы все про нее спрашиваете? Ее в чем-то подозревают?

— Скажите, а вы не знали, разумеется, что директор магазина «Марат» — это вторая жена мужа Соркиной?

— Нет, не знала… — Татьяна вскочила с дивана. — Вы что, вы думаете, что тетя Неля, что Анна Давыдовна могла…

— Вот именно, могла, — веско ответил Сергей. — Улики есть, косвенные правда. Она вам не рассказывала, что в Институте животноводства произошло точно такое же убийство, что она обнаружила труп? И далее, когда ее допрашивали, она свободно могла слышать про то, что это — четвертый случай такого убийства.