изучать математику или латынь, другие уже сражались в Африке и Греции, на самолетах и подводных лодках. К сожалению, человеческая память – решето: через несколько лет пережитые на войне волнения и приключения еще будут живы в воспоминаниях, а ужасы легко забудутся. Наполеон, обескровивший и погубивший Францию, уже через несколько лет после своей смерти вновь считался великим императором и легендарной личностью в стране, в которой со времени его правления постоянно снижался уровень рождаемости по причине слишком кровопролитных потерь среди населения.

Четвертой жертвой станут все прочие нацисты, разрозненные члены партии, бродяги, бывшие штурмовики, которые давным-давно отвыкли от какой-либо работы, а также хвастливые оппортунисты, которые есть в любой стране.

Помешать всему этому – очень трудная задача. Чтобы ее решить, начинать нужно со школ. Школьные учебники нужно будет основательно переработать. После Первой мировой войны они не слишком изменились. Сначала из них удалили рассказы и молитвы о кайзере. А все остальное – немецкая военная слава и прочее – осталось.

Важно не только вычеркивать, но и создавать новые идеалы. У идеалов демократии много здравого смысла, но при этом мало лоска, особенно в Европе. В этом и заключается первоочередная задача. Вот несколько линий, которым стоит следовать: заменить прославление войны прославлением свободы; героев-разрушителей заменить на героев науки и восстановления разрушенного; милитаристские идеалы послушания заменить на идеалы личной независимости; национальный шовинизм – заменить на национальную гордость за работу на благо человечества. Миф о высшей расе должен быть уничтожен, нужно высмеивать его и разъяснять его нелепость.

Уроки истории не должны быть ограничены лишь собственной страной, как это было прежде; они должны охватывать и международную историю, чтобы указывать учащимся на независимость стран друг от друга и тем самым превращать войну между цивилизованными странами в преступление. Молодежи нужны герои, но их вполне достаточно среди людей, занимающихся наукой и медициной, исследованием мира и спортом, а также тех, кто пошел на личные жертвы ради прогресса всего человечества; все они могут заменить собой генералов. Следует делать упор на ужасных потерях, понесенных в войнах, – на потерянных человеческих жизнях, утраченном имуществе, уничтоженных произведениях искусства, потерянном национальном доходе и т. д. Нужно показать, что если бы деньги, которые были потрачены на войну, вместо этого были бы вложены в прогресс, цивилизацию и гуманность, мир запросто превратился бы почти что в райское место.

В качестве обоснования нужно использовать таблицы и факты. Нужно доказать: в такое время, когда самолет может за несколько часов пересечь границы всех европейских стран, никакой конфликт между этими странами не может быть столь неразрешимым, чтобы оправдать войну со всеми ее ужасами. Нужно показать, что по сравнению с войной будущего две мировые войны покажутся детской игрой, что она уничтожит целые страны и народы, и что ни одна война ни разу себя не оправдала – даже для победителей.

Это лишь некоторые немногочисленные пункты; однако работа в целом имеет огромную важность, и ею должны заниматься лучшие умы наций, а не вышедшие на пенсию профессора-реакционеры или полуреакционные союзы учителей, как это было раньше.

Для того чтобы воспитывать детей, нужно воспитать учителей. Это означает прежде всего учебные заведения (подготовительные отделения педагогических институтов, институты, педагогические семинары). Педагогическое образование во времена нацистов было ужасным, а до того – просто плачевным. Учителям в Германии мало платили. Их работа должна оплачиваться выше – это сделает их более заинтересованными. В кайзеровской Германии ходила поговорка: «Всех побед Германии добились немецкие учителя». В этом была доля истины. Тот, кто завоюет учителя – завоюет молодежь. Поэтому педагогическое образование следует расширять и поощрять. Учителям нужно посещать курсы политической демократии, они также должны получить возможность посещать университеты (в начале существования Веймарской республики была предпринята одна-единственная робкая попытка сделать это). Они должны быть людьми с совестью и демонстрировать веру в то, что правительство поддержит их в их демократических устремлениях. Союзы учителей могли бы тесно сотрудничать с министерством культуры и постоянно получать от него новые материалы, идеи и поощрения.

То же самое относится и к преподавателям и профессорам высших школ и университетов. Ректоры и деканы университетов должны пройти тщательный отбор. Немецкие преподаватели высших школ и профессора университетов подавали дурной пример простым учителям тем, что склонялись перед любой властью.

Задачу воспитания взрослых немцев можно выполнять согласно тем же принципам, что и воспитание молодежи. Ужасы войны следует как можно шире освещать. (Две лучших антивоенных книги, которые содержали в себе только документы и фотографии, были запрещены в Германии и уничтожены за десять лет до прихода к власти нацистов. Фильм «На Западном фронте без перемен» был запрещен в 1930 году – за три года до прихода Гитлера; его запретили члены правительства, ныне сбежавшие из страны, которые попытаются после Гитлера вновь прийти к власти.)

Книги, содержащие документы, факты и фотографии, должны выявлять безумие идеи о том, что белую расу хотели уничтожить из чистой жажды власти. Благодаря таким фактам в памяти людей должны отпечататься и вина нацистов и их последователей, и те ужасы, к которым они привели мир – нужда, голод и гибель миллионов людей.

Враги демократии снова попытаются переложить вину за последовавшие за войной лишения на правительство, которое примет на себя их тяжелое наследие. Крайне важно с самого начала воспрепятствовать этому.

После Первой мировой войны демократически настроенные руководители Германии получили крайне мало поддержки от стран-победительниц. Наоборот, с ними зачастую обращались так, словно они – побежденные генералы, виновные в этой войне. Это обращение сразу же превратилось в мощное орудие пропаганды для их противников. Новое демократическое немецкое правительство будет нуждаться не только в контроле, но и в помощи – помощи против внутренних врагов.

Огромное препятствие для демократии после Первой мировой войны возникло в Германии из-за юридических и адвокатских инстанций – судов, прокуроров и прочих. Большинство из них были в прошлом офицерами и членами националистических студенческих объединений. Они были независимыми, в основном реакционными людьми, и делали все, что было в их силах, чтобы поддержать людей из собственного круга. Вскоре стало общеизвестно, что любой убийца из среды правых сил как правило отделывается легким наказанием, избежав даже тюремного заключения (при этом у него есть для убийства благородный мотив – любовь к отечеству), а любой демократ или левый считался закоренелым преступником и приговаривался к самому суровому наказанию. Таким образом орды нацистов поощрялись на всякого рода террористические преступления еще задолго до 1933 года. Честным судам и судьям угрожали, а вынесенные ими приговоры часто отменяли вышестоящие реакционные суды.