хотели предотвратить худшее, а в душе никогда не были нацистами; как прежде недвусмысленно националистические, милитаристские и промышленные круги станут во всем винить нацистов, которые никогда не добились бы успеха, если бы именно эти круги их не поддерживали; и, конечно, проявят себя все оппортунисты, которые всегда бегут вслед за успехом.

Все это будет лишь поверхностным явлением. После Первой мировой войны ситуация была такой же: по стране прокатилась волна антимилитаризма, а через пару месяцев милитаризм вновь стал медленно набирать силу – хитро, тайком, но упорно и настойчиво. Нужно исследовать этот феномен, чтобы найти надлежащие меры противодействия. Немецкий нацизм легче уничтожить, чем немецкий милитаризм.

Некоторые меры, которые помогут уничтожить нацизм

Широчайшее публичное распространение информации о чудовищных преступлениях нацистов:

а) до войны. Немецкие концентрационные лагеря. Застенки гестапо. Огромное количество краж, убийств, грабежей, притеснений, угнетений; жизнь гауляйтеров – Штрейхера, Геббельса, Геринга, Лея и прочих; демонстрация статистических данных о том, как нацисты присваивали себе газеты, заводы, собственность – вплоть до самых мелких дел; как большинство из них обогащались, избегали ответственности и уклонялись от военной службы; как они открывали счета в странах, соблюдавших нейтралитет; как они сажали в тюрьмы и убивали своих врагов и свидетелей своих преступлений; и т. д. Постыдная война 60 миллионов немцев против 500 000 евреев.

б) во время войны. Концентрационные лагеря во Франции, Польше, России и других странах, особенно лагерь в Люблине с его крематориями, газовыми камерами и т. д.

Расстрелы невинных заложников; многотысячные смерти среди гражданского населения, с достаточным количеством статистики, фотографий и прочего. Умирающие от голода немецкие сироты в Греции, Польше, России, с достаточным количеством статистических данных. (Ничто не убеждает немцев сильнее, чем статистика.) Фотографии!

Пункты гестапо с камерами пыток во Франции, Норвегии, Польше и т. д. Фотографии!

Смерть бесчисленного количества евреев.

Массовые захоронения в Польше и России, со статистическими данными и фотографиями убитых детей и женщин.

Все это необходимо будет продемонстрировать самым широким слоям общественности. Об этом нужно:

а) месяцами печатать в газетах. Рассказы очевидцев с фотографиями и т. п.;

б) рассказывать в радиопередачах;

в) показывать в фильмах (сотни тысяч детских ботиночек в Люблине, фотографии расстрелов, замученных в застенках людей, сирот, чьи родители погибли в концлагерях, разрушенных городов и деревень, и т. д.);

г) в книгах, брошюрах, листовках, иллюстрированных (фото-) книгах.

Признания виновных должны быть получены и таким же образом распространены.

Судебные процессы над виновными членами СС и гестапо по поводу случаев особой жестокости должны проводиться публично, с трансляцией по всем радиостанциям. Идиотизм и смехотворные страницы нацизма, псевдонаучная чепуха, ложь, неосуществимые замыслы – все это должно распространяться таким же образом: через статьи, книги, брошюры, собрания речей нацистских лидеров, которые демонстрируют их противоречивость, и т. п.

Материалы для этих целей должны производить грандиозное впечатление. Сначала они вызовут недоверие, но затем огромное количество фактов убедит людей, и наконец вызовет волну глубочайшего стыда, вины, ярости и ненависти в тех немцах, на которых мы рассчитываем. Их следует окончательно убедить в том, что репутация немцев уничтожена и замарана, и что для того, чтобы проявить по меньшей мере добрую волю и восстановить эту репутацию, есть лишь один путь: порвать с нацизмом раз и навсегда; в Германии честные немцы должны сделать это сами. Это должна быть волна пробуждения от кошмарного сна, и немецкие суды должны настаивать на том, чтобы разбирать дело каждого нациста и военного преступника еще более непреклонно и с большим негодованием, чем это сделал бы какой-либо суд в любой из стран-союзниц. Подобные суды всегда могут проходить под суровым контролем и наблюдением союзников, но они произвели бы больший эффект, если бы находились в руках самих немцев. Присяжные заседатели найдутся в концлагерях, среди известных антифашистов и (с осторожностью, но ради эффективности) среди некоторых офицеров, настроенных против нацистов (их после судебных разбирательств нужно будет немедленно отстранить от службы и оставить без возможности оказывать дальнейшее влияние).

Чем больше порядочных немцев найдется для выполнения указанных задач, тем лучше. Психика немца лучше реагирует таким образом. Книги московских генералов – противников нацизма могут оказаться полезными для того, чтобы выявить серьезные ошибки: недостаточную осведомленность и бессмысленную смерть сотен тысяч солдат после того, как война уже была проиграна, только для того, чтобы спасти виновных нацистов еще на пару месяцев. Должны быть опубликованы книги и истории немецких солдат о том, как офицеры СС расстреливали своих же соотечественников и скрывались в периоды кризиса.

Крайне важно всеми средствами показывать, как Германия готовила эту войну; как она оказалась единственной подготовленной к войне страной (доказательство тому – легкие победы в первые годы); как Гитлер нарушал одно обещание за другим; как смеялись немецкие нацисты над слабостью и наивностью союзников и их желанием воспрепятствовать войне; как Германия начала войну в воздухе и сбрасывала бомбы на Варшаву, Роттердам, Лондон и другие города.

Все это хоть и простые, но крайне важные действия. Чтобы не допустить повторного появления тезиса об «ударе ножом в спину»[56], Германия должна знать, что она сама навлекла на себя войну и последовавшую за ней катастрофу. Возможно, поведение руководителей нацистов в конце войны (особенно их попытки к бегству) можно будет использовать в качестве средства пропаганды.

* * *

Для того чтобы не допустить Третьей мировой войны, уничтожение идеологии милитаризма еще важнее, чем избавление от нацизма. Потерпевший поражение нацизм больше никогда не будет править Германией. Побежденная, пошедшая ко дну диктатура никогда не возвращается назад. Однако нацизм никогда не оказался бы столь успешным в Германии без типичных для нее национальных и милитаристских кругов. Они его поддержали. Теперь они попытаются всю вину свалить на нацистов, а сами скроются и на какое-то время уйдут в подполье, чтобы сформироваться заново и внезапно возникнуть вновь.

С достаточной уверенностью можно сказать, что с нацизмом после войны будет покончено; однако с национализмом и милитаризмом – нет. Именно в этом заключается опасность. Важно исследовать то, как они вновь возникли после Первой мировой войны.

Германия проиграла войну, не имея врагов у своих границ. Ко времени прекращения огня немецкие войска находились глубоко на территории Франции, России, Италии и Балкан. Позже союзники оккупировали лишь Рейнскую область. Ни разу не был занят Берлин. Ни разу – Пруссия. Поэтому было легко выдумать легенду о том, что армия воевала с успехом, что еще через два месяца война была бы выиграна, и что причиной катастрофы стал «удар в спину», нанесенный социалистами, коммунистами, и прочими.

Генеральный штаб Германии, который попросил о прекращении огня